Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
"Будь я главой государства, до конфликта на Украине бы не дошло", — заявил Дональд Трамп в интервью Такеру Карлсону. По словам кандидата в президенты, Вашингтону необходимо как можно скорее выйти из опосредованного конфликта с Россией, в который он ввязался на Украине.
Такер Карлсон: Сегодня состоятся теледебаты кандидатов в президенты, но мы не в Милуоки.
Господин президент, спасибо, что пришли.
Дональд Трамп: Это вам спасибо.
— Почему вы сегодня не в Милуоки на предвыборных теледебатах по Fox News?
— Знаете, меня многие об этом спрашивали. Некоторые считают, что мне там в принципе делать нечего. Вы же видели свежие рейтинги — я лидирую с отрывом в 50% или 60%. У некоторых кандидатов рейтинг вообще нулевой, у кого-то процент или два. И я подумал: а нужно ли мне сидеть там час или два, выслушивать всякие гадости от людей, которым в принципе нечего делать на президентских выборах? Зачем мне это? К тому же на канале, который, если честно, не больно-то дружелюбно ко мне настроен. Сперва они яростно поддерживали этого лицемера Десантиса, а потом кинули его — он безнадежен. Мне это напомнило 2016 год, я через это уже проходил. Я с ними воевал всю дорогу, а потом когда выиграл — или, точнее, когда стало ясно, что выигрываю, — они вдруг стали как шелковые. В общем, я решил, что будет лучше, если я пропущу теледебаты — мне кажется, так будет правильно. Если ты опережаешь соперников на 50%, 60%, а в одном опросе даже на 70%, то зачем тебе это? Все равно соберутся человек восемь или десять — или скольких они там позовут, не знаю — будут на меня кричать, засыпáть всякими вопросами. Я-то не прочь на них ответить, и мне это даже нравится, но это совершенно бессмысленно. Поэтому, как вы заметили, я решил: я пас.
— Еще как — и очень вам за это благодарен! Но ведь интересно: ваша карьера во многом связана с телевидением — у вас даже была своя передача на телеканале NBC. И вот вы баллотируетесь в президенты, но при этом не считаете, что выступать по телевизору обязательно. Вам кажется, что телевидение сдает позиции?
— Недавно же вышел опрос, который показал, что аудитория сократилась на 30-35%. Полагаю, имелось в виду кабельное, ведь именно кабельные каналы потеряли всякое доверие. Но и всякие MSNBC, которые всецело на стороне демократов… Они работают настолько плохо и настолько лживо… В общем, как я говорю, это всё "фальшивые новости". Полагаю, это я изобрел этот термин, и он мне очень нравится — очень метко сказано. Правда, в последнее время ему уже не хватает остроты: надо бы "грязные новости" — хотя это не так складно звучит, но по сути так и есть. MSNBC и еще CNN — рейтинги у них вообще по нулям, просто мертвые. Никто им не верит. Даже к Fox News доверие упало, как вы знаете. В общем, старые добрые времена давно закончились. Я так скажу: может, они и вернутся, но прямо сейчас им просто нет веры. И вы, Такер, знаете об этом лучше других. Как они с вами обошлись, что вас уволили — это был просто кошмар. Вы же были ведущим номер один, и вдруг раз... У нас сейчас даже на этом чокнутом форуме аудитория больше, чем у целого телеканала — а может, и у всех президентских теледебатов.
— Вы сказали, что там будут люди, которым нет места в кандидатской гонке. Кого вы имеете в виду?
— Я бы не хотел называть этих людей поименно, но, с другой стороны, это ни на что не повлияет. Допустим, ребята вроде Ады Хатчинсона (Аса Хатчинсон — бывший губернатор Арканзаса. — Прим. ИноСМИ). Вообще-то он Аса, но я его называю Ада.
— Почему Ада?
— Я бы объяснил, да не хочу неприятностей. Короче, он жалкий слабак. Я вообще не понимаю, как его выбирали. Он был губернатором Арканзаса, но у него же никакой поддержки, популярность вообще никакая. Такой чудесный штат, потрясающие люди… меня обожают, и я их тоже люблю. Как они выбрали себе в губернаторы такого парня? Он же гадкий. А еще там есть такой Крис Кристи (бывший губернатор Нью-Джерси. — Прим. ИноСМИ). У него в собственном штате был рейтинг всего 8%, а теперь он еще и в президенты подался. Вся его программа сводится к тому, чтобы "поквитаться с Трампом" — ничего больше у него нет. Он словно дикарь какой-то. Как маньяк или психопат. Ни о чем больше он говорить не в состоянии. А у самого рейтинг в 2%.
— Какой он вообще из себя, вы же его знаете?
— Мы вообще неплохо общались, но на работу я бы его не взял — я ему не слишком доверяю. Я в свое время не предложил ему никаких постов, и именно поэтому он на меня так обиделся: ему кажется, что его предали. В каком-то смысле я его понимаю, честно. Но я ему ничего не предложил, хотя он и присматривался к разным должностям в администрации. Но мы решили… я решил, что не хочу. И сегодня этому даже рад: сами видите, что получилось. У меня ведь были потрясающие люди. В этот раз команда будет еще лучше, я ведь уже знаю Вашингтон в отличие от прошлого раза. А тогда ребята вроде Билла Барра (бывший генеральный прокурор США — Прим. ИноСМИ.) были ужасны. Я таких называю "бушистами". Я вообще уважаю семью Бушей, но у нас с их ставленниками не вышло.
— Это любопытно. Я читал воспоминания Барра о службе — он же написал об этом мемуары. И вот в автобиографии он врет про смерть Джеффри Эпштейна (американский миллиардер, обвиняемый в секс-преступлениях и торговле людьми. — Прим. ИноСМИ), откровенно врет. Вы, правда, думаете, что Эпштейн покончил с собой?
— Я не знаю. Скажу, что он был завсегдатаем Палм-Бич (поместье Эпштейна — Прим. ИноСМИ). Я не знаю, что на этот счет написал Барр — наверное, что-то про самоубийство.
— Он сказал, что тот повесился и пообещал расследование, которое так и не состоялось. Ничего так и не было обнародовано. Они, что, всё засекретили? Если да, то почему? Барр явно что-то знал, но, с другой стороны, зачем ему покрывать смерть Эпштейна?
— Билл Барр и махинации на выборах не расследовал. Он пообещал и делал вид, что что-то там расследует, вот только ничем это не кончилось. Максуэйн, прокурор Пенсильвании, заявил, что Барр ему не позволяет. Бред какой-то: Барр настолько струсил, настолько испугался импичмента — ему же грозил импичмент, помните? Не то, чтобы это судьбоносный момент истории, но все-таки. Левые, эти психопаты, вообще миндальничать не любят, и ему светил импичмент, вот и остолбенел от ужаса. А как избежать импичмента? Очень просто: ничего из этого не делать. Вот он и увильнул. Не знаю, что он там сделал с делом Эпштейна, но…
— А вообще вы допускаете, что Эпштейна убили?
— Разумеется, это возможно, но я не больно в это верю. Полагаю, это все же было самоубийство. Понимаете, он же привык жить в шикарных апартаментах, где кругом одна роскошь, а тут вдруг оказался за решеткой, и дела идут отнюдь не блестяще. Поэтому мне кажется, что он покончил с собой. Но я знаю, что многие — вот хотя бы вы, например, — склоняются к тому, что его убрали. Он действительно много знал — про многих.
— Его убили. Чем больше мы узнаём… Поймите, я ведь не любитель всякой конспирологии даже близко и вообще привык верить тому, что мне говорят. Но с другой стороны, генеральный прокурор — ваш генеральный прокурор — явно врал насчет смерти Эпштейна.
— Это все точно было сделано не лучшим образом. Ни тебе камер, ничего… Охрана спит на рабочем месте… В общем, дело можно было состряпать…
(Такер Карлсон смеется)
Я не буду вдаваться в подробности, но дело можно было состряпать как в ту, так и в другую сторону. Но вообще организация там была не на высоте.
— Я ведь вот почему спрашиваю. Давайте посмотрим на развитие событий с 2015 года, когда вы пришли в политику всерьез и выиграли. Сразу же начались протесты левых — причем массовые и хорошо организованные. Затем был импичмент — причем дважды. Потом были обвинения. Что будет дальше — рукоприкладство? Вы не боитесь, что вас попытаются убрать? Им ведь это может прийти в голову, почему нет?
— Да это вообще дикие животные. Больные люди, на всю голову. Среди демократов полно нормальных людей, в том числе партийных. Большинство наших соотечественников потрясающие люди. Я ведь представляю всех американцев, а не только республиканцев — я же президент всей страны. Но я видел, чем они занимаются и на что они готовы пойти. Все их вранье про Россию, Россию и еще раз Россию давно опровергнуто, и тот же Барр должен был этим заняться, да и другие тоже. До этого в конечном счете дошло, но, увы, слишком поздно. Вот вышел доклад Дарема — неплохой, хотя можно было и пожестче, я считаю, но сойдет и так. Как бы то ни было, он показал весь масштаб их коррупции. Я вам скажу, кто славно потрудился: генеральный инспектор Горовиц. Его даже просить ни о чем не надо было. Он сам собрал материал про Коми (Джеймс Коми — бывший директор ФБР. — Прим. ИноСМИ), Маккейба (Эндрю Маккейб — бывший замдиректора ФБР. — Прим. ИноСМИ.) и других. Там все было четко, он всё по полочкам разложил, какие они никудышные.
Но вообще эти люди больные. Если вы хотите моего мнения, то мне кажется, что они ненавидят нашу страну. Полюбуйтесь на наши границы: нараспашку. Полюбуйтесь на их политику и все остальное. Прискорбное зрелище. Наша страна сейчас в настолько шатком положении, что я такого никогда раньше не видел. В ходе моей кампании 2016 года — точнее, сама кампания развернулась еще в 2015 — был невероятный духовный подъем. А в 2020 — еще больший. Мы набрали голосов на несколько миллионов больше. Даже сравнивать нечего. Меня спрашивали, как все прошло в 2020 году, и я говорил: "еще лучше". Если смотреть по числу голосов, то мы выступили еще успешнее. Но выборы были подтасованные. Их накрутили. Они воспользовались пандемией и накрутили их еще больше — это все элементарно. Судьи отказывались в этом разбираться, другие люди попросту умывали руки, третьи говорили: "Ага, сомневаешься в честности выборов? Да ты небось конспиролог?". Но я никогда не видел такого подъема, как сейчас. Даже здесь и сейчас. Посмотрите, что творится вдоль шоссе: люди буквально сходят с ума от воодушевления. Я им нравлюсь, и они поддерживают мою политику. Я вообще знаю людей, которые самого меня не любят, но политику мою одобряют. Так вот, мне кажется, это не тот случай. В общем, такого подъема я еще не видел. А все потому что этот жулик Джо Байден вообще ни на что не годится. Он — худший президент за всю историю нашей страны. Сомневаюсь, что он дотянет до выборов, но тут никогда не знаешь заранее. Но он просто по уши в коррупции — настолько, что мне пришлось отобрать кличку у Хиллари и передать ему по наследству. Вы же знаете, у меня для каждого заготовлено свое прозвище. Вот я "уволил" Мутную Хиллари, и теперь у меня есть Мутный Джо. Повезло ей, в общем.
(Такер Карлсон смеется)
Бьюсь об заклад, она рада-радешенька. Короче, теперь у нас Мутный Джо.
— То есть, вы полагаете, что до ноября 2024 Байден может и не дотянуть?
— Мне кажется, что с головой у него даже хуже, чем со всем остальным — а он с его формой, мягко говоря, не триатлонист и вообще далеко не атлет. Поглядите: он даже до вертолета добраться не может. Шаркает все время, ноги выше травы поднять не может. Знаете, в Белом доме газоны и так стригут не выше двух дюймов, но ему и это в тягость. Поглядите только, как он ходит — словно на зубочистках. А еще выяснилось, что он на пляже даже шезлонг поднять не может. Они же вообще легкие. Весят каких-то пару унций. А он их даже поднять не может, подойти к ним. Я вообще не понимаю, почему они так привязались к этому пляжу, словно это какой выгодный ракурс и так далее. Они обожают снимать его на пляже, но, как по мне, он там выглядит просто ужасно.
— И ноги эти худющие.
— Ему даже по песку идти тяжело! По песку, конечно, идти сложно, но он так вообще не может. А кто-то в его команде решил, будто фото с пляжа прибавляют ему очков. По-моему, он там выглядит просто кошмарно. К тому же пляж — это вообще не прямые обязанности президента. Он же должен работать. Он должен вытащить нас из этого опосредованного конфликта с Россией, в который мы ввязались на Украине. Вообще-то это не так-то трудно сделать. Я считаю, это вполне возможно. У него-то, конечно, ничего не выйдет, он в этом смысле профнепригоден. Но этот конфликт должен закончиться как можно скорее. Не ради той или другой стороны, а просто потому, что гибнут люди — сотнями тысяч. Представьте себе: сидите вы в своей квартире, и вдруг в дом влетают ракеты, и все рушится… И неважно, русские это или украинцы, я вообще не понимаю, как… Короче, это должно прекратиться, и это довольно просто сделать. Строго говоря, ничего могло бы и не быть. Будь я президентом, до этого бы попросту не дошло.
— Вернемся к Байдену. Вы считаете, что он сдает. То есть, это всем очевидно, что он сдает. Но тогда получается, что Камала Харрис — главный кандидат в президенты, так?
— Не обязательно. Наверняка будет неразбериха. Многие, конечно, считают, что она должна остаться кандидатом — в силу особых причин. Мне так не кажется, и едва ли ее много кто поддержит. У нее ведь тоже была куча ужасных моментов, ничуть не лучше, чем у него. Впрочем, его-то ляпы, наверное, все-таки похуже.
— Да она местами тоже ведет себя как слабоумная.
— Еще и говорит в рифму. Очень странно. В общем, неудачных моментов у нее хватает…
— В рифму?!
— Ну у нее такая странная манера. "Автобус приедет, автобус уедет, и все куда-то едут" (передразнивает). Чуднó звучит. Короче, это не будущий президент США. Полагаю, они устроят партийное голосование в том или ином виде, и там будут и другие.
— Например, Ньюсом, да? (Гэвин Ньюсом — губернатор Калифорнии. — Прим. ИноСМИ.)
— Очень может быть. Хотите верьте, а хотите нет, но мы с ним ладили. Так что, может быть, он, а, может, кто-то еще. Но у него на плечах огромная ноша. Поглядите, в каком состоянии сейчас Калифорния. Но я не уверен, что тем, кто за них голосует, до этого есть хоть какое-то дело. Столько всего происходит, а им… Раньше дурной послужной список кое-что да значил, а сейчас — вообще ничего. Понимаете, он хорошо выглядит, у него хорошие манеры, язык к тому же неплохо подвешен. Но Байден… стоит ему только рот открыть… И движется, как на шарнирах. Ты прямо ждешь, что он вот-вот схлопнется. И так каждый раз. Знаете, я знаком с главами государств — практически со всеми. Чем больше страна, чем круче ее лидер — обычно так, понимаете? Так, по крайней мере, всегда было. Я общался с президентом Си, с Путиным, с Ким Чен Ыном. Мы с Северной Кореей хорошо поработали и не допустили ядерной войны. А иначе у нас бы уже было 40 тысяч трупов. Они бы сбросили ядерную бомбу на базу, и готово. Но мы нашли общий язык, это хорошо для всех. А пресса такая: "Послушайте только, как хорошо он отзывался о Киме". Подумаешь, я и много чего неприятного про него тоже наговорил — особенно поначалу. Я столько всего сказал, что он сам захотел сесть и пообщаться. Мы встретились в Сингапуре. Вообще мы даже дважды встречались — все прошло прекрасно. Мы пообщались на отлично.
— И что по-вашему Ким, Си и Путин думают про Байдена?
— Думаю, глазам своим не верят. Наверное, считают, что это система такая. Знаете, они уважают нашу страну — и меня уважали, когда я был президентом. Посмотрите, что произошло с Северной Кореей. Олимпиада чуть было не провалилась, все висело на волоске. Южная Корея потратила кучу миллиардов, но никто не хотел к ним ехать — боялись, что их взорвут. Так вот, мне позвонили и сказали: "Это Северная Корея. Олимпиада состоится, мы разрешаем". А я сказал: "А вы и сами тогда тоже поучаствуйте. Пошлите ваших спортсменов". Хотя не то чтобы у них хорошо со спортом, сами знаете.
— Ага, голод.
— Но они отправили свою делегацию и объявили об этом. Прошло каких-то два дня — все было раскуплено подчистую. Если бы не я, этого бы никогда не не было. Но мы с ним нашли общий язык, и это было хорошо. И да, у него огромный ядерный арсенал, если на то пошло. Но если бы тогда победила Хиллари и если бы подход Обамы возобладал, у нас бы с Северной Кореей была ядерная война — как пить дать. Он же готовился к войне, и она бы тут же стала ядерной.
— То есть вы считаете, что весь остальной мир смотрит на Байдена и думает, что страной на самом деле управляют другие?
— Ну кто-то же должен, правильно? Я вообще сильно сомневаюсь в его способностях. Во время наших с ним теледебатов я спросил: "Как же так?". А модератором нашей дискуссии был Крис Уоллес — едва ли ваш лучший друг.
— Этот мне точно не друг.
— Он хочет быть как Майк Уоллес, вот только талантом не вышел.
— Стервозный коротышка.
— Он бы хотел быть в отца, отец у него был что надо.
— Заполошный такой.
— Так вот, его отец брал у меня интервью для программы "60 минут". Прикиньте, мы уложились в десять.
— Ничуть не сомневаюсь. Но у его отца хотя бы был талант.
— Я, наверное, единственный, с кем у него все вышло гладко. Резкий он был мужик, его отец. Но он был молодцом, работал что надо. Так вот Крис Уоллес так возмутился. Он же его прямо-таки опекал. Иначе он бы ни за что не пошел к нему на передачу. Я ничего против Криса Уоллеса не имел, а вот Байден бы к нему не пришел. Это было очевидно: он его постоянно упрашивал, но раз за разом получал отказ. Поэтому я решил, что он ко мне расположен. Но оказалось, что он с другой планеты. Но помните, как я спросил, почему жена московского мэра переводит вам три с половиной миллиона долларов? Помните, как я завел об этом разговор? Теперь это всплывает каждый раз, но ведь это я завел этот разговор, причем еще тогда, когда об этом никто не слышал. Я сказал: "Жена московского мэра перевела вам три с половиной миллиона долларов — за какие такие заслуги?". Я спросил об этом Байдена, а Уоллес такой: "Это не имеет отношения к теме нашей дискуссии" (передразнивает).
— (смеется) Уловил самую суть вопроса.
— Дикость какая-то. Я сказал: "Минуточку, жена московского мэра заплатила ему три с половиной миллиона". Сейчас об этом уже не помнят, но если вы посмотрите ту запись, то увидите, что Крис Уоллес даже не дал мне задать этот вопрос. А я считаю, что он был вполне уместным и по делу. Причем даже уместнее, чем тогда казалось.
— Уму непостижимо. А у вас вообще есть предпочтения в президентской гонке? Допустим, все пойдет по плану и вас выдвинет Республиканская партия, есть ли кто-то, кого бы вы хотели видеть своим соперником?
— В каком-то смысле, я бы хотел состязаться именно с ним [Байденом], потому что у него репутация ни к черту. Что бы они ни делал, инфляция все равно выше крыши, и так далее. Но и у других дела обстоят не сильно лучше. Калифорния так смотрится просто ужасно. Так что это вполне может быть Гэвин [Ньюсом] или кто-то еще. Я смотрю на Сан-Франциско и просто ужасаюсь тому, что произошло с этим потрясающим городом. Еще недавно это был один из лучших городов мира. А теперь это жалкое зрелище. И Лос-Анджелес тоже. Да почти все тамошние города, если разобраться. Да и вообще все, где заправляют демократы. При республиканцах города выглядят пристойно. Там принято арестовывать преступников. И кандидатам не шьют дела за "политику", если вы понимаете, о чем я. Но вообще все хорошо, и рейтинги у меня высочайшие за всю карьеру. Людей не обманешь!
— Простите, я бы хотел вернуться к своему вопросу. Смотрите: протесты не сработали — вас все равно выбрали. Импичмент тоже — причем дважды. Судебное преследование тоже не работает: рейтинги от этого только растут. После рейда в вашей резиденции в Мар-а-Лаго в прошлом августе ваши рейтинги идут строго вверх. Они могут выкатить вам еще 20 обвинений, и вы от этого все равно не перестанете быть ведущим кандидатом от республиканцев.
— От этого все еще нелепее. Они предъявили уже четыре обвинения — может, еще предъявят. Они просто спятили.
— Но ведь это нерационально. Если изобразить это на графике, мы увидим ступенчатый рост. Что же дальше? Они, что, попытаются вас "закрыть" пожизненно? Из этого явно ничего не выйдет. Что же тогда получается, придется вас "убрать"?
— Я скажу вот что: наш народ очень умен, но его недохваливают. Не знаю, сказал бы я об этом сам еще десять лет назад. Но ведь люди все понимают. После обвинений и приговоров рейтинги обычно падают. После такого обычно говорят: "Леди и джентльмены, я ухожу из большой политики, буду проводить время с семьей и разбираться с этим вопросом до конца своих дней". И всё — как политик ты больше не существуешь. Мне вынесли уже целых четыре обвинения. Все чепуха. Чушь. Дерьмо собачье. Но это ужасно, что они вытворяют. Вот эта утка насчет коробок с бумагами? На моей стороне Закон о президентских документах. Я в своем праве. А вот на него этот закон не распространяется, а у него этих документов было в 25 раз больше. И он их хранил в Чайна-тауне. В каком-то хлипком гараже Пенсильванского университета, где парковал свой "Корвет". И кстати он там получает миллионы. Китай ему платит миллионы. Слушайте, я просто убежден, что более продажного президента у нас отродясь не было. И титул самого невежественного тоже достается ему. Я считаю, что он не просто коррупционер, а еще и невежда. И считаю, что он сам себя скомпрометировал. Китай столько всего про него знает. Они знают, откуда деньги и куда. Они знают, кто платил. Может, они же и платили — в конце концов, платят же они Пенсильванскому университету. А он там получает по миллиону. Точнее, 999 тысяч долларов, чтобы формально было меньше миллиона. Но он в каком-то смысле засланный казачок. Представляете, у нас завелся засланный казачок, который даже боится потребовать, чтобы Россия убралась с Кубы. И Китаю боится сказать, чтобы туда не лез. Вы только вдумайтесь: Китай строит там военную инфраструктуру! Кубинцы в Майами этому не рады: они ведь тогда вообще никогда не вернутся на родину. И, что характерно, нигде об этом ни слова. И главный виновник этого — СМИ. Когда я впервые узнал, что Китай строит на Кубе инфраструктуру — подразумевается, что военную, что бы они там ни плели ни про какие "коммуникации". Они уже такое провернули на островах у Японии. Взяли остров и развернули масштабное строительство, а всем — в том числе самой Японии, хотя именно ей надо держать ухо востро — сказали, что это "жилищное строительство". Дома, мол, строят, понимаете? А я спросил: а зачем тогда взлетно-посадочную полосу на шесть километров? Частным самолетам и километра хватит — шесть им явно слишком. Это для больших самолетов, да и тем хватит гораздо меньшего. Посмотрел я еще и сказал: "По длине и ширине это самая большая ВПП в мире — и все для жилищного строительства, да? Да самолетов такого размера во всем мире нет!".
— А почему мы спускаем Китаю имперские замашки в нашем полушарии?
— И одной Кубой дело не ограничивается. Они ведь орудуют по всей Южной Америке.
— И в Карибском бассейне.
— Мы вырыли Панамский канал, лишившись при этом 35 тысяч человек, — знаете, там же малярийные москиты. В общем, 35 тысяч трупов из-за каких-то москитов! Жуть! Приходилось носить накомарники и так далее. И вот это одно из чудес света. Он как-то сказал: "девятое чудо света" (Байден ошибочно назвал Великий Каньон одним из чудес света, попутно обсчитавшись с их количеством. — Прим. ИноСМИ). Так и сказал. Почему нет? Их вполне могло быть и девять. Причем ему бы самому было бы лучше, если бы он стоял на своем и сказал: "А я считаю, что их девять". Но это действительно чудо света.
Посмотрите на Панамский канал. Это же потрясающее чудо инженерии. При Джимми Картере мы его продали Панаме всего за один доллар. На следующий же день они в четыре раза подняли цену, которую должны были платить корабли, проходящие по каналу. Они не потеряли ни одного корабля. А теперь они сделали его гораздо больше, гораздо шире, они увеличили его в два раза, даже больше, чем в два раза. И этот канал стал одним из самых прибыльных за всю историю. Просто потрясающе. А мы отдали его всего за один доллар.
Теперь Панамский канал контролирует Китай. Они фактически управляют им. Нам не следовало этого допускать. Мы не можем допустить, чтобы Китай закрепился на Кубе. И китайцы уйдут, если я стану президентом. Потому что у меня очень хорошие отношения с председателем Си. Он уважал нашу страну, он уважал меня. И он уйдет с Кубы. Мы не должны позволять ему управлять Панамским каналом. Это же мы его построили. Мы должны были его сохранить. А мы отдали его за один доллар, только подумайте. Всего за один день они подняли плату в четыре раза – это довольно существенный рост цены для тех больших кораблей, которые через него проходят, вместо того чтобы огибать мыс, рискуя попасть в шторм. Там очень красиво, но никто не хочет попадать в штормы, которые уже не раз топили крупнейшие корабли.
Мы построили Панамский канал, и отдали его всего за один доллар. Только подумайте, какие же мы глупые. Мы, американцы, делали ужасно глупые вещи. А теперь нами управляет президент, который не может связать двух предложений, не может говорить, не может ходить, не может вести дискуссии. Не думаю, что он доберется до стартовых ворот, однако его люди умеют творить чудеса. Он истощил запасы поддержки, но ему удалось выкрутиться, в том числе благодаря ковиду. Они смошенничали на выборах. Эти люди очень умные, но они фашисты. Это радикальные левые психопаты, и они уничтожают нашу страну – посредством всех этих электромобилей, ветряных генераторов, натыканных повсюду, которые, кстати, не работают и которые производятся в основном в Китае – немного в Германии, но в основном в Ките.
Посмотрите, что происходит с нашей страной. У нас даже нет удостоверений избирателей. Почему они не хотят ввести систему идентификации избирателей? Есть только одна причина, по которой они этого не хотят, – потому что они хотят мошенничать. Знаете, на последнем съезде Демократической партии у них были такие большие карточки избирателей, которые были очень похожи на карточки заключенных. Их нужно было повесить на грудь – вы входите, а на груди у вас и ваша фотография, и отпечатки пальцев, и все остальное. Это самая невероятная карточка избирателя, которую я когда-либо видел. И она была нужна, чтобы попасть на национальный съезд Демократической партии. Но чтобы принять участие в голосовании… Если вы покупаете продукты, если вы покупаете что угодно – у вас есть "удостоверение личности", это ваша карточка, кредитка или что-то еще.
— А вы не думаете, что это расизм — требовать, чтобы человек показывал свое удостоверение личности?
— Возможно, они так и скажут… Они пользуются чем угодно, чтобы не показывать удостоверение личности. Потому что показать его очень просто. Мы могли бы — и нам следует вернуться к бумажным бюллетеням, к использованию удостоверений избирателей, к голосованию в единый день. Франция это сделала. Она проводила голосование по почте, и это было ужасно. Как только вы начинаете проводить голосование по почте, вы получаете повсеместный обман на выборах. И речь не только о президентских выборах, это касается любых…
— Это и есть их главная цель?
— Да, конечно, это и есть их главная цель. В этом и есть причина — они хотят обмануть. Им приходится обманывать, потому что их политика настолько плоха, что, если они не будут мошенничать, их не изберут. Кто захочет иметь открытые границы? Кто захочет высоких налогов? Кто захочет высоких процентных ставок? Кто захочет лишиться возможности использовать газовую плиту? И кто захочет ездить на электромобиле, который — вам предстоит четырехчасовая поездка, а его придется заряжать уже через полтора часа. Самое счастливое время для человека, севшего в электромобиль, — это первые 10 минут. Другими словами, вы его зарядили, и вы едете эти первые 10 минут. Самое печальное время — это следующий час, потому что вы испытывает ужас от того, что вы не сможете вовремя найти следующую заправку. Я не критикую электромобили, они замечательные. Но, если люди хотят покупать автомобили, работающие на бензине, или гибридные автомобили — на самом деле они довольно хороши, — им нужно разрешить покупать их. Но [демократы] не хотят разрешать это…
В настоящий момент Калифорния столкнулась с серьезным падением напряжения в сети, потому что их электросети — это катастрофа. Электроэнергетическая система по всей стране — тоже в определенном смысле катастрофа, но сети в Калифорнии… Тем не менее они хотят за очень короткий период времени запустить там миллионы электромобилей, которые будут питаться за счет этой самой электросети. Это не сработает.
— То есть подключайте ваш электромобиль к электросети, которая не справляется с нагрузкой…
— У вас должна быть возможность купить электромобиль. Они могут быть отличным вариантом, если вы ездите на короткие расстояния и если электрозаправки есть везде, куда вы едете. Это отличный вариант. Но у вас должна быть возможность ездить и на бензиновом автомобиле, у вас должна быть возможность покупать что угодно. Пусть люди покупают все, что хотят.
Еще одна новость: система отопления в ваших домах. Они не хотят, чтобы в ваших домах была современная система отопления. Они хотят, чтобы вы пользовались системой отопления, покупка которой обойдется вам как минимум в 10 тысяч долларов и которая будет работать не слишком хорошо.
Одна из вещей, которые я сделал с Агентством по охране окружающей среды… У нас есть множество штатов. И у большинства штатов полно пресной воды, она просто льется на них с неба, а потом уходит туда, куда она уходит, — в океаны и так далее. Для этих штатов вода — не проблема. А в некоторых штатах проблема все же есть. У нас есть пустынные районы и так далее. И во многих домах случается так, что воды попросту нет. Вы открываете кран, а вода не течет. Вода не течет в душе, вода не поступает в стиральную машину и в посудомойку. И я справился со всем этим.
— Подождите, у некоторых людей в раковине не течет вода?
— Конечно же, там стоят ограничительные клапаны. Когда я говорю, что воды нет, я имею в виду, что ее очень мало. Вы же хотите мыть руки, верно? Вы включаете кран, а вода из него течет очень слабо. Или вы хотите вымыть ваши прекрасные волосы: вы стоите под душем и никак не можете смыть пену, потому что вода течет очень плохо. Уверен, вы такое видели. Обычно такое происходит в новых отелях или домах.
Теперь они сделали так, что вы уже не можете легко справиться с этой проблемой. Теперь везде устанавливаются ограничительные клапаны, которые дозируют воду, текущую из крана. Я положил всему этому конец. И что делают люди? Они моют руки в пять раз дольше. Или же они запускают стиральную и посудомоечную машину по семь-восемь раз. В конечном счете они будут использовать больше воды, и им все равно будет не слишком удобно.
Я встретился с главой компании Whirlpool. Они были практически на грани разорения в период работы моей администрации. И он сказал мне — из Огайо, это невероятный, отличный штат, я люблю Огайо, — сказал, что дела у нас идут плохо, потому что люди выбрасывают стиральные машины, сделанные в основном в Южной Корее, а также в Китае. Он объяснил, что ситуация просто ужасна. А я сказал: позвольте спросить, каково качество этих машин. Он ответил, что наша продукция лучше, но эти машины достаточно хорошие. Конечно же, он должен был так сказать. Но он добавил, что нам не разрешают… Люди выбрасывают эти машины, нас вынуждают сокращать производство, нас убивают. Правительство не позволяет людям использовать воду в их стиральных машинах. Он показал мне бутылку, заполненную водой примерно на четверть. Предполагается, что этого количества воды должно хватать на одну стирку одежды.
Я освободил их от всех ограничений и ввел тарифы против стран, которые продавали стиральные машины, приезжавшие в нашу страну. И компания Whirlpool, которая была крупной — все компании, выпускающие стиральные машины, также производят сушилки, другие агрегаты для выполнения сходной работы, в том числе посудомоечные машины, — сумела перейти из состояния катастрофы в состояние процветания.
— Можно просить: почему Агентство по охране окружающей среды — ни одна должность в этом агентстве не является выборной — почему это агентство наделено правом решать, сколько воды тратит ваша стиральная машина? Разве в условиях демократии Конгресс не должен проводить голосование по этому вопросу?
— Да, можно и так сказать. Они делают такие вещи, которые…
— Вот в чем мой вопрос: если вас снова выберут президентом и вы вернетесь в Вашингтон, как именно вы собираетесь держать различные агентства под контролем? В частности, как вы собираетесь держать под контролем ФБР и ЦРУ?
— Как это делать? Помните, я уволил [директора ФБР Джеймса] Коми. Это был очень серьезный шаг. Увольнение — это довольно серьезный вопрос. Потому что, понимаете ли, если речь идет о сроке полномочий длиной в 10 лет, это серьезный вопрос. Я его уволил, и это был правильный шаг. Если бы я не уволил Коми, возможно, я сейчас с вами не разговаривал бы, или же я обсуждал бы с вами не политику, а недвижимость или что-то другое. С моей точки зрения, это был своего рода госпереворот. Коми был своего рода "страховым полисом". Вы помните? Она [Хиллари Клинтон] победит, дорогой мой, она победит. Но, если вдруг она не победит, у нас есть страховой полис — вот что они делали. И мы поймали их — там был очень важный твит или какой-то другой текст. Это было очень, очень серьезно. Страховка. Она победит — 100 миллионов к одному. Они давали мне очень мало шансов на победу, 100 миллионов к одному. Но на случай, если она проиграет, у нас будет страховка. И все говорили, что это странно. Но нам удалось пресечь это, потому что я уволил Коми. Когда я его уволил, я будто бросил камень в осиное гнездо, и все пришли в ярость.
— Когда вы были президентом, вы уверены, что вы знали обо всем, что делало, скажем, ЦРУ?
— Нет, конечно. Это очень интересная группа людей, с которой, как мне казалось, у меня были хорошие отношения. Я был немного удивлен, когда я…
— Чем вы были удивлены?
— Думаю, меня удивили некоторые люди. Соединенные Штаты убили множество людей с помощью ЦРУ, и я должен это сказать, мы убивали очень и очень страшных преступников, и у нас хорошо получалось. Вспомните [Касема] Сулеймани, вспомните [Абу Бакра] аль-Багдади — они были страшнее Усамы бен Ладена. Аль-Багдади руководил и перестраивал ИГИЛ*.
— И ЦРУ ликвидировало его?
— Это действительно сделали мы. И мы также уничтожили Сулеймани. Мы проделали довольно хорошую работу вместе с ЦРУ. Но, когда я посмотрел на 51 агента разведки, которые рассказывали о "ноутбуке из ада", о российской дезинформации… Когда я посмотрел на все это, я сказал, что это ужасно. Они знали, что все было не так. Кстати, вы говорили о мошенничестве на выборах… Компания Fabrizio McLaughlin & Associates, отличный центр изучения общественного мнения, заявила, что эта и другие подобные вещи могут стоить 10-17% голосов.
— Что случилось с Майком Пенсом (бывший вице-президент при администрации Трампа. — Прим. ИноСМИ.)? Вы всегда хорошо относились к нему. Я никогда не слышал, чтобы вы его критиковали, вы много раз публично выступали в его защиту. А теперь он вас критикует. Что произошло?
— Майк хочет баллотироваться в президенты. Вы должны понять. С моей точки зрения, у Майка Пенса было полное право отправить голоса обратно законодательным органам штатов. Демократы и все остальные говорили ему: ты не имеешь права это делать. Другими словами, я сказал, что он должен взять на себя функции транспортировочной ленты. То есть, если он обнаруживает факты мошенничества в Пенсильвании, в Джорджии, в Аризоне, в любом штате, он должен отправить их Митчу Макконнелу. Все верно. Если он обнаруживает факт мошенничества, он обязан это сделать. Он своего рода транспортировочная лента. Но они вмешались. Я сказал, что не согласен с этим. У нас было несколько юристов — не все, — но несколько юристов настаивали: нет, у вас все же есть право отправить голоса обратно в законодательные органы штатов для повторной проверки. Потому что, если посмотреть, что творилось в Висконсине, — со мной теперь многие согласны, хотя нам не позволяли осуществить процесс в установленном законом порядке, но Висконсин… То, что они там обнаружили, — это потрясающе. Мы отвоевали Висконсин. У Майка Пенса было право, с моей точки зрения, отправить голоса обратно.
— Вы сейчас с ним общаетесь?
— Нет, я не разговаривал с ним долгое время. Я был очень разочарован. Я не хотел делать то, что сделал Томас Джефферсон. Это было в Джорджии, в великом штате Джорджия, и этот штат не мог, ему не разрешали подсчитывать голоса его избирателей. И Томас Джефферсон, который тогда был вице-президентом, спросил: Джорджия уверена, что она не может подсчитать свои голоса? Джорджия уверена. Он не отправил голоса обратно и не заставил их пересчитать. Он сказал: мы сохраним голоса штата Джорджия — для Томаса Джефферсона и его президента. Я не просил Пенса о таком. Я мог бы это сделать, но я подумал, что это обернется неразберихой. Я попросил его отправить голоса законодательным органам — в Висконсине и так далее.
— Но почему он этого не сделал? Вы проработали вместе четыре года, вы — в качестве президента, а он был вашим вице-президентом. Вы утверждаете, что ваши мнения во всем совпадали.
— Думаю, он получил очень плохой совет. Позвольте рассказать, что случилось. Я беседовал с несколькими людьми, думаю, его адвокат тоже там присутствовал. И его адвокат был настроен решительно против, хотя другие юристы считали, что Пенс мог это сделать, что, вероятнее всего, он имел на это право. Думаю, всегда можно что-то сделать, если вы видите мошенничество, обман или какие-то проблемы. Но вот что интересно: когда голосование завершилось, так называемые RINO ("республиканцы только по имени" — уничижительное прозвище в адрес республиканских политиков в США, чья деятельность неотличима от демократов. — Прим. ИноСМИ.) объединились с демократами, и они перекроили законы о выборах так, что ничего уже нельзя было поделать. И я позвонил этим людям и сказал: итак, другими словами, я оказался прав, и это можно сделать? Да, это можно сделать. То есть они взяли Закон о выборах и переделали его так, что у вице-президента больше не было права сделать то, что, как я ему сказал, он имеет право сделать. Когда это случилось, я был поражен. И некоторые демократы, глядя прямо в глаза, говорили: у Пенса нет абсолютно никакого права делать это.
И сразу же после окончания голосования они встретились с RINO и демократами, и они одобрили законопроект, который лишил вице-президента права делать это. И я сказал: ах, я все же был прав! У вице-президента было право делать это. И они ответили "да".
— Вы утверждаете, что они украли у вас выборы в прошлый раз. Почему бы им не попытаться сделать то же самое и в этот раз?
— Что же, они обязательно постараются это сделать. И это коснется не только меня. Послушайте, Десантис выйдет из игры. Я думаю, он слишком эксцентричен, и он дошел до той точки, когда люди его раскусили. Он вне игры. Если в игру вступит кто-то другой — не я, — они набросятся на него с такой же жестокостью, с какой они набрасывались на меня. Это ненормальные люди, они будут преследовать. И многие говорят, что не смогут продержаться. Между тем мне удается держаться довольно неплохо, должен вам сказать.
— Как вы это делаете? Как вам удается оставаться бодрым при том, что против вас постоянно выдвигают новые обвинения?
— Думаю, что мне легче это делать, потому что у меня высокий рейтинг по результатам опросов, ведь это значит, что народ все понимает. Народ видит, что все это мошенническая схема, обман, люди это видят — вспомните этого ужасного окружного прокурора из Атланты, из округа Фултон. Она заявила, что у меня фактически нет никаких прав оспаривать результаты выборов. А как насчет Стейси Абрамс? Как насчет Хиллари Клинтон? Как насчет всех этих демократов, которые до сих пор оспаривают мое избрание на должность президента? Те же самые люди, которые говорят "он оспаривает результаты выборов", оспаривают мое собственное избрание. И они используют все доступные им инструменты. По сути, они продолжают меня преследовать, они утверждают, что я не имею никакого права оспаривать, а, если я попытаюсь оспорить результаты голосования, они предъявят мне обвинение и посадят в тюрьму. То есть они фактически они вепонизировали…
И не обманывайте себя: Министерство юстиций, Байден и вся их шайка за всем наблюдают, они любят за всем следить — к примеру, окружной прокурор Манхеттена и не только. Они сажают лучших людей Министерства юстиций в канцелярию окружного прокурора Манхеттена, чтобы те могли всем управлять. У них даже нет дела против меня. Все говорят, даже демократы, что невозможно передать дело в суд, потому что веских доводов нет. В Атланте окружной прокурор Фани Уиллис — она же сама ставит на себе крест. Она фактически заявляет, что Трамп не имеет права критиковать результаты выборов. Но вы живете здесь очень давно, вы много раз видели, как кто-то критиковал и оспаривал результаты выборов. Хиллари Клинтон приходит в ярость каждый раз, когда об этом заходит речь. Она говорит: он не президент. Что же, я президент. Кстати, Хиллари позвонила мне в 3:02 утра, чтобы меня поздравить с победой ночью после выборов.
— Ее голос дрогнул?
— Ее голос был совершенно другим. Не забывайте, что все демократы праздновали победу в 5 часов вечера. А я пришел домой и сказал: я думаю, победили мы. Я был уверен в этом, потому что на митинги приходило огромное множество людей. Мы ездили в Висконсин, в Джорджию, в различные штаты, в том числе в Мичиган. Мы проводили митинги в Пенсильвании, где в Батлере к нам пришло 58 тысяч человек. И я думал: как мы можем проиграть? Ведь мы собирали митинги на 50-100 тысяч человек. В течение нескольких дней я проводил по семь митингов в день — это очень много. Но я не отказывался и не просил сделать митинги поменьше.
Но демократы оспаривали результаты тех выборов. Хиллари позвонила мне и признала свое поражение. Ходят слухи, что Обама заставил ее это сделать. А теперь, каждый раз выступая на телевидении, она ставит под сомнение результаты тех выборов. Это значит, что ей тоже нужно предъявить обвинение. Это также значит, что Стейси Абрамс из Джорджии тоже нужно предъявить обвинение, потому что она до сих пор уверена, что именно она победила на выборах на должность губернатора. Она так и не отказалась от этой своей позиции.
— Вы считаете, что Стейси Абрамс предъявят обвинение за это?
— Конечно же, нет. Она же из Демократической партии. Демократам не предъявляют таких обвинений, и им не объявляют импичмент. Но я хочу подчеркнуть, что я получил огромную поддержку, когда они провернули свое сфабрикованное дело об импичменте номер один, а потом и сфабрикованное дело об импичменте номер два. Джим Джордан из Палаты представителей повел себя фантастическим образом, и Сенат встал на мою сторону — за исключением Митча Макконнелла. Плохо, что я его когда-то поддержал, — он умолял, он был на грани поражения, я поддержал его, и он в конце концов выиграл благодаря моей поддержке. Он должен был проиграть Эми Макграт, у которой было наготове 90 миллионов долларов и которая опережала его на три пункта, а он проигрывал. Я оказал ему услугу, а спустя три-четыре месяца он вдруг захотел объявить мне импичмент. Он плохой человек.
Но, если вы посмотрите на то, что сейчас происходит на политической арене, вы увидите, как все интересно. Уровень лояльности в политике отличается от уровня лояльности, скажем так, в нормальной жизни. Надо сказать, у меня очень много преданных сторонников. Палата представителей проявила себя великолепно, Сенат тоже повел себя хорошо. Они отмахнулись от Митча Макконнелла. Я думаю, он пытался убедить сенаторов объявить мне импичмент, особенно во втором случае. А в случае первого дела он действовал очень и очень медленно, он должен был работать гораздо быстрее. А сенаторы — эти ребята готовы угождать ему во всем, потому что он дает деньги, он дает им много денег. Он собирает деньги и дает им, поэтому они делают, как он говорит. Это единственный инструмент, с помощью которого он может руководить.
— Последний вопрос: если вас снова выберут президентом, каким будет ваш важнейший приоритет? В прошлый раз вы говорили, что вы построите стену. Каково ваше главное обещание избирателям на этот раз?
— Можно одновременно выполнять сразу несколько дел. Но давайте скажем так: номер один — это граница. Нужно взять сотни тысяч преступников, которых пустили в нашу страну, и выдворить их, вернуть в их собственные страны, в том числе в Гватемалу. Кстати, не только в те четыре страны, которые мы называем нашими соседями, а в страны по всему миру. В прошлом месяце стало известно, что в Соединенных Штатах находятся представители 149 стран мира — из таких мест, о которых многие даже не слышали. Все они едут в нашу страну. Они едут к нам прямо из психиатрических лечебниц, из тюрем. Тюрьмы по всей Южной Америке пустеют. Психиатрические больницы там тоже пустеют. Террористы валом валят в нашу страну.
При мне у нас была самая крепкая граница в истории страны, и я построил почти 500 миль стены. Говорят, что меньше, но нет, я построил 500 миль. Вы можете проверить это в пограничной службе. Я построил 500 миль и собирался построить еще 200. Нелегалы как вода, они находят неукрепленные места. Мы собирались построить еще 200 миль стены, и мы построили. Все, что нужно было сделать, — просто установить их, на это ушло бы всего три недели. Именно в тот момент я понял, что этим людям на самом деле нужны открытые границы.
Первое, что я сделаю, — я крепко-накрепко запечатаю границу, чтобы в страну могли въехать только те люди, которые готовы это сделать легально.
— Считаете ли вы, что мы движемся к гражданской войне?
— Я чувствую огромную страсть и огромную любовь. 6 января оказался очень интересным днем, и в новостях его не осветили должным образом. Мне кажется, тогда на улицах собралась самая многочисленная масса людей — вы знаете о некоторых масштабных собраниях людей, о которых я ранее говорил, таких как толпа 4 июля в Вашингтоне, когда собралось около миллиона человек. Но я считаю, что самая многочисленная толпа, которую я когда-либо видел, собралась именно 6 января, и люди, которые были в той толпе… Люди были настроены патриотически и мирно, но никто в СМИ об этом не говорит. И в тот день в толпе была очень маленькая группа людей — конечно же, есть очень много возможных сценариев, о которых можно говорить. Но люди в той толпе говорили, что это был самый замечательный день в их жизни. В воздухе витали любовь и единство. Я никогда прежде не видел подобного духа, такой страсти и такой любви. Но я также никогда не видел — со стороны тех же людей — такой ненависти к тому, что сделали с нашей страной.
— Считаете ли вы, что открытый конфликт возможен? Похоже, что мы движемся в этом направлении.
— Я не знаю, не знаю, потому что… Я могу сказать, что я чувствую такой уровень страсти, который я прежде не видел, я чувствую такой уровень ненависти, который я прежде не видел. Вероятно, это опасное сочетание.
— Благодарю вас, Дональд Трамп.
— Спасибо!
* террористическая организация, запрещенная в России.
