«Обозреватель»: Взрывы на складах боеприпасов во время войны произошли в Сватово, Балаклее, Калиновке и Ичне… Следствие до сих пор продолжается.
Николай Шевцов: Я не могу сказать вам о причинах. Были наказаны люди, отвечавшие за причинно-следственные связи. Однако ни по одному арсеналу не было четко сказано, как это было совершено.
— Но везде диверсия?
— Да, диверсия. Почерк на арсеналах в Балаклее, Калиновке и Ичне один. С краю, подрыв.
— Можете подробнее?
— Пока не могу, идет следствие. Могу только сказать, что мы видим, какие есть угрозы, и сейчас решаем эти вопросы на других арсеналах.
— Это в Цветохе, Россошках и…
— Да, в том числе и там. Но у нас 23 объекта хранения боезапаса, их нельзя делить на мелкие или крупные. Они делятся на стратегические, оперативные, тактические и т. д. Они все нам нужны.
— Завтра будет месяц со дня ЧП на 6-м арсенале под Ичней. Люди рассказывали, что охрана была, мягко говоря, не на высоте. Да и в ВОХРе немолодые женщины из числа местных жителей.
— В военизированной охране есть женщины, однако они давно не выполняют обязанности часового, они — контролеры на КПП. После ряда проведенных нами учений и проверок систем охраны были приняты кардинальные кадровые решения. Когда выявили недочеты в охране — недоработал командир воинской части, — он был уволен по служебному несоответствию.
— Вы сейчас говорите о в/ч А1479 (арсенал под Ичней)?
— Именно.
— Правда ли, что спецназу была поставлена задача проникнуть на арсеналы — показать уязвимости и т. д.?
— Правда. И по результатам этой работы был уволен командир воинской части полковник Коваленко (приказ НГШ от 19 июля). Также были усилены мероприятия по системе охраны всех объектов.
— А по другим арсеналам все хорошо?
— Спецназ проник только на один арсенал. Это был случай из ряда вон.
— То есть недостатки в охране шестого арсенала были серьезные.
— Ну, если прошел диверсант, то да.
— Приказ об увольнении командира в/ч был в июле, однако менее чем через три месяца на 6-м арсенале, уже при другом командире, прогремели взрывы.
— Сейчас нельзя точно сказать, когда диверсанты сделали закладку — может, и заранее. На тот момент, когда проходила проверка, командиром воинской части был полковник Коваленко. Были ослаблены позиции в обороне территории — это выявила комиссия и за это командир был наказан. Потом был предпринят ряд мероприятий. И проверка уже после взрывов на арсенале, показала, что были и наблюдательные посты, и патрули, которые выполняли задачи. Так что сказать, что система охраны в Ичне была не соответствующей — я не могу.
— А что насчет видеонаблюдения?
— На этом арсенале видеонаблюдения еще не было. Дело в том, что он планировался под сокращение. Более того, все арсеналы, на которых произошла чрезвычайная ситуация, подлежали расформированию. Например, в Калиновке и Ичне расформирование воинских частей было отменено в 2015 году. До принятия этого решения в частях проводились мероприятия по утилизации боеприпасов. Финансы на живучесть охранных периметров не выделялись — только минимальные средства для обеспечения противопожарной защиты. А уже с 2015 года началось активное финансирование и развитие. За это время было полностью обновлено ограждение на 6-м арсенале. В 2018 году были заложены системы технических средств охраны. Готов проект по видеонаблюдению, однако он на момент ЧП не был реализован.
— Нет финансирования?
— Я бы сказал, в этом году было недостаточное финансирование — для того, чтобы обеспечить охранные периметры. Основные средства были выделены на строительства хранилищ. Однако на других объектах роботизированные системы видеонаблюдения уже работают. В Калиновке, в Цветохе… В Балаклее еще нет, так как там проводятся работы по разминированию. Но там и нет боеприпасов на открытых площадках, все в подземных арочных хранилищах. В Калиновке выполнен серьезный комплекс мероприятий — по охранному периметру, по видеонаблюдению. В Богдановке уже полностью закрыт периметр, работают технические средства.
— Что нужно, чтобы обезопасить арсеналы и предотвратить очередное ЧП? Если коротко, по пунктам.
— Нужно то, что мы сейчас делаем. Первое. Как бы ни перекладывали боеприпасы, если они лежат на улице, они все равно подвержены влиянию различных внешних факторов. То есть, их надо укрыть в хранилища. Их нужно строить. Второе — обеспечение охранных периметров. Третье — личный состав. Ему надо создать условия для проживания, подготовки, отдыха и несения службы.
— Сейчас склады, базы, арсеналы боеприпасов охраняют сотрудники военизированной охраны и военнослужащие. Сколько сейчас получает сотрудник ВОХР?
— В среднем около пяти тысяч гривен.
— За эти деньги человек будет…? Давайте говорить честно.
— Это на сегодняшний день проблема. Пытаюсь решить вопрос премирования.
— Но премия не будет в два раза больше з/п.
— Думаю, что до 6-7 тысяч поднимем. В военизированной охране обычно сутки человек работает, двое отдыхает. И это люди, которые живут рядом. Сейчас начальник Генерального штаба Виктор Муженко поставил еще одну задачу — уменьшить возрастной «предел», чтобы в охране были более активные, молодые люди. Но ВОХР — это не наша цель, если так можно сказать. Уже было принято решение отказаться от военизированной охраны. Если мы в следующем году решим вопрос с проживанием личного состава (предусматривается строительство объектов казарменного типа и общежитий улучшенной планировки, в которых могут жить контрактники), то военизированной охраны на арсеналах не будет.
— Исключительно батальоны охраны?
— Да. На сегодняшний день они уже сформированы — по 400 человек. Мы отдаем приоритет солдатам срочной службы. А солдату где-то нужно жить, питаться и т.д. На арсеналах этого не было предусмотрено. Сейчас рассматривается вопрос срочного строительства казарм и столовых.
— Где именно планируется строительство?
— На всех арсеналах хранения боезапаса. К сожалению, в этом году была проведена только проектная документация и строительство началось только на тех арсеналах, где ситуация наиболее острая. В том числе и в Ичне. Если вы там были, то видели, что возле столовой было начато строительство.
— Я приехала в часть поздним вечером, еще гремели взрывы, а на территории в/ч практически не было освещения. Но суть не в этом. Какова структура батальона охраны?
— В этот батальон входят подразделение охраны, подразделение обороны, ПВО (противовоздушной обороны), РЭБ (радиоэлектронной борьбы), кинологической службы. Сейчас рассматривается вопрос выведения этого подразделения из подчинения командира части арсенала. По сути, это будет независимая охрана.
— А кому будет подчиняться?
— Предварительно — ВСП (военная служба правопорядка). И контролеры, которые будут стоять, они также будут выведены из подчинения командира воинской части. Таким образом, он не будет иметь на них никакого влияния.
— Насколько уже укомплектованы батальоны охраны?
— В среднем на 80%. Оставшиеся 20, которые мы пока не можем доукомплектовать из-за отсутствия мест проживания и т.д. — пока что «закрывает» военизированная охрана. Как только решим вопрос с проживанием — вопрос с ВОХР будет окончательно закрыт. Потому что даже солдаты срочной службы, которые сегодня выполняют обязанности по охране и обороне — это молодые, подготовленные парни, способные более качественно осуществлять охрану. Еще отмечу, что батальоны охраны укомплектованы тепловизионными приборами — сейчас каждый часовой на посту имеет тепловизор. Есть современные средства связи, а не как раньше телефоны-тапики. Батальоны обеспечили БРДМ. На этих машинах осуществляют патрулирование. Есть более мощное вооружение.
— А защита от беспилотников?
— После ЧП в Балаклее, когда нам сказали, что якобы причиной были беспилотники, мы на четырех основных арсеналах расставили 35-метровые вышки, на которых установили станции радиоэлектронной борьбы. Это показало свою эффективность, и начальник Генштаба распорядился установить такие вышки абсолютно на всех арсеналах.
— На 6-м арсенале станция РЭБ «Нота» не работала?
— Вторым пунктом по предотвращению возможных ЧП на арсеналах вы назвали охранный периметр.
— Это исключение человеческого фактора. Системы ТСО (технические средства охраны), электрические барьеры…
— Но все это возможно при условии достаточного финансирования.
— Думаю, что в первой половине 2019 года мы закроем вопросы охраны, охранных периметров. Основная работа уже сделана.
— Судя по тенденции, результатов расследования ЧП на 6-м арсенале можно долго ждать.
— Не готов сказать, это вопрос следственных органов.
— Только после окончания следствия, возможно, будет понятно, кто виноват и… Пытаюсь подобрать слова, чтобы не произнести «и кто станет козлом отпущения».
— В том-то и дело, что «козла отпущения» легче всего назначить. Но проблема в этом случае не исчезнет, причина останется.
— Говорят, что очень быстро озвученная официальными лицами основная версия о «работе» диверсантов на арсенале хранения боеприпасов возле Ични — это одно. А вот чужие или свои — другой вопрос.
— На этот вопрос, конечно, тоже должно ответить следствие.
— Кстати, а когда была инвентаризация на 6-м арсенале? Как она проводится?
— Инвентаризация проводится каждый год. Смотрите, есть отделы — за каждым из них закреплен заведующий хранилищем. Каждый зав отвечает за определенное количество имущества. И каждый год ревизионная комиссия проверяет его наличие.
— Когда обычно проводится инвентаризация, какие сроки, период?
— На арсеналах она, можно сказать, не заканчивается.
— А на 6-м арсенале?
— Начинается в сентябре и завершается до конца года.
— ЧП возле Ични случилось 9 октября. В это время, получается, шла инвентаризация?
— Именно так.
— Опять же, некоторые предполагают, что военные таким образом решили скрыть какую-то недостачу.
— Нет никакой необходимости взрывать арсеналы, чтобы скрыть недостачу. Отсутствие большой партии можно легко проверить другими способами. Тем более невозможно скрыть на территории Украины такую партию или ее перемещение эа границу. А сколько вывезено боеприпасов в зону АТО/ООС, столько там и находится — это тоже легко проверяется. Нет смысла так сильно рисковать и подвергать опасности жизни людей.
— То есть вы исключаете возможность причастности командира воинской части?
— Лично я это исключаю, но окончательное слово за следствием. И инвентаризация покажет — сейчас назначена новая, все посчитаем.
— Когда будут известны результаты?
— Это долгий процесс, потому что напрямую зависит от вопроса разминирования. Вы же понимаете, там, где не разминировали — никто инвентаризацию проводить не будет. Например, сейчас она еще проводится по Калиновке.
— Боеприпасы хранятся как на открытых площадках, так и в закрытых хранилищах. Строятся и новые. Но если мы говорим о диверсии, ее можно осуществить не только под открытым небом. Правда, будет сложнее.
— Это намного сложнее, тем более сейчас поставлена задача создания системы охраны тройного контроля. Электронные замки, сканирование отпечатков пальцев, сканирование лица… Чтобы одновременно открывали не два, а три человека и так далее.
— На технической территории 6-го арсенала в результате взрывов и последующего пожара якобы было разрушено 43% строений. По состоянию на сейчас данные изменились?
— В воинской части проводится инвентаризация. Позднее будут окончательные данные. Пока что могу назвать очень приблизительную цифру — уцелело около 20% боеприпасов. Последствия могли быть еще более серьезными, если бы мы не занимались вопросами перегруппировки и рассредоточения. При Советском Союзе была система специализации арсеналов на содержании тех или иных видах боеприпасов. Вопросами рассредоточения никто не занимался. Во время независимой Украины они так и лежали. Если бы был уничтожен арсенал, то, соответственно, и определенная номенклатура полностью.
Когда началась война, мы увидели проблемы в логистике. Нужно было танковые боеприпасы везти, например, с Цветохи, а артиллерийские — с Балаклеи. Мы начали проводить рассредоточение — учитывая также то, что в случае ЧП на арсенале можно потерять определенную номенклатуру боеприпасов. Мы это начали делать с 15-го года. Решениями коллегии МОУ, решениями правительства ставились задачи насчет укрытия реактивных боеприпасов. И эта задача выполнена за исключением двух арсеналов (один — это Ичня, второй не буду называть) — уже по причине отсутствия хранилищ.
— Что именно было сделано?
— В хранилищах находилось имущество для утилизации — металлолом, цветмет и т.д., а боеприпасы — на открытых площадках. Этот вопрос никто не решал. Когда мы поняли, что есть опасность, то стали перемещать боеприпасы в существующие хранилища. На протяжении 2014-2018 гг всего было перемещено 302,5 тысячи тонн боеприпасов.
— Это без учета «отправки» в зону проведения АТО/ООС на Донбассе?
— В том числе и туда. Подчеркну, названная мною цифра — это не то количество, которое находится в районе проведения Операции Объединенных сил. Это в целом было перемещено. И систематизировано в самих воинских частях — 145 тысяч тонн. Грубо говоря, две Балаклеи. И только благодаря этой работе по перегруппировке мы минимизировали потери и нанесенные убытки. Потому что было и рассредоточение боеприпасов по территории. Было много свободных мест на освобожденных площадок. Если бы в тех объемах, что сберегались на 13-й год — последствия были бы просто непредсказуемые. И в Балаклее, и в Калиновке, и в Ичне.
— Недавно было закрытое совещание, на котором рассматривались важные вопросы. Расскажете?
— Да, под руководством начальника Генштаба было проведено закрытое совещание с командирами в/ч хранения боеприпасов и частей, где хранится ракетное топливо. Был проведен анализ состояния охраны и обороны частей, рассмотрены вопросы ПВО, РЭБ, борьбы с беспилотниками, вопросы комплектации личным составом и т.д. Были приняты некоторые кардинальные решения и по поводу организации охраны. Также рассматривался вопрос насчет хранения боезапаса и организации мероприятий для улучшения укрытия.
К сожалению, на сегодняшний день около 50% боеприпасов хранится на открытых площадках. Это проблема не сегодняшнего дня. В 1995 году была введена в действие программа содержания и живучести баз, складов, арсеналов. Она была рассчитана на период с 95-го по 2020 год, было заложено около полутора млрд финансирования. Но деньги в необходимом количестве не выделялись.
За весь этот период не было построено ни одного хранилища для хранения боеприпасов. Только в этом году начали строить первые 15 хранилищ на трех арсеналах. Они отвечают требованиям и стандартам НАТО, безопасности содержания боезапаса. Это будет большой шаг вперед. Также на совещании была дана и оценка руководителям арсеналов.
— Всех?
— Всех. Поставлены определенные серьезные задачи, которые должны быть выполнены нами, руководителями структурных подразделений, до нового года. Рядом со строительством надежных хранилищ ускорить строительство и обустройство охранных периметров, технических территорий — с целью минимизации влияния человеческого фактора. Эту задачу поставил и президент — исключить человеческий фактор.
— Легче сказать, чем сделать.
— Задача сложная, но выполнимая при наличии финансирования.
— Люди все же опасаются, что подобные ЧП могут произойти на других крупных арсеналах.
— Мы предпринимаем максимум возможных мероприятий для предотвращения и для наращивания системы охраны. Изменена система управления живучестью. На сегодняшний день в ГШ сформировано центральное управление безопасности военной службы. Его функция — планирование, организация и контроль за безопасностью баз, складов, арсеналов. Туда из Вооружения полностью перешла служба живучести (занимается системами охраны), караульная и пожарные. Получился организм, который контролирует всю систему безопасности арсеналов.
Изменены полномочия заместителей начальника Генерального штаба. Теперь вопросы логистики, вооружения, тыла и в том числе вопросы безопасности арсеналов, курирует первый заместитель НГШ генерал Колесник. Но нужно понимать, что предотвращение таких ЧП невозможно без слаженной работы всех силовых структур, а не только ВСУ. Борьба с диверсиями должна рассматриваться как комплекс скоординированных специальных мероприятий СБУ, МВД, ВСУ, ГосЧС и т.д., направленных на предупреждение, предотвращение и пресечение диверсионной деятельности, обеспечение безопасности населения, обезвреживания диверсантов и минимизацию последствий диверсионной деятельности.
Сейчас правовые основы борьбы с диверсиями на уровне законодательства не определены, соответственно, не определен главный орган в общегосударственной системе и другие субъекты борьбы с диверсионной деятельностью. В связи с этим Верховной раде Украины предложено определить правовые и организационные основы борьбы с этим опасным явлением, полномочия и обязанности органов исполнительной власти, объединений граждан и организаций, должностных лиц и отдельных граждан в этой сфере, а также обеспечить надлежащее финансирование всех мероприятий.
