Президент России Владимир Путин был почти прав, когда в субботу, 26 ноября, сказал, что память о Фиделе Кастро, кубинском революционном лидере, который ушел из жизни в пятницу вечером, «навсегда останется в сердцах граждан России». Благодаря тому, что свое детство и юность я провел в Советском Союза, я никогда не забуду Фиделя, однако эти воспоминания я буду хранить вовсе не в своем сердце.
Для советских пионеров Куба была романтической легендой, примером того, как крохотный остров может противостоять американскому империализму. Пионерские отряды получали названия в честь Хосе Марти и Че Гевары. Те из нас, кто учил испанский, учили его как язык, на котором говорят на Кубе. Именно в честь Кубы Иосиф Кобзон, официальный эстрадный певец Советского Союза, приклеил себе искусственную бороду, взял в руки бутафорский автомат и спел:
Родина или смерть!
Это бесстрашных клятва.
Солнцу свободы над Кубой гореть,
Родина или смерть!
Даже спустя много лет звуки лучшей кубинской музыки, которую я слушал в Гаване и во Флориде, не смогли заглушить в моей памяти песню Кобзона «Куба, любовь моя».
К тому времени, когда я закончил школу, Куба уже превратилась в обузу. Московские магазины были завалены зелеными кубинскими апельсинами, которые было совершенно невозможно очистить от кожуры и в которых было невообразимое количество косточек. В то время было практически невозможно найти нормальные сигареты, зато в каждом киоске лежало несколько марок кубинских сигарет, включая всем известные Montecristo и H. Upmann, которые были такими крепкими, что каждый раз при попытке закурить их перехватывало дыхание. «Остров свободы» должен был каким-то образом расплачиваться с Советским Союзом за нефть, машинное оборудование и многое другое, что Куба не могла купить у других стран из-за введенного США эмбарго. Но у нее не было почти ничего, что она могла бы продавать или обменивать, поэтому мы получали неизменно зеленые апельсины и убийственные сигареты, тогда как долг Кубы Советскому Союзу достигал 35 миллиардов долларов. Я помню, как мы пели на мотив песни «Куба, любовь моя»:
Куба, отдай наш хлеб!
Куба, возьми свой сахар!
Нам надоел твой косматый Фидель,
Куба, иди ты ***! (нецензурная лексика)
В 1989 году Куба импортировала советские товары на сумму в 8,1 миллиарда долларов. К 1994 году эта цифра уменьшилась до 500 миллионов долларов. Постсоветское правительство Бориса Ельцина хотело подружиться с США, и это означало, что необходимо отвернуться от Фиделя. Он перестал быть другом: когда Россия стала капиталистической страной, он не понял намек. В 1995 году певец в стиле рэгги Герберт Моралес, наполовину кубинец и один из представителей нового поколения певцов, которых мы слушали, спел песню, в которой он назвал Кубу землей растраченных возможностей:
Всех обманул бородатый Фидель,
Он повесил солнце, но оно не катит.
Только в период второго президентского срока Ельцина в конце 1990-х годов, когда Москва поняла, что Запад относится к ней как к горстке неудачников, побежденных в холодной войне, и когда короткий роман с Западом завершился, Россия попыталась наладить отношения с Кубой, но было уже слишком поздно. Куба, насильно лишенная помощи России, была вынуждена частично открыть ворота западному бизнесу. К тому времени, когда тогдашний министр иностранных дел России Евгений Примаков, советский функционер, хорошо помнивший те времена, когда Куба служила самой западной военной базой России, вылетел в Гавану, чтобы попытаться перезагрузить отношения, на острове уже работали 260 совместных предприятий в 30 различных отраслях. И только два из этих предприятий были российско-кубинскими.
Туристическая индустрия Кубы с радостью встречала российских гостей, но никто больше не относился к ним как-то по-особенному. Когда я ездил туда в 2007 году, я часто слышал о том, что моя страна предала Кубу, однако мои евро все брали очень охотно. В своей взятой напрокат машине я ездил по пустым дорогам: бензин продавали только за «твердые» песо, которые можно было получить в обмен на евро, а зарплаты платили «мягкими» песо, на которые можно было купить только дешевый ром и основные продукты питания. Десятки людей толпились под мостами, пытаясь спрятаться от палящего солнца, в надежде на то, что их кто-нибудь довезет. Они могли стоять там по несколько дней, потому что возможностей сделать это было очень мало. Разговаривая с людьми с глазу на глаз, я ожидал услышать некую вариацию «Нам надоел твой косматый Фидель», и люди действительно жаловались на то, как они живут. Однако Кастро неизменно пользовался уважением — в основном из-за того, что он был идеалистом, а не коррумпированным чиновником.
Вероятно, таким он и был. Это могло бы объяснить, почему российско-кубинские отношения так и не восстановились, несмотря на то, что Путин попытался купить право вернуться на этот остров. В 2014 году, накануне визита на Кубу, Путин распорядился списать 30-миллиардный кубинский долг, возможно, надеясь вернуть России военную базу в Лурдесе, которая была закрыта в 2002 году из-за очень высоких расходов на ее содержание. Заместитель министра обороны России обсуждал восстановление этой базы в октябре этого года, однако теперь, когда умер Фидель Кастро, это стало чрезвычайно маловероятным — если только США при президенте Дональде Трампе не откажутся от попыток администрации Обамы смягчить эмбарго.
В начале 2016 года, в период подготовки к праймериз в США, я оказался в пригороде Майами Хайалиа — в самом кубинском из всех американских городов. В какой-то момент я увидел на дороге нечто, что заставило меня резко нажать на тормоза так, что водитель автомобиля, ехавшего за мной, едва увернулся от столкновения: на обочине была припаркована «Лада». Эти старые автомобили можно часто встретить на Кубе, а американские седаны 1950-х годов, на которых ездят туристы по Гаване, внутри представляют собой те же «Лады». Между тем, во Флориде никто не ездит на «Ладах», кроме, как я позже узнал, Фабиана Захарова (Fabian Zakharov), предпринимателя российско-кубинского происхождения, который продает запчасти для автомобилей «Лада» на Кубу.
Он пытался заниматься бизнесом на Кубе Кастро и в России Путина, однако, столкнувшись с массой бюрократических препятствий, в конечном итоге переехал в США. Он сказал, что планирует перевести свой бизнес на Кубу, как только США отменят эмбарго. Теперь, когда Фидель умер, он близок к реализации своего плана, как никогда.
В течение многих лет Фидель Кастро был слишком слабым, чтобы оставаться тем энергичным диктатором, который некогда вдохновлял советских эстрадных певцов. Однако он был символом честного упорства. Люди, которым не нравилось то, к чему он призывал и что он сделал со своим райским островом, все равно могут испытывать к нему уважение за непоколебимость его принципов. Его ошибки и преступления не были продиктованы жадностью. Теперь потребуется время, чтобы исправить эти ошибки и искупить совершенные преступления — или скорее замаскировать и забыть их. Однако жадность — такая же прямолинейная и откровенная, как и коммунистические убеждения Фиделя — теперь будет гораздо быстрее укреплять свои позиции.
То бутафорское солнце, которое Фидель некогда приклеил на небо, отклеилось.
