Кражи при строительстве детдомов, кражи на атомных электростанциях, где может случиться взрыв. Кажется, что президент Владимир Путин просто отдал все регионы местным органам на разграбление! Так описывает ситуацию в России депутат Курской областной Думы Ольга Ли, публичные обвинения которой в адрес президента Владимира Путина на YouTube получили большой резонанс. А она за них получила уголовное дело по подозрению в клевете и экстремизме. Организовать интервью, вторая часть которого скоро выйдет, нам помог дискуссионный клуб Akademia Sokrates.

Parlamentní listy: Почему обращение к Владимиру Путину вы опубликовали на YouTube только в конце марта? Мне известно, что вы писали в Кремль несколько раз, но каким был главный импульс к опубликованию?

Ольга Ли: Коллеги-журналисты разместили видеообращение на YouTube после того, как получили ответ на письменное обращение с тем же текстом. В течение десяти лет я не раз писала президенту, рассказывая о преступлениях, совершаемых государственными чиновниками. Однако ни на одно из моих обращений не поступило ни одного толкового ответа. Что касается нарушений федерального закона «Об инициативах граждан», то все жалобы перенаправляются именно к этим чиновникам, деятельность которых и критикуется, точнее, в областную прокуратуру, чье руководство не только я, но и население всей области подозревает в коррупции, покрывательстве и соучастии в уголовных преступлениях.

Исключением не стало и последнее обращение. Пришел ответ, в котором некий Медведев, консультант администрации президента, сообщает, что президент является гарантом конституционности, но при этом никому ничего не гарантирует. Оказалось, что он, собственно, не может снять с поста им же назначенного генерального прокурора, который прикрывает своих коррумпированных сотрудников! Тогда встает вопрос, кто его может снять? Разгневанный народ с вилами?! Каждый год ко мне как к редактору и депутату обращаются тысячи людей с жалобами на наглые преступления чиновников, поддерживаемые полным бездействием прокуратуры, которая должна следить за выполнением закона. Большинство работников этого отдела сами являются преступниками, которые прикрывают уголовные преступления чиновников из других сфер государственного управления и фактически руководят всеми расследованиями, судами, законодательной и исполнительной властью. Тогда нечего удивляться, что налоговая занимается фальсификацией результатов аудитов, чтобы иметь источник взяток, а также насильственным захватом предприятий и фирм. В сговоре с судебными приставами у людей отбирают землю, крышу над головой, бизнес, их незаконно уголовно преследуют и разворовывают бюджет. Они ничем не гнушаются. Они крадут даже на строительстве детдомов. И все это безнаказанно. Порой даже кажется, что президент просто отдал все регионы местным органам на разграбление!

Так что я выполнила свою обязанность и его просьбу, а в результате сама оказалась под следствием. Заметьте, я не танцевала в церкви, не собирала протестную демонстрацию, а всего-то передала информацию о преступлениях, которые никто не хочет расследовать! А президент, как мы теперь узнали, о них даже не хочет слышать!

Нужно отметить, что представители кремлевских партий, то есть Коммунистической партии Российской Федерации, Либерально-демократической партии России и «Справедливой России», не являются оппозицией — они лишь ее имитация для международного сообщества. Все уже давно довольны Кремлем, и их лидеры думают только о собственных карманах. Кормушка у всех — одна, и разница — только в порциях. Кстати, за дверями президентской администрации, как я поняла, были основаны еще несколько десятков других партий, которые существуют только на бумаге. Я пошла в Думу, чтобы помочь людям решить их проблемы, а не сидеть и голосовать за антинародные законы. Но как мне это сделать, когда я одна, а их, моих коллег, представителей вышеуказанных партий, — 44?

Мое последнее выступление ничем не отличается от других, с той лишь разницей, что в нем я сказала, что популярность Путина в Курской области не выше 25%, даже если учитывать запуганных бюджетников. Конечно, говорят о высоком проценте голосов на выборах, но молчат о низкой явке. На последних выборах в Курске явка едва достигла 30%. Подсчитайте с учетом этого реальный рейтинг.

— Что вы думаете о двух уголовных делах по подозрению в клевете и экстремизме, которые возбудили против вас?

— Все эти дела — месть местной мафии. Иначе я это назвать не могу. Она сильнее и хуже сицилийской, о которой было снято столько фильмов. Итальянская коррупция — это лишь связь криминала с отдельными представителями власти. В России же это прочная сеть чиновников на всех уровнях исполнительной и судебной власти. Они сосредоточили в своих руках все российские финансы, все административные ресурсы. И это не только мое мнение. Фактически, если в папку под названием «Уголовное дело» положить, например, модный журнал, этого уже будет достаточно, чтобы отправить невинного человека за решетку.

И именно так сейчас фабрикуется уголовное дело против меня и моего помощника Константина Березина. Я надеюсь, что когда-нибудь снимут фильм о российской Коза ностра. И фильм этот будет не для слабонервных. Я помогу помочь написать для него сценарий, который будет полностью основан на реальных событиях. Мне кажется, что милые европейские граждане не совсем понимают опасность, которую представляет собой российская коррупция. Она уже давно интегрировалась во все аспекты их беззаботной европейской жизни. Она уже проникла в экономику стран Евросоюза и уже начала его разлагать. Кто «проплачивает» миграционные потоки, я не знаю, но мне кажется, что «ветер дует» с востока. Легко говорить — может, скажет кто-то — но мне кажется, что Путин уже не управляет страной. Коррупция, которая так при нем разрослась, уже контролирует и его действия, что пугает еще больше.

Первое уголовное дело против меня было возбуждено из-за клеветы на судью. Но это не было клеветой, что совершенно ясно из следствия, которое проводилось по распоряжению государственной прокуратуры. Это понял и прокурор, на которого я до этого подала два заявления. Несмотря на наши требования перевести следствие в другой регион, он уже следит и за ходом расследования. Как вы думаете, чего мне ожидать от человека, который просто загорелся желанием отомстить?

Вы не поверите, но в постановлении следователя было сказано, что я написала, будто судья сознательно вынес несправедливое решение, но в статье такого вообще не было! Однако это не помешало им возбудить дело! Сегодня уже проведена та часть расследования, которая касается не клеветы, а лишь негативной информации. Но ведь на самом деле никто не сомневается, что это была критика представителя судебной власти, которая выдвинула обвинения нашему коллеге в рамках административного дела еще до составления постановления, что является грубым нарушением закона. И это подтверждает аудиозапись процесса. Прокуроры выдвинули мне обвинения в такой спешке, что, наверное, даже не заметили, что я не была редактором соответствующего номера, потому что была в это время в отпуске. Впоследствии, как я предполагаю, они установили, что клеветы не было, и что речь идет лишь об оценке судебного процесса, которой закон не запрещает. И, кстати, это не мое личное мнение, а мнение журналистов, которые подали заявление о пересмотре дела.

А теперь об экстремизме. Суть дела — в следующем. Как выяснилось, тем, что я обращаюсь к президенту, на самом деле я разжигаю ненависть к конкретной социальной группе лиц — сотрудникам правоохранительных органов и судьям. Из этого следует, что судьи и прокуроры являются не профессиональной группой, оплачиваемой из налогов народа, а социальной. А ведь закон запрещает судьям являться частью какого-либо другой группы или сообщества, кроме судебного. Никто не учитывает, что они, с одной стороны — федеральные, а с другой — гражданские государственные чиновники, что у них разные цели и намерения, и что им платят из наших средств, то есть средств налогоплательщиков.

Мы спросили судью Басманного суда Карпова, как теперь он будет судить, если он, как представитель прокуратуры, по собственному мнению, считается одной их жертв, ведь я выступила против его социальной группы! Никто не учитывает международную трактовку экстремизма, которая — в отличие от российской — конкретна и не включает критику государственных органов. Неслучайно, что Россия сегодня не принимает рекомендаций, касающихся изменений в этой статье. Сегодня путинские прокуроры могут обозначить понятием экстремизма любую гражданскую инициативу. Так что заявление об уголовном преступлении, совершенном чиновником, — это уже экстремизм!

Мое дело просто уникально. Это первое уголовное дело в России вообще, которое возбуждено просто из-за обращения к президенту и ничего более. Это прецедент! В моем обращении не было никаких призывов, как я уже сказала, я не танцевала в церкви, не вышла вооруженной на улицу, и ни к чему подобному я не призывала людей. Я только — и я на этом настаиваю — написала запрос президенту. Это ужасный прецедент. Это попахивает 1937 годом в СССР или, если хотите, 1968 годом в Чехословакии. Кто бы мог подумать, что вчерашняя братская республика станет для российских правителей врагом номер один?

Закон об инициативах граждан «запрещает преследование граждан за инициирование запроса к президенту». То же самое написано и в законе о СМИ, и в ряде различных международных деклараций. В конце концов, запрещено преследовать депутата за выражение его мнения! Я написала, что мое дело — это дело всех российских граждан. Если меня заключат в следственный изолятор, это будет означать, что россиянам под угрозой преследования будет запрещено подавать жалобы и где-либо выражать свое мнение. Тот факт, что в России нет ни одной независимой организации по защите прав человека, меня не удивляет. Я удивлена, что по поводу этого дела молчат и международные правозащитные организации. Я поняла, что их просто не существует! Все это фикция для разворовывания грантов. Их владельцы плюют как на россиян, так и на своих собственных граждан.

С юридической точки зрения те, кто возбудил это дело, — сами преступники, потому что все, что с этим связано, никак не соответствует российским законам. Это лишь политический ответ за мою объективную критику органов власти, и, таким образом, я стала очередной жертвой режима.

— Чего, собственно говоря, конкретно касаются эти обвинения, все это следствие? Или что вам об этом известно?

— Я отказалась давать показания, потому мне как юристу понятно, что и первое, и второе дело были возбуждены незаконно. Кроме того, надзор за так называемым следствием осуществляет областной прокурор, которого, как я уже сказала, я подозреваю в уголовном преступлении. В настоящее время следствие получило одно из заключений, касающихся эпизода с клеветой. Как ни хотелось экспертам порадовать прокурора, доказать клевету им не удалось. Словосочетание «заведомо несправедливое решение», на котором основано решение о возбуждении дела, в тексте статьи не нашли, так что оно останется только в фантазии следователей.

В свое время мы провели собственную экспертизу записи судебного заседания, на котором председательствовала судья Шурова, и которое мы оценили в статье. Как установила экспертиза, медиа-запись не была никак изменена. Так что мне нетрудно будет доказать, что то, что журналисты писали в статье (я имею в виду процессуальные ошибки со стороны судьи), — это факт, а не клевета. Кстати, когда задержали молоденькую журналистку, а это задержание было незаконным, ее осудили на три дня заключения, наложили штраф да к тому же еще и избили. 

— Вы написали мне, что во избежание провокаций ваш адвокат запрещает вам общаться с незнакомыми людьми. После мы объяснили, что я журналист, который хочет опубликовать вашу критику. А со сколькими провокациями вы сталкивались?

— Следователи и прокуроры поняли, что им нечего представить суду. Ну, конечно, если не учитывать того, что судьи куплены. Из-за этого не прекращаются попытки спровоцировать меня и моих коллег на какое-нибудь другое уголовное преступление. Тот же экстремизм, но на этот раз уже настоящий. Приведу пример. Из другого города под предлогом помощи приехал некий человек и начал предлагать различные варианты насильственного свержения власти. Даже если я отвергну его предложения, уже сам факт моего участия в диалоге с ним дает им повод начать очередную проверку. К счастью, нашему юристу, который с ним на всякий случай предварительно встретился, удалось помешать провести эту стопроцентно запланированную акцию. Его выставили из офиса. Но были и другие попытки.

Ольга Ли родилась в июле 1986 года в городе Абай в Казахстане. Позже ее семья переехала в Курск. Ольга училась на экономическом факультете Курского государственного технического университета. В 2006 году участвовала в основании газеты «Народный журналист» и стала ее шеф-редактором. В газете публикуются журналистские расследования из области налогов, государственного обвинения и судов. В 2011 году Ольга стала единственным депутатом Курской областной думы, избранным как независимый кандидат. В 2013 году она предложила гражданам перестать оплачивать услуги неработающего ЖКХ и провела демонстрацию против коррупции. В марте этого года она опубликовала заявление, в котором обвинила Владимира Путина в преступном заговоре против собственного народа и в пропаганде насилия посредством российских федеральных телеканалов. Позднее против нее было возбуждено уголовное дело по подозрению в клевете и экстремизме. Независимая российская пресса называет ее чудесным дитем региональной политики.