Всего около 13 тысяч российских немцев живут в Томской области. Но роль, которую они играют в этом регионе, не малозначительна - и это не только благодаря губернатору Виктору Крессу.
В Томске существует старая немецкая традиция. Первые поселенцы прибыли еще в конце ХIХ века; вторая волна была недобровольной, когда в 1941 году российские немцы были депортированы сюда из Украины, Саратовской области и из Закавказья. После распада Советского Союза многие немцы, прежде жившие в среднеазиатских республиках, предпочли вернуться в Россию, чем переезжать в неизвестную им Германию.
Тяжкое время изгнания
Жизненные истории сильно отличаются друг от друга. Восьмидесятилетнюю Эмму Грасмик, приехавшую в Сибирь в 41-ом году, все зовут здесь 'тетей Эммой'. Будучи тогда 13-ти летней девочкой, она не говорила ни одного слова по-русски, так как в ее деревне Лаубэ в Саратовской области разговаривали исключительно по-немецки.
У нее и до сегодняшнего дня остался немецкий акцент, хоть она и частично забыла свой родной язык. 'Поначалу нам приходилось очень тяжело', - вспоминает Эмма Грасмик. Новые поселенцы сталкивались с непониманием и недоверчивостью. Чтобы приспособиться к суровому сибирскому климату ('когда мы сюда приехали в конце сентября, здесь шел мокрый снег') в первые годы потребовалось много жертв.
'Многие люди, чтобы выжить, пошли просить милостыню'. Вскоре мужчин забрали в трудармию, тогда женщинам стало еще тяжелее. И все же Эмма, ее мать и две младшие сестры смогли пробиться.
Вопрос о возвращении в Германию в повестке дня не стоит
'Тетей Эммой' Эмма Грасмик стала после войны, работая продавщицей в продовольственном магазине и заслужив уважение и доверие людей.
В настоящее время она уже давно на пенсии, но все еще бодрая и здоровая, как и раньше. Ее коровы вот уже полгода нет, но семья Грасмик держит еще несколько куриц. О возвращении в Германию в семье никто и не думает.
'Несколько лет назад ставился вопрос, ехать или не ехать в Германию. Тогда мы много говорили об этом. Одни хотели в Германию, другие нет. Тогда я заявила: все или никто'. Вот так и остались все здесь. И в Поволжье никто не собирается, так как Томск стал их второй родиной, уверяет Эмма.
Церковь - это составная часть идентичности
Кто на сегодняшний день еще живет в Томске, тот этого хотел, подтверждает и дьякон лютеранской церкви Александр Ган: '6-7 лет назад многие люди хотели быть крещенными в нашей церкви, потому что они надеялись, что этим улучшатся их шансы на выезд заграницу. Сейчас такого больше нет', - говорит приехавший сюда из Киргизии российский немец Александр Ган. Он понимает и довольно хорошо читает по-немецки, но для нормального разговора, как он признается, ему не хватает практики.
Во время визита Ангелы Меркель в Сибирь, будет торжественно открыта его новая церковь - тогда исполнится долгая мечта пастора. Строительство церкви финансировалось из регионального бюджета, но и многие члены общины пожертвовали на обстановку интерьера божьего храма, заверяет Ган.
Экономический успех благодаря 'немецкому трудолюбию'?
В экономике региона российские немцы играют немаловажную роль. Один из них - Иван Клейн, владелец пивоваренного завода 'Томское пиво'. В качестве депутата городской думы и члена налогового комитета, 46-летний предприниматель имеет и политическое влияние. Основаный еще в ХIХ веке двумя прусскими переселенцами пивоваренный завод и сегодня снова представляет собой рентабельный бизнес.
По сравнению с этим, бизнес Владимира Байтингера несколько скромнее. Но профессору удалось сделать свой Институт микрохирургии одним из современнейших в мире. В сфере, требовавшей в России долгое время множества субсидий, ему удалось построить независимое предприятие. 44 сотрудника института зарабатывают значительно больше, чем их коллеги на государственной службе.
Деньги на расширение и развитие идут преимущественно из доходов за пластические операции, становящиеся популярными и в России. В большинстве случаев операции, правда, делают после несчастных случаев, когда, например, приходится пришивать отрезанные пальцы и т.п.
Томск в качестве новой родины
Байтингер гордится своим немецким происхождением, но свое будущее он все же видит в России. Он планирует создать в Томске российско-немецкий микрохирургический центр, и считает, что во время встречи в верхах есть хорошие шансы добиться соответствуюших договоренностей.
'Я принадлежу к двум великим нациям', - говорит и губернатор Виктор Кресс, приехавший в 1949 году вместе со своими родителями из трудовой колонии в Сибирь. И так думает скорее всего большинство российских немцев, живущих в Томске. Может быть это упрямство - реакция на недоверие, которое к ним долгое время испытывали в России, а теперь отчасти и в Германии.
В Томске многие из них заслужили уважение своих сограждан. 'Немецкое трудолюбие' ценится многими русскими. Таким образом, большинство российских немцев видят теперь свою родину и свое будущее, в строительстве которого они хотят деятельно участвовать, в Сибири.
