«Северный поток — 2» — это коммерческий проект, а открытый рынок природного газа в ЕС следит за тем, чтобы лишь цена определяла конкурентоспособность участников рынка. По мнению советника компании — владельца газопровода Алекса Барнса (Alex Barnes), аргументы противников трубопровода сомнительны.

Сегодня проект нового газопровода «Северный поток — 2» между Россией и Германией стал темой бурных дебатов в ЕС и Скандинавии.

Управляющая компания со штаб-квартирой в Швейцарии занимается тем, что получает разрешения, необходимые для начала работ по укладке труб. А политики разных стран ставят между тем под сомнение весь проект. Их главный аргумент: «Северный поток — 2» целиком принадлежит российской государственной компании Газпром, и она же поставляет газ в Европу.

Уже на следующей неделе Европейская комиссия должна представить свое предложение, как применять законы ЕС в сфере энергетики к участникам рынка за пределами союза. Тогда правила инкорпорации и доступа третьих сторон будут касаться и трубопроводов, поставляющих энергоресурсы в ЕС, таких как «Северный поток — 2».

По словам Алекса Барнса, уже сейчас «Северный поток — 2» регулируется теми же правилами, что и прочие компании, имеющие дело с природным газом в ЕС. Европейская газовая сеть открыта, и кто угодно может пользоваться ее мощностями.

«Однако никто не может резервировать трубопроводные мощности, но не использовать их. Цена на природный газ устанавливается на рынке, открытом для всех, так что если газ, поставленный с помощью „Северного потока — 2", не будет конкурентоспособным, то никто и не станет его покупать. Другие компании будут транспортировать свой газ по имеющимся трубопроводам», — говорит Барнс.

СПГ ненадежен

Барнс указывает, что в общем и целом цену на мировом рынке и рынке ЕС определяет цена на сжиженный природный газ. Спрос и предложение на мировом рынке — основные факторы, но они могут меняться, причем иногда очень быстро.

«Когда Япония закрыла свои атомные электростанции после аварии в Фукусиме, японский спрос на природный газ резко вырос, и за ним последовала мировая цена. Суда-газовозы повернули в сторону японских портов, и не важно, куда они первоначально направлялись. В таких обстоятельствах у стран с трубопроводной сетью есть преимущество».

Дания — среди тех, кто озабочен политикой безопасности. Там даже был представлен законопроект, который в будущем мог бы препятствовать строительству газопроводов в датских территориальных водах, ссылаясь на факторы в области внешней и оборонной политики. Однако неясно, успеет ли закон вступить в силу достаточно быстро, чтобы повлиять на «Северный поток — 2».

«Мы запросили разрешение на строительство трубопровода на основании нынешнего законодательства и директив от датских властей. Важно иметь возможность полагаться на имеющуюся правовую базу», — заявляет Минна Сунделин (Minna Sundelin), пресс-секретарь проекта в Финляндии.

Она отмечает, что с проектом уже связаны инвестиции в размере более 4 миллиардов евро. Разумеется, «Северный поток — 2» внимательно следит за датскими дебатами и разрабатывает альтернативные варианты.

Политика и экономика

Противники нового газопровода рассматривают его как политический проект, в то время как Алекс Барнс подчеркивает, что проект — чисто коммерческий. У ЕС имеется множество источников природного газа, и нет нужды покупать российский, если только он не привлечет ценой. Но собственные газовые источники ЕС, например, в Норвегии, уменьшаются, а вот потребление газа растет.

«В таком случае ЕС повезло, что крупные российские месторождения — не так уж далеко, ведь Европе нужны газовые ресурсы России», — говорит Барнс с улыбкой.

Алекс Барнс лично участвовал в разработке директив для внутреннего рынка ЕС, и он утверждает, что их цели разумны и всем известны.

Энергопользование ЕС должно быть безопасным, устойчивым и конкурентоспособным. «Северный поток — 2» отвечает, по его мнению, всем этим требованиям. Российский газ конкурирует не только с газом из прочих источников, но и с другим энергетическим сырьем. Природный газ мог бы заменить уголь на уже действующих электростанциях, и ЕС таким образом значительно сократил бы свои совокупные выбросы углекислого газа в атмосферу.

Как говорит Барнс, противники проекта в своей аргументации пользуются лишь избранными истинами, а это нечестно.

Сейчас продолжается процесс получения разрешений на прокладку газопровода. Если управляющая компания получит все необходимые разрешения, то «Северный поток — 2», по задумке, должны построить к 2020 году. Тогда нынешние возможности поставок газа из России в Германию удвоятся.

В портах Котка и Ханко уже хранятся трубы для строительства газопровода.

Спорный проект

Длина трубопровода между Россией и Германией составит около 1,2 тысяч километров.

Когда строительство будет закончено, «Северный поток — 2» сможет поставлять 55 миллиардов кубических метров газа в год.

«Северный поток — 1» состоит из двух параллельных трубопроводов, введенных в эксплуатацию в 2011 и 2012 годах. Используется до четырех пятых мощности газопровода.

Если все пойдет по плану, то «Северный поток — 2» можно будет ввести в эксплуатацию в 2020 году.

За «Северным потоком» стоит владелец — российский Газпром, а также европейские участники — энергетические компании Shell, Uniper, OMV, Engie и Wintershall, которые финансируют проект.

Комментарии читателей:

Magnus Rögård: «Лучше уж мирное сотрудничество ЕС и России, как „Северный поток — 2". Зачем вставлять этому проекту палки в колеса, как делают Дания и Швеция? Почему бы не рассматривать „Северный поток — 2" как вопрос окружающей среды, как Финляндия? Лучше сотрудничество, чем нарастающее бряцание оружие. Ответственные лица, которые поддерживают „Северный поток — 2", как и „Северный поток — 1", знают что делают: Energieverwendung не сможет обойтись без той энергии, которую предлагают „Северный поток — 2" и Uniper через Fortum. Такого количества энергии, какое необходимо, например, автомобильной промышленности Германии, ни за что не обеспечить, заменяя атомную энергию солнечными панелями и ветряками. Fortum знает что делает, пытаясь заполучить Uniper».