Берлинский Фонд науки и политики (SWP), консультирующий по внешнеполитическим вопросам как парламент и правительство Германии, так и органы Евросоюза, опубликовал в конце декабря 2016 года исследование «Северный поток-2»: попытка политической и экономической оценки». С Кирстен Вестфаль (Kirsten Westphal), одним из двух его авторов, DW беседовала о том, стоит ли ЕС давать зеленый свет этому проекту, который активно лоббируют Кремль, Газпром и его западноевропейские партнеры. 

Deutsche Welle: Российская сторона и западноевропейские газовые импортеры упирают на то, что «Северный поток-2» — это коммерческий проект. В Восточной Европе и в ЕС многие, наоборот, видят в нем главным образом политику. К какому же выводу пришли вы в своем исследовании?

Кирстен Вестфаль: Наш вывод: для участвующих в проекте фирм он экономически выгоден. Для европейских компаний он означает расширение сотрудничества с Россией, которая обладает большими запасами газа и может поставлять его по весьма выгодным ценам. А «Газпром» сокращает число транзитных стран и получает современную, эффективную инфраструктуру для прямых поставок газа в Германию, а оттуда — на другие крупнейшие рынки сбыта. При этом коммерческие интересы «Газпрома» совпадают с геополитическими интересами Кремля, а именно: прекратить транзит через Украину. В то же время этот проект таит в себе большие политические риски для Евросоюза, причем независимо от того, будет ли этот газопровод проложен или нет.

— Вы считаете, что он в любом случае породит серьезные политические проблемы: и если ЕС его разрешит, и если заблокирует?

— В том-то и дело! В случае отказа от проекта ЕС придется заплатить высокую политическую цену за дальнейшее ухудшение отношений с Россией. В то же время одобрение проекта Брюсселем чревато масштабным политическим конфликтом с восточноевропейскими странами-членами Евросоюза, которые выступают категорически против «Северного потока-2».

— Чем они объясняют столь решительное неприятие? 

— Их главный аргумент: этот проект идет вразрез с планом создания Энергетического союза ЕС, одной из главных целей которого является диверсификация путей и источников энергопоставок и снижение зависимости от России.

— Но что изменится, если газ, идущий сейчас через Украину, впредь пойдет по «Северному потоку-2»? Объемы поставок от этого не возрастут.

— Это не факт. К тому же, задаются вопросом противники проекта, что это за диверсификация путей поставок газа, если будет полностью закрыт действующий транзитный коридор через Украину.

— Что же вы рекомендуете в такой ситуации правительству Германии и Европейской комиссии?

— Мы в своих выводах очень осторожны, мы не даем рекомендаций: строить или не строить. Но мы попытались разобраться, имеет ли Еврокомиссия как регулятор возможность заблокировать прокладку «Северного потока-2». И пришли к выводу, что юридических оснований запретить трубопровод в ЕС из третьей страны, в общем-то, нет. Если Еврокомиссия все-таки пойдет на расширительное толкование действующих законов, она создаст весьма сомнительный прецедент, который может подорвать ее авторитет, а ведь она призвана быть образцом соблюдения законов Евросоюза.    

— Получается, Брюсселю ничего иного не остается, как дать добро на этот проект, тем более, что он выгоден целому ряду крупных стран ЕС.

— Повторяю: мы никаких рекомендаций не даем, мы анализируем плюсы и минусы возможных решений. И указываем, какую именно политическую цену Берлину и Брюсселю придется, скорее всего, платить при том или ином развитии событий. К тому же предлагаем, что сделать, чтобы сократить политические издержки.

— Что конкретно вы предлагаете?

— Германия, к примеру, могла бы расширить энергетическое сотрудничество с Польшей и другими странами, выступающими против «Северного потока-2». 

— Каков же ваш прогноз: этот газопровод заработает, как и планируется, к концу 2019 года?

— Мне крайне трудно себе представить, как за остающееся время решить все спорные вопросы, проложить необходимые трубы и по ним реально пустить газ. Я исхожу из того, что процесс затянется. Мы же видим, как противники проекта пускают в ход самые разные рычаги, чтобы его затормозить. Но хочу подчеркнуть: ничего хорошего в такой задержке нет.

— Вы считаете, что в отношении «Северного потока-2» целесообразнее было бы как можно быстрее принять хоть какое-то окончательное  решение?

— Этот проект завис над европейским газовым рынком как дамоклов меч. Мы не знаем, состоится ли «Северный поток-2», проложат ли «Турецкий поток» и в каком виде, начнется ли модернизация газотранспортной системы Украины, продолжится ли транзит через эту страну. А пока не будет ясности, куда именно впредь будут поступать основные объемы российского газа, Евросоюз, в свою очередь, не может принимать многие ключевые решения по развитию газовой инфраструктуры внутри ЕС, особенно в Юго-Восточной Европе.