Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Мир живет в постгероическую эпоху, пишет UnHerd. Никто не готов воевать, включая НАТО. Автор статьи связывает этот феномен с демографией: “запасные” дети кончились. Боеспособными он считает лишь вооруженные силы Великобритании, России и Китая.
Эдвард Люттвак (Edward Luttwak)
Ни Запад, ни его противники не готовы воевать. Около 30 лет назад я придумал выражение “постгероическая война”, признавая новый феномен: резкое снижение терпимости к военным жертвам. Моей отправной точкой стало решение президента Клинтона вывести войска из Сомали в 1993 году после того, как неудачный рейд унес жизни 18 американских солдат. Но на самом деле постгероические настроения назрели еще раньше — причем не только в богатых демократиях. В 1989 году Советский Союз, чьи генералы когда-то могли, глазом не моргнув, потерять 15 000 человек еще до завтрака, покинул Афганистан, лишившись за десятилетие 14 453 солдат.
Постгероический феномен не связан с тем, благородная эта война или, наоборот, постыдная. Маргарет Тэтчер не спала ночами и собственноручно писала письма семьям всех 255 британцев, погибших на Фолклендских островах. Но даже это не переубедило ее критиков — они были убеждены, что Великобритании не следовало применять силу, даже если бы острова в итоге достались Аргентине.
Четыре десятилетия спустя стало окончательно очевидно, что мы живем в постгероическую эпоху — к великой выгоде Запада (по крайней мере, на данный момент). В 2022 году Украина столкнулась с противником, который мог бы задействовать регулярные армейские формирования, каждое с собственной квотой на 18-летних призывников, а также призвать два миллиона резервистов. Но Путин не сделал ни того, ни другого — в том числе убоявшись ярости российских матерей, которые даже в советское время добивались вывода войск из Афганистана (и во многом преуспели).
Однако для Киева новые постгероические правила выгодны лишь отчасти — поскольку могут, наоборот, привести к его окончательному краху: хотя они и предотвратили тотальный российский натиск, они столь же серьезным образом ограничивают и помощь со стороны НАТО.
На бумаге у НАТО имеются значительные армии, но когда президент Франции Эммануэль Макрон в феврале заговорил об отправке на Украину не только оружия, но и войск, его призыв остался неуслышанным. Более того, итальянские министры обороны и иностранных дел постарались заявить как можно громче, что ни при каких обстоятельствах не пошлют на Украину ни одного солдата. Точно так же, несмотря на серьезный экономический ущерб, нанесенный европейской экономике пиратами-хуситами в Красном море, лишь ВМС США и британский Королевский флот отреагировали всерьез, тогда как ВМС Италии отправили лишь один-единственный корабль — хотя именно их страна понесла наибольший ущерб из-за добровольного ухода судоходства из Средиземного моря. То же самое справедливо и для военно-воздушных сил НАТО: лишь США и Великобритания бомбили склады оружия хуситов в Йемене — никто из европейских стран не предпринял вообще никаких действий, даже французы со своей базой в Джибути по соседству.
Главный вопрос, разумеется — почему? Почему же, несмотря на невиданную доселе численность населения наша терпимость к жертвам становится все ниже?
Еще в 1994 году я предложил простое объяснение: все исторические войны велись “лишними”, если так можно выразиться, детьми мужского пола. Еще в середине 20-го века в средней европейской семье было по несколько детей. В деревенских семьях один из сыновей наследовал землю, другой мог выгодно жениться на землевладелице, а третий — шел в священники или отправлялся на войну. Если он не вернется, остальные будут сильно по нему тосковать, но семья не исчезнет. Но сегодня средняя рождаемость в Европе составляет менее двух детей на женщину и продолжает падать (в 2022 году средний показатель по ЕС составил всего 1,46). Иными словами, “запасные” дети кончились.
Крайний случай здесь — Китай с показателем рождаемости всего в 1,1. Председатель Си представляется воинственным человеком, которому нравится угрожать Тайваню. Однако, что любопытно, в 2020 году ему потребовалось целых восемь месяцев, чтобы обнародовать данные о гибели одного офицера и троих солдат НОАК в боях на индийской границе в Ладакхе. За время официального молчания семьи четырех человек были переселены и получили социальные выплаты и лучшую работу. Жену офицера, преподававшую игру на фортепиано в сельской школе, перевели в Сианьскую консерваторию и дали ей новую квартиру. Каждому из четырех погибших СМИ посвятили хвалебные кампании: младший из солдат изображался медальной красоты мужчиной, а офицер — настолько добросовестным, что, оказавшись в холодном Тибете, он просыпался раньше своих солдат, чтобы приготовить для них грелки.
Позже имена четырех писались на мостах по всей стране, чтобы напомнить гражданам об их жертве.
Зачем же понадобилось увековечивать их память? Ответ кроется в демографии. Из-за политики “одного ребенка”, введенной в Китае в 1980 году при массовом внедрении принудительных абортов, четыре смерти пресекли восемь родов.
Хорошая новость заключается в том, что из-за низкой рождаемости и постгероического синдрома Пекин едва ли начнет воплощать в жизнь свои агрессивные угрозы. Учитывая столь кропотливо срежиссированный отклик режима на “всего” четырех погибших, как же он справится с боевыми потерями в войне с Тайванем, которые могут доходить до 4 000 человек в сутки? Между прочим, аналогичный кризис переживает и Иран: по последним данным, коэффициент рождаемости составил всего 1,7 — намного ниже уровня воспроизводства. При этом у беспокойных меньшинств детей рождается больше, чем у титульной нации — персов. Но Тегеран отыскал эффективное средство: он вооружает, обучает и финансирует “расходных” арабских ополченцев, крайне щепетильно оберегая собственный личный состав.
Что же касается Израиля, то это единственная страна в мире, где даже светские женщины с высшим образованием и карьерой в среднем рожают двух и более детей, тогда как в религиозных семьях рождается и вовсе по трое и более. Высокая рождаемость — основная причина, почему Израиль еще не вошел в постгероческую эпоху и не будет сворачивать военные планы из-за боевых потерь. Это особенно важно, потому что война началась для ЦАХАЛ отнюдь не блестяще, а городские бои отличаются смертоносностью, поскольку к обычным опасностям в виде высотных снайперов и минометных расчетов, добавляются подземные туннели и коммуникации.
Непосредственно после бойни 7 октября большинство израильтян горели желанием воевать: резервисты с семьями даже возвращались из Кремниевой долины или Нью-Йорка, чтобы воссоединиться с однополчанами. Однако сейчас этот запал поутих: на передовую стремятся лишь новобранцы, только завершившие боевую подготовку. Другим же война, забуксовавшая в секторе Газа, уже надоела. Что касается израильтян на севере страны, на которых сыплются почти ежедневные удары “Хезболлы”, то их призывы к более решительным действиям звучат все громче. Но даже при том, что каждая смерть — трагедия для семьи и близких, общее число жертв израильской войны не оказывает на страну такого давления, будь ее рождаемость на уровне Китая или даже Ирана.
Для остального же Запада новые постгероические рамки поднимают важный вопрос, который никто не готов рассматривать всерьез: для чего держать армии, которым никогда не придется сражаться?
Тот факт, что так много европейцев отслужили в Афганистане и Ираке, вообще ничего не доказывает, поскольку в большинстве случаев их правительства гарантировали, что они не будут участвовать в опасных вылазках и операциях, а ограничатся осторожным патрулированием вблизи хорошо укрепленных баз. (Минимум одна из стран НАТО даже подослала агентов разведки для подкупа местных талибов*, чтобы те не трогали ее военных.) Что же касается европейцев во временных силах ООН по поддержанию мира в Ливане (ВСООНЛ), созданных для того, чтобы держать “Хезболлу” подальше от границы с Израилем, то по возвращении они считаются ветеранами с военным опытом. Но при этом упускается из виду, что ВСООНЛ даже не пытались оттеснить “Хезболлу” от границы по той простой причине, что ни один их батальон не желает вступать с ней в противоборство.
В результате по всей Европе целые военные институты сверху донизу подключаются к всеобщему сговору, поддерживая иллюзию боеспособности. Сейчас ею могут похвастаться лишь считанные исключения — так, по-прежнему боеспособны вооруженные силы Великобритании, пусть даже сильно поредевшие. Но в некоторой степени это верно и для их противников в России и Китае. Поэтому в нашу постгероическую эпоху всеобщая расстановка сил остро нуждается в пересмотре.
Профессор Эдвард Люттвак — стратег и историк, известный своими работами по военно-политической стратегии, геоэкономике, военной истории и международным отношениям
____________________________________________________
* "Движение Талибан" находится под санкциями ООН за террористическую деятельность
