Ли Хамилтон, в прошлом председатель комиссии по международным отношениям палаты представителей конгресса США, является директором Центра имени Вудро Вильсона (Woodrow Wilson Center) в Вашингтоне
14 апреля 2004 года. Еще недавно судьба демократии в России была одной из главных забот внешнеполитического сообщества США. Хотя этот вопрос позднее оказался отодвинутым на задний план насущными угрозами, Соединенным Штатам следует озаботиться все более авторитарным характером правительства в Москве.
Президент Владимир Путин консолидировал свою власть в России. Партии, недвусмысленно объявившие о поддержке его повестки, завоевали явное большинство в парламенте, который, по сути, превратился в орган, автоматически проштамповывающий нужные ему решения. Сам г-н Путин в прошлом месяце победил на президентских выборах внушительным большинством голосов (более 70%). А тем временем он консолидировал власть Кремля и поставил на важные правительственные посты бывших сотрудников спецслужб. Как в советские времена, сегодня снова в ходу игра "Угадайка", где участники пытаются ответить на вопрос, кто является ключевыми фигурами в непроницаемом Кремле.
Г-н Путин пользуется у россиян огромной популярностью и является их избранным лидером. Вся проблема в политической среде, которая заставляет думать, что Россия стала страной "управляемой демократии", а не открытой демократической страной. При Путине государство ужесточает свой контроль над средствами массовой информации (СМИ), которые в течение всей президентской предвыборной кампании раболепно освещали его правительство и поносили его оппонентов, в то время как независимые СМИ эпизодически подвергались цензуре, против них проводились акции устрашения, а иногда их даже закрывали, когда они допускали критику в адрес правительства Путина.
Не менее тревожащим является отношение к политической оппозиции. Кандидатов и критиков подвергают преследованиям; региональных губернаторов запугивают; а тех, кто мешает претворению в жизнь политики правительства, преследуют в уголовном порядке (одним из показательных примеров является нефтяной магнат Михаил Ходорковский). Российский парламент едва не пошел еще дальше, предложив законопроект, который должен был запретить демонстрации протеста в большинстве общественных мест, хотя впоследствии этот законопроект был переработан.
Кое-кто утверждает, что эти тенденции не являются особенно тревожными: г-н Путин принес стране стабильность, он реформировал экономику и приблизил Россию к Западу. Эта точка зрения упускает из виду опасность проведения выборов, которые больше напоминают коронации. Когда людям отказывают в праве на реальный выбор - при получении информации, при заполнении избирательных бюллетеней или при обсуждении законопроектов - власть становится неподконтрольной. Когда власть неподконтрольна, людей могут лишить их прав, судебная практика страдает от отсутствия конкурирующих между собой точек зрения, а русский народ и мир попадают в зависимость от суждений немногих правителей.
Этот сценарий уже очевиден в Чечне, где российские военные ведут кровопролитную и нередко безжалостную войну против сепаратистов. В то время как российское правительство раз за разом информирует свой народ, что мир вот-вот наступит, объективные сообщения замалчиваются, а недовольных изолируют. Таким образом, правительство продолжает свою опасную, если не обанкротившуюся политику, на которую не влияют ни воля народа, ни обдуманное руководство.
Еще один риск представляет все более напористая российская политика в отношении бывших республик Советского Союза. Джордж Тенет (George Tenet), выступая недавно в сенате, приписал растущее российское влияние в таких странах, как Грузия, Молдавия и Украина, консолидации Путиным власти и восстановлению влияния военных. Хотя никому не следует бить тревогу по поводу восстановления Советского Союза, более автократическая Россия усложняет жизнь слабым соседним государствам, которые сами едва справляются с переходом к демократии и стабильности.
Разумеется, все эти события следует рассматривать в исторической перспективе. Пятнадцать лет назад еще существовал Советский Союз; сегодняшняя Россия в сравнении с ним либеральна и демократична, а для развития крепкого гражданского общества ей потребуется время, чтобы успеть набить себе шишки. Экономические реформы Путина позволили упростить налоговый кодекс, снизить инфляцию и обеспечить ежегодный темп роста экономики на уровне 7%. Хотя экономика все еще сильно зависит от нефти, а ее рост замедляется по причине коррупции и кумовства, она движется в правильном направлении.
Но точно так же, как мы вспоминаем мрачные дни "холодной войны", нам следует помнить об оптимизме начала 1990-х годов: бесконечные рассуждения о "расцвете демократии", тысячи людей, которые ехали в Россию, чтобы помочь заложить основы демократического правления и рыночной экономики. Те ранние прогнозы оказались преждевременными и чрезмерно оптимистичными. Но трудности создания демократии в России не означают, что нужно использовать российские достижения в одних каких-то областях для оправдания недостатков в других областях. Россия больше не сверхдержава, но она остается важной страной, и только подлинно демократическая Россия может быть полным и заслуживающим доверия партнером при решении множества вопросов, таких, как: ядерное оружие, Северная Корея, терроризм, будущее НАТО, глобальная энергетика и Совет Безопасности Организации Объединенных Наций.
