Дело не в том, что Владимир Путин не верит в изменение климата. Ничего себе, ведь в Европе это было бы кощунством, и российскому лидеру все равно приходится регулярно общаться с этими людьми. Вообще-то, в этом году во время ежегодной встречи дискуссионного клуба «Валдай» в Сочи Путин говорил об изменении климата, влияющем на бизнес, и о том, как российским компаниям необходимо к этому подготовиться. Но он не присутствовал на климатическом саммите COP26 в Глазго, вероятно, потому, что не хотел выслушивать нотации Запада о том, как ответственно использовать ископаемое топливо в своей стране, и одновременно — упрашивания и обвинения в адрес русских в том, что они не наводнили западные страны нефтью и газом.

Но если официальная позиция правительства России заключается в том, что да, изменение климата — это риск, но мы все равно будем добывать углеводороды за Полярным кругом, а вы будете их у нас покупать, то люди, представляющие российскую тяжелую промышленность, говорит европейцам, что они на их стороне. Они хотят спасти планету. Они хотят, чтобы их предприятия меньше загрязняли окружающую среду, и действительно инвестируют в направленные на это программы. Поэтому, пожалуйста, уважаемые европейские банкиры, не отказывайтесь инвестировать в наши предприятия и не прекращайте выдавать нам кредиты.

Не исключено, что для них лишение доступа к рынкам капитала является еще более серьезным риском, чем само изменение климата. Чтобы избежать этого, они делают все возможное, чтобы уменьшить вредное воздействие своих предприятий на окружающую среду. Они всячески стараются сохранить приток капитала и поддерживать хорошие отношения с управляющими фондами западных стран (от Норвегии, Великобритании, Германии до США), инвестирующими в компании, ведущие бизнес на основе принципов экологичности, социальной ответственности и высокого качества корпоративного управления (ESG).

В Давосе высказались…

«За последние несколько лет руководители промышленных предприятий в России осознали, что на них лежит ответственность, что они должны возглавить деятельность, направленную на остановку глобального потепления, — заявила Елена Сапожникова, генеральный директор и соучредитель российского отделения климатической инициативы Всемирного экономического форума. — Для этого потребовалось во многом изменить образ мышления. В той сфере, где Россия зачастую приспосабливалась к новым изменениям медленно, теперь мы должны быть впереди. Там, где крупнейшие источники промышленного загрязнения могли замалчивать и скрывать неудобные цифры, теперь они ничего не должны оставлять без внимания».

Это обойдется недешево. Но главная идея заключается в том, что на карту поставлена планета, и никто не хочет убивать планету, вот так. Согласно последнему аналитическому отчету специалистов британского научного ресурса «Карбон Бриф» (Carbon Brief), опубликованному пятого октября, по объему выбросов углекислого газа Россия традиционно занимает третье место после США и Китая.

На конференции COP26 присутствовала российская делегация, состоявшая в основном из бизнесменов и торговых представителей.

Одним из них был Юрий Гаврилов, директор по стратегии и слияниям и поглощениям горно-металлургической компании и производителя железнорудной продукции «Металлоинвест». По данным международной ассоциации производителей железной и стальной продукции «Уорлд Стил» (World Steel), сталелитейная промышленность является одним из крупнейших загрязнителей окружающей среды, на долю которой ежегодно приходится от 7% до 9% глобальных выбросов углекислого газа.

Задолго до того, как в прошлом году была объявлена официальная политика России в области климата, инвестировать в зеленые технологии начал Алишер Усманов. Он увидел, в какую сторону дует ветер из Европы. «Для производителей стали путем решения проблемы является переход от производства стали в доменных печах с применением угольного топлива к более экологичному производственному процессу в электродуговых печах», — говорит Гаврилов, который полностью согласен с актуальностью вопроса, бывшего во главе повестки на конференции. В промышленных кругах России он является человеком, человек, «время которого пришло». В этом году «Металлоинвест» объявил о расширении своих производственных мощностей по производству (до девяти миллионов тонн в год) горячебрикетированного железа (ГБЖ) при низким уровне выбросов. Как сообщило агентство «Блумберг» (Bloomberg) еще в феврале, компания делает ставку на растущий спрос на «зеленые» материалы во всем мире. «В России этот переход уже происходит. Производство стали с использованием экологически чистых материалов поможет снизить углеродный след отрасли», — говорит Гаврилов.

На конференцию в Глазго направил представителей своей компании EN+ Group и другой миллиардер из списка «Форбс» (Forbes) — металлургический магнат Олег Дерипаска, но сам он на форуме не присутствовал. Однако он был в числе 16 руководителей мирового бизнеса, которые подготовили для лидеров «Большой восьмерки» проект программного документа «Рекомендации глав крупнейших мировых предприятий по климатической политике» (CEO Climate Policy Recommendations).

«COP26 явно не оправдал ожиданий всего мира, — сказал мне Дерипаска через свою пресс-службу. — Он даже не смог обеспечить официальное обязательство по поэтапному отказу от угля, поскольку условия сделки были смягчены. Это неудивительно, учитывая, что конференции основана на Парижском соглашении, которое оказалось просто формальной процедурой. В нем не предлагается ни дорожной карты для достижения заявленных целей, ни предписываются какие-либо правила, которым должны следовать страны. Там нет ничего, что могло бы стимулировать или действительно заставлять такие страны, как Китай,… принять реальные меры по борьбе с изменением климата», — говорит он. Россияне, как и американцы, будут не очень рады инвестировать в программы по сокращению выбросов загрязняющих воздух веществ и парниковых газов, если их коллеги в Азии не будут обязаны делать это. Правда, они все равно пользуются огромным притоком капитала с Запада.

В российском промышленном секторе осознают проблему изменения климата. Похоже, там прекрасно понимают, что если они не будут соблюдать климатическую политику Европы, то потеряют финансовый ресурс. В вопросе климата Россия больше привязана к Европе, чем Китай. Это — потенциальная проблема.

Предъявленное в последнюю минуту представителями Китая и Индии требование исключить из окончательной редакции принятого на Конференции COP26 соглашения любое упоминание о «поэтапном отказе от угля» свидетельствует о том, что Китай и Индию «простят» с учетом уровня их развития.

А Россия, также являющаяся развивающимся рынком (обозначена буквой «Р» в БРИКС), по какой-то причине такой поблажки вообще не получит.

Крупнейший российский продовольственный ритейлер X5 Group хочет выделиться среди молодого поколения россиян, которые, наверное, более склонны беспокоиться о будущем планеты.

Игорь Шехтерман, главный исполнительный директор Группы, заявил, что Россия по-прежнему не располагает возможностями для решения экологических проблем. «У нас нет необходимой инфраструктуры для поддержки определенного устойчивого развития на основе экологичности», — говорит он.

Например, в России ограничены мощности по компостированию в промышленных масштабах. В большинстве городов крупномасштабная переработка бытовых отходов только началась. «Поэтому одной из обязанностей корпорации является руководство развитием инфраструктуры, программ и услуг, обеспечивающих экологическую безопасность», — говорит он.

Вообще-то, в США тоже нет таких возможностей. В основном все металлические и пластмассовые отходы направляются из США в Азию, где они скапливаются на свалках. Особенно это касается отходов из пластмасс.

В настоящее время X5 X5 Group осуществляет переработку отходов в своих продуктовых магазинах и сокращает количество собственных отходов, отправив на переработку в 2020 году около 620 тысяч тонн картона, пластика и других материалов. Неизвестно, куда были отправлены эти отходы, если инфраструктуры для этого в России нет.

Позиция президента Путина по вопросу ухудшения состояния окружающей среды неоднозначна. В 2003 году он заявил, что для России, которая, как известно — страна северная, потепление «на два-три градуса не страшно». И добавил в шутку: «Может быть, даже и хорошо — меньше будем тратить денег на шубы».

Но это было тогда. Сейчас настроения в Москве переменились.

Как подчеркнул автор интересной статьи, опубликованной в издании «Нью-Йорк Таймс» (The New York Times) еще в октябре, некоторые предприятия на Западе преуспевают благодаря политике в области изменения климата.

Теперь Путин признал необходимость борьбы с глобальным потеплением, но целевые показатели по сокращению выбросов парниковых газов по-прежнему консервативны, поскольку нефть и газ остаются главными показателями глобального могущества российского государства и его основным источником дипломатического давления в отношениях с Европой и США.

Самый последний указ президента о целевых показателях выбросов парниковых газов в России направлен на сокращение общего объема выбросов до 70% от уровня 1990 года, который вообще вряд ли является амбициозным ориентиром, учитывая печально известные низкие показатели советской экономики в том году.

Изменение климата будет и дальше вызывать необходимость изменения экологической политики в России, независимо от того, признают ли ее лидеры эту проблему или нет, говорит ХизерКонли (Heather Conley), старший вице-президент по Европе, Евразии и Арктике и директор Программы по Европе, России и Евразии Центра стратегических и международных исследований (CSIS) в Вашингтоне. Непосредственное и самое серьезное давление с призывом к изменению экологической политики окажет на Россию Европа. Это создает реальную угрозу существованию российской экономической модели, основанной на экспорте углеводородов и полезных ископаемых, угрозу, которая становится еще серьезнее из-за слабого внутреннего экономического роста на протяжении нескольких лет и ослабления глобальной экономики в результате пандемии.

«Изменения происходят и изнутри, — написала она в комментарии, размещенном на веб-сайте CSIS в январе. — „Внутри" означает местные предприятия и население, которые страдают от финансовых и экологических последствий стихийных бедствий, таких как произошедший в прошлом году в районе реки в Арктике разлив дизельного топлива из резервуара, принадлежавшего одному из предприятий „Норникеля"».

Внимание в основном сосредоточено на российской Арктике. Она будет типичным примером того, как экологическая политика России способствует охране окружающей среды в этом регионе. Для этого потребуется искусно «лавировать» между экономическими задачами России, интересами бизнеса, региональными политическими лидерами, федеральными министрами и главными представителями ближайшего окружения Путина.

«Я считаю, что действия убедительнее слов, — говорит Наум Бабаев, основатель компании „Энтропротек" со штаб-квартирой в Израиле, которая использует мух „черная львинка" для переработки органических пищевых отходов в удобрения и продукты, применяемые в косметической и фармацевтической промышленности. — На таких конференциях, как COP, слишком много времени уделяется разговорам. Вместо того чтобы сосредотачиваться на упущенных возможностях, нереализованных целях и невыполненных обещаниях, частный сектор предпринимает прямые действия», — говорит он.