После '11 сентября' президент Путин поспешил предоставить американской администрации всяческую поддержку в ее 'войне против терроризма'. Смирившись с потерей геополитического влияния в Средней Азии, он сделал стратегический разворот.
Сегодня, когда Россия в такие же сентябрьские дни стала объектом самого страшного террористического акта, ее за это отблагодарили. Буш (Bush), расценивший массовое убийство как доказательство правильности своей бескомпромиссности, встал на сторону Путина; правительства европейских стран поставили тумблер своей критики опустошительной чеченской политики на 'совсем тихо'. А Израиль, чьи сомнительные методы уничтожения потенциальных террористов находят одобрение в Вашингтоне, договаривается с Россией о 'беспрецедентном' сотрудничестве в области безопасности.
В будущем палестинские преступники рассчитывать на какое-то взаимопонимание в России больше не могут. Очевидно, это позволит терроризму создавать новые коалиции - из числа тех, кого он затрагивает, и тех, кому это сулит политическую выгоду. Таким образом, что касается вопроса 'вины' в драме с заложниками и ее катастрофического исхода, Путин в международном плане видит себя чистым. В то же время органы безопасности, а, таким образом, и он сам обвиняются во внутриполитической несостоятельности.
Само собой разумеется, что вина за случившееся в Беслане лежит на террористах с их убийственным исламистско-националистическим безумием. И только на них. Это не те люди, о которых можно говорить, что они выступают за новое политическое начало на Кавказе. Если бы они имели вес в Чечне, там появилась бы та очередная черная дыра, о появлении которых по праву предупреждал министр иностранных дел Германии Фишер (Fischer). Но ясно также то, что органы безопасности ужасно отреагировали на то, что руководство, давая ложную информацию, хотело осуществлять политический контроль над ситуацией. Хаос, манипулирование, несостоятельность - это то, что можно ставить в упрек политическому и военному руководству, и в чем его может упрекать ожесточившееся население. Быть может, эта ожесточенность соединится с чувством соболезнования со стороны международной общественности и поможет добиться понимания того, каким образом обезвредить подобную форму терроризма, и что следует делать в Чечне.
