Кстати, было продолжение уже в Средиземном море, у берегов Кипра где были устроены, на скорую руку, учения российской флотилии. Она отрабатывала электронные методы поражения самолетов и кораблей противника.
Устроили учения всего в 30 км от британской авианосной группы (АУГ) во главе с авианосцем Queen Elizabeth. При настоящих стрельбах можно ненароком попасть по британцам и тогда о последствиях гадать не приходится. Так что ограничились электронной стрельбой.
Круги от прохода Defender до сих пор не могут рассосаться на российских пропагандистских ресурсах. На своей прямой линии Владимир Путин попытался объяснить подведомственному народу, что из-за эсминца не началась бы мировая война.
Конечно, не началась. Москва настолько этого боится, что не решилась бы на какие-то силовые действия по отношению к британским кораблям и самой Британии. Как не стала Россия воевать с Турцией после того как в ее небе был сбит российский истребитель.
Недостаток решительности пытаются компенсировать пропагандой. Гремя огнем и сверкая блеском стали на федеральных каналах, грозят врагам неисчислимыми карами, адским огнем и прочими неприятностями. Народ должен быть уверен, что граница на замке, в том числе морская, и враг если и прошел, то только потому, что его пропустили российские корабли. К тому же они его не догнали, что видно по кильватерному следу Defender.
Однако следует посмотреть на инцидент с более широких позиций. Великобритания возвращается в ряды больших морских держав. И ее очень заботят попытки авторитарных и тоталитарных государств ограничивать по своему усмотрению свободу судоходства на морях и океанах.
Например попытки Китая контролировать и ограничивать свободу судоходства в Тайваньском проливе, как средстве давления на отколовшуюся территорию, которую Пекин считает своей.
Далее. Китайское руководство развернуло строительство насыпных островов в Южно-Китайском море (ЮКМ). Кроме того, Китай установил свой контроль над архипелагом Спратли и Парасельскими островами, но с этим не соглашаются Вьетнам, Бруней, Малайзия, Тайвань и Филиппины.
После чего часть моря объявляется китайским и присутствуют попытки на этом основании ограничивать проход судов.
Это не простые игры в приращение территории за счет моря, а стремление установить контроль над важнейшей транспортной артерией. Через Южно-Китайское море ежегодно проходит 100 тыс. судов, в том числе обеспечивающие 75 процентов поставок ближневосточной сырой нефти в Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР). Ежегодный объем региональной морской торговли оценивается в $5 трлн. Часть этой торговли в размере $1,2 млрд. приходится на США.
США и Британия не одиноки. ВМС Франции проводят собственные морские мероприятия в ЮКМ, направленные на оспаривание притязаний Пекина в отношении Парасельских островов и островов Спратли. Париж обладает заморскими территориями в Тихом и Индийском океанах, на которых проживает примерно 1,5 млн. человек. Его заинтересованность в ограничении возможностей Китая в ЮКМ и Тайваньском проливе вполне понятна.
Интересно, что притязания Пекина на контроль над ЮКМ сочетается с неприятием российских претензий на Северный морской путь (СМП) в Северном Ледовитом океане.
Общее повышение температуры на планете привело к тому, что период свободного судоходства в Арктике увеличился. В 2020 году навигация по СМП началась в конце мая, обычно в июле, и закончилась в конце января, обычно в октябре-ноябре.
Все это усиливает интерес к транспортным артериям в Арктике. Достаточно сказать, что морской путь из Европы в Азию через Суэцкий канал составляет около 12,8 тыс. миль (23,68 тыс. км). Тот же путь по СМП равняется примерно 5,7 тыс. миль (10,55 тыс. км). Или в среднем 35 дней вместо 48 движения судов.
Россия считает, что часть северного Ледовитого океана вдоль береговой линии, вблизи которой проходит СМП, является ее территориальными водами. Для закрепления там размещаются военные базы, и усиливается военный флот.
С российскими притязаниями не согласны не только арктические государства, но и другие. Мы уже упомянули Китай. К ним также можно отнести Японию, Испанию и даже Эстонию.
Если говорить о принципе FONOP, то проблемы в Черном море, ЮКМ ничем не отличаются от противостояния в Арктике. И здесь тоже начинается военно-морская гонка. В силу природных причин она несколько специфична.
Для нормального судоходства необходимо, по крайней мере, в среднесрочной перспективе, ледокольное сопровождение караванов судов. И не простых ледоколов, а вооруженных. Их сейчас усиленно строят на американских и канадских верфях.
Канадский флот получил первый в мире арктический военный ледокол Harry Dewolf. Это первый патрульный ледокол в серии из шести кораблей, заказанных канадским Королевским военно-морским флотом.
Корабль в свободной воде может развивать скорость до 17 узлов, а во время проламывания льда — три узла. Он вооружен 25-миллиметровой артиллерийской установкой Mark 38 и двумя крупнокалиберными пулеметами M2. Еще у него есть две многоцелевые спасательные лодки, которые могут развивать скорость более 35 узлов. Канада вместе с США сейчас осваивают Северо-Западный проход из Атлантического океана в Тихий, в том числе, вдоль берегов Аляски.
Возвращаясь к крымскому инциденту, следует отметить, что в Москве прекрасно поняли, что проблема выходит далеко за пределы прохода вдоль мыса Фиолент.
Если утвердится практически неограниченная свобода судоходства в Черном море, то Россия не сможет настаивать на своих довольно сомнительных правах на СМП. Более того, западные страны вместе с другими государствами АТР отбив притязания Китая в ЮКМ смогут по аналогии поступить также и в Арктике.
Тут в действие вступает и военно-стратегический фактор. Господство в высоких широтах дает существенное военное преимущество, так как сильно уменьшается подлетное время ракет запущенных вблизи северного полюса до крупнейших европейских и американских городов.
Можно с достаточной уверенностью утверждать, что претензии России на Арктике в первую очередь связаны с военным фактором, а экономический и финансовый здесь далеко не первые.
Вот почему истерическая реакция Кремля и всего российского пропагандистского аппарата связана не столько с Крымом и Черным морем, сколько с опасениями за российскую, как ее называют в Москве, Арктику.
Там в ближайшем будущем будут происходить наиболее серьезные столкновения, по сравнению с которыми инцидент с эсминцем Defender покажется просто детской забавой.