18 мая суд распорядился освободить Кочаряна, которому ранее были предъявлены обвинения, связанные с насильственным разгоном протестов против фальсификации выборов в марте 2008 года. Кочарян, который также прежде занимал пост де-факто президента Нагорного Карабаха, был освобожден под личные гарантии двух руководителей этой территории — бывшего и действующего.
В ответ Пашинян — который придает большое значение судебному преследованию Кочаряна — призвал своих сторонников окружить здания судов и заблокировать их входы и выходы.
Пашинян давно уже обвиняет судебные власти в том, что они действуют по указке прежнего правительства. Но тот факт, что он принял резкие меры сразу после того, как судья вынес вердикт, с которым он не согласен, побудило многих обвинить премьера в неправомерной политизации системы правосудия. Политолог из Бирмингемского университета Геворг Осканян написал в Twitter, что поведение премьер-министра — «недопустимое посягательство на независимость судебной власти».
Омбудсмен Армении по правам человека Арман Татоян выпустил заявление с критикой призыва Пашиняна. «В судебной системе есть проблемы, в том числе и с ее независимостью,… но эти проблемы должны решаться исключительно законными средствами, — сказал Татоян. — Поэтому заявление премьер-министра… серьезно угрожает безопасности и стабильности правовой системы страны».
По данным одного из подсчетов, 20 мая на призыв Пашиняна откликнулись около 1100 человек, которые окружили 11 судебных зданий по всему Еревану. У здания конституционного суда собрались около 150 человек. «Чушь какая-то — исполнительная власть за революцию, а судебная остается подконтрольной прежнему режиму», — сказал один из них, Артур Петросян.
«Судебная власть станет законной, — сказал другой сторонник блокады, Генрик Сергоян. — Пашинян знает, как сделать свободными правительство и суды. Он умеет бороться с коррупцией. Мы ему верим».
Позднее в тот же день Пашинян выступил в прямом эфире с разъяснениями своего призыва. «Армянский народ воспринимает судебную власть как пережиток старой коррумпированной системы, где постоянно плетутся и осуществляются заговоры против общества», — сказал Пашинян. Кроме того, он представил план реформы судебной власти, который, в частности, включает обнародование «политических связей, информации о родственниках [и] имущественном положении каждого судьи» и предложение всем судьям, имеющим связи с прежним правительством, уйти в отставку.
Власти Нагорного Карабаха, которые были тесно связаны с прежним правительством Армении, уже выступали против Пашиняна, иногда публично. 9 мая, когда Пашинян приезжал в Карабах, его спросили о существующей там оппозиции его правительству. «Если кто-то попытается превратить Карабах в очаг контрреволюции, народ превратит его в очаг революции», — сказал он.
Один из наиболее известных критиков Пашиняна в Степанакерте — Виталий Баласанян, секретарь Национального совета безопасности Нагорного Карабаха. 19 мая полиция остановила в Ереване машину Баласаняна и попыталась обыскать ее на предмет наличия оружия, как свидетельствует прямой репортаж, который вел в Facebook Грант Мелик-Шахназарян, занимающий жесткую позицию армянский аналитик, находившийся в это время с Баласаняном. Баласанян не согласился на обыск при отсутствии ордера, а впоследствии полиция опубликовала заявление, в котором утверждалось, что обыск не был связан с подозрениями против Баласаняна.
«После революции в Армении [в апреле 2018 года] в Карабахе были попытки [последовать ее примеру], но власти [в Ереване] — возможно, опасаясь войны, — их сдержали, — сказал Петросян, участник протестов у Конституционного суда. — В результате через год Нагорный Карабах стал центром контрреволюции».
Событие, спровоцировавшее кризис, — освобождение Кочаряна — произошло после недели судебных слушаний, к которым было приковано внимание всей Армении. Кочарян обвинялся в «свержении конституционного строя» в связи с событиями 2008 года, когда погибли восемь протестующих и два сотрудника полиции. Слушания, которые должны были определить, останется ли Кочарян под арестом в ожидании суда, начались 13 мая. В ходе слушаний Кочаряна дополнительно обвинили в получении взятки в размере 3 млн долларов; он это обвинение отверг. «Это обвинение придумали, чтобы максимально продлить срок ареста. Другого объяснения нет», — сказал он суду.
Некоторые из союзников Пашиняна публично призвали судью отказать Кочаряну в освобождении под залог. Айк Саргсян, депутат парламента от правящего блока «Мой шаг», опубликовал в Facebook запись, призывая граждан прийти к суду и «заставить судью принять справедливое решение». Адвокаты Кочаряна заявили по этому поводу протест (впоследствии Саргсян удалил свое сообщение).
Нынешний де-факто руководитель Нагорного Карабаха Бако Саакян, а также прежний руководитель Аркадий Гукасян лично явились в суд и гарантировали уплату залога за Кочаряна, по 500 тысяч драмов (около 1000 долларов) каждый. Оба тепло обняли Кочаряна в зале суда, что вызвало возмущение его многочисленных недоброжелателей. Когда Саакян и Гукасян покидали здание суда, протестующие кричали им «Позор!»
Однако суд не стал разбираться в событиях 2008 года. «Нет никаких фактов ни о гибели людей, ни об участии во всем этом Кочаряна, ни о чем, — написал аналитик Грант Микаэлян. — Сторонники Пашиняна, особенно из „гражданского общества", винят во всем судью и хотят провести обновление судебной системы, но все это чистой воды правовой нигилизм. Кроме того, последние недели полным ходом идет разжигающая ненависть пропаганда, а правительство мобилизует людей на якобы спонтанные протесты против освобождения Кочаряна».
«В постреволюционной Армении всегда существовала опасность, что Пашинян, будучи не в силах добиться быстрых или устойчивых преобразований в стране, скатится к популизму, который привел его к власти. Так и случилось», — написал в Твиттере сотрудник американской правозащитной организации «Фридом хаус» Нейт Шенккан.
