Ситуация в Сирии обостряется после того, как в городе Дума якобы было применено химическое оружие. Соединенные Штаты сообщили о запланированном военном ударе, а Россия пообещала ответить на него. Но, по мнению специалиста по России Марк Галеотти (Mark Galeotti) из пражского Института международных отношений, Россия не заинтересована в обострении конфликта.

Е15: Насколько серьезно стоит относиться к российским заявлениям, как к реальной угрозе?

Марк Галеотти: Определенно, речь идет, скорее, только о сигналах, а не о чем-то другом. Интересно обратиться к первым заявлениям, которые делали представители российских вооруженных сил. Они говорили о том, что армия ответит, если удар затронет россиян. Выделение именно российских граждан в данном случае принципиально, поскольку другие силы их не беспокоят. Я допускаю, что Россия будет защищать сирийские силы, сбивая ракеты, но я не могу себе представить, чтобы россияне открыли ответный огонь по кораблям или самолетам, как говорили позже.

— Трамп заявил, что нынешние отношения с Россией хуже, чем во времена холодной войны. Можно ли сложившуюся ситуацию сравнить с Карибским кризисом?

— Конечно, всегда остается возможность, что ситуация выйдет из-под контроля, как могло произойти и в 60-х. Но в остальном ситуации несопоставимы. В начале холодной войны противостояли две одинаково сильные державы. Сегодня все иначе, и военной мощи России недостаточно для противостояния западным державам. Да, у России есть масштабная ядерная программа, но служит она другим целям.

— Как ситуацию преподносят российские СМИ?

— Оказывается ли внутри страны какое-то давление на российское правительство, чтобы оно действовало?

— С долей иронии можно сказать, что давление, скорее, направлено на то, чтобы Россия ни на кого не нападала. В регионе у нее нет особых интересов. Это касается и Сирии, и Асада. У России нет причин помогать Сирии, скажем, строить там дороги, когда, прежде всего, россиянам это нужно сделать у себя дома. Россия еще не держава. Да, она отправляет свои силы за рубеж, но, в первую очередь, заинтересована в геополитической конкуренции в мире. И именно в очагах конфликтов Россия проверяет решимость Запада и границы дозволенного.

— Это также касается действий России на границах с Украиной?

— Нет, там ситуация иная. На протяжении всей истории Украина оставалась под влиянием русского государства, поэтому Россия не могла так просто позволить ей сближаться с Европой. В рамках своей стратегии Путин, в частности, стремится сохранить влияние в постсоветских странах, за исключением прибалтийских. Он добивается этого, например, в Грузии и других регионах.

— Какое влияние на отношения с Россией оказала ситуация, связанная с бывшим российским агентом Скрипалем и его дочерью?

— Конечно, западные страны отреагировали не только на отравление одного бывшего российского агента. Подобных случаев было уже несколько, поэтому Западу пришлось подвести черту под всеми прошлыми событиями и показать России, что такого больше не должно повториться.

Разумеется, есть вероятность, что ситуация в Сирии обострится. Но Запад должен дать понять, что Асаду не сойдет с рук то, что происходит в стране, включая применение химического оружия. Также Запад должен показать, что Россия не может защищать Асада без всяких последствий для себя.