«У Пентагона, несомненно, множество планов по нанесению удара по Ирану, но я не верю, чтобы какой-нибудь подобный план приняли, приступили к его реализации, а за десять минут до реализации остановили процесс. Так не делается», — комментирует эксперт в области вооруженных сил и безопасности Лукаш Визингр новость о том, что американский президент остановил готовящийся удар по Ирану. В интервью Визингр также прокомментировал положение России. А о Владимире Путине сказал, что он не хочет выходить из игры и будет продолжать играть, используя любую возможность для распространения своего влияния. Эксперт отметил также, что военную интервенцию России в Сирии будут еще долго изучать на занятиях в военных академиях, и что Запад продемонстрировал полное отсутствие толковой концепции своей политики на Ближнем Востоке.
— Parlamentní Listy: Российские вооруженные силы впервые напрямую идут в атаку в Сирии. Речь о событиях в провинции Идлиб. Что это, по-Вашему, означает? Как передает информагентство «ЧТК», пока ни российским, ни сирийским войскам Асада не удалось значительно продвинуться. Причина — в оружии из Турции? Как, по-Вашему, будет развиваться ситуация?
— Лукаш Визингр: До сих пор военнослужащие российской армии выступали в роли, так сказать, «приумножателей» силы. Они занимали некие особые позиции, тем самым значительно повышая боеспособность войск Асада. То есть россияне были командирами, инструкторами, персоналом продвинутых видов оружия и так далее. И все же в боях участвовали преимущественно наемники, прежде всего из фирмы Вагнера. Согласно последним сообщениям, в наступлении под Идлибом задействовано немало бойцов регулярной российской армии. Это говорит о том, что оппозиция оказывает по-настоящему мощное сопротивление, и сирийские войска даже вместе с иранскими ополченцами не справляются. Также нужно добавить, что подобные новости распространяет в основном сама же сирийская оппозиция, которая тем самым, возможно, хочет убедить в своем превосходстве. Мол, посмотрите, какие мы сильные. Солдаты Асада с нами не справляются, и против нас пришлось отправлять русских!
Противотанковые ракеты, которые Турция поставляет оппозиции, конечно, играют определенную роль. Но я очень сомневаюсь в том, что они действительно способны остановить наступление. Замедлить — да, но не навсегда. По-моему, поражение повстанцев в Идлибе — только вопрос времени. Правда, неизвестно, какие шаги в дальнейшем предпримут турки, потому что они сделали на самом деле очень много для поддержки сирийской оппозиции и пока ведут себя так, как будто собираются остаться на севере Сирии навсегда. Видимо, они хотят занять как можно более выгодную позицию для последующих переговоров о послевоенном устройстве страны.
— Как Вы оцениваете военную операцию России в Сирии, начавшуюся в 2015 году? Что нового мы узнали о России и других странах, которые давно втянуты в этот конфликт?
— Россия доказала, что готова поддержать своих стратегических союзников, в том числе военной силой, и что она способна провести продолжительную и по-настоящему эффективную операцию за рубежом. В Сирии не было больше нескольких тысяч российских солдат и нескольких десятков самолетов, но и с таким небольшим количеством и при, в общем-то, незначительных потерях россияне очень поспособствовали стратегическому перелому в ситуации. Конечно, нельзя забывать и об иранских силах и проиранских ополченцах в стране, но российская авиация сыграла огромную роль. Она постепенно уничтожила тыл исламистов и оказала чрезвычайно эффективную поддержку с воздуха в боях. Кроме того, Россия почти идеально справилась со всеми этими задачами с точки зрения логистики, в чем многие сначала сомневались. Я думаю, что эту операцию еще долго будут изучать на занятиях в военных академиях.
Что касается Запада, то он, напротив, показал, что у него нет толковой политической концепции на Ближнем Востоке и нет даже реалистичного подхода к этому региону. Конечно, нужно вспомнить и Турцию, которая ведет себя как агрессивный игрок, который упорно идет к своей цели. Эрдоган даже особенно и не скрывает, что хочет возродить Османскую империю. Но если он будет продолжать в том же духе, то ему не избежать конфликта с Россией. Ведь, несмотря на изображаемую дружбу (одно из ее проявлений — закупка зенитных ракетных комплексов С-400), ясно, что в долгосрочной перспективе интересы Москвы и Анкары на Ближнем Востоке и Кавказе диаметрально противоположны.
— Владимир Путин пригласил чешского президента Милоша Земана в Россию на празднование годовщины окончания войны. Полезен ли ему чем-то визит президента Милоша Земана? А самому Милошу Земану?
— Я могу связать это с предыдущим ответом. Владимир Путин умеет проводить по-настоящему гибкую и прагматичную внешнюю политику. У него, разумеется, есть некий основной стратегический план: он намерен восстановить и сохранить позицию России как мировой державы, избежав при этом ошибок, допущенных Советским Союзом. Следуя этому плану, Путин остается абсолютным прагматиком, даже оппортунистом, который умело использует любую возможность для распространения влияния. Перемена в отношениях с Турцией — характерный пример, как и поиски союзников на политических аренах государств Североатлантического альянса и Европейского Союза. Милош Земан — тоже прагматик, и поэтому он понимает Путина.
Дело тут совсем не в том, что Земан или Клаус — русские агенты. Это полная чушь. Кто так говорит, тем самым демонстрирует свое трагикомическое непонимание процессов на международной арене. Если государственный деятель одной страны идет к какой-то цели и находит понимание у государственного деятеля другой страны, то они могут рационально сотрудничать, но при этом один не является агентом другого. Присутствие политиков на майском параде в Москве, конечно, имеет большое символическое значение. Кстати, Путин пригласил и Дональда Трампа, потому что так Кремль налаживает и поддерживает партнерские отношения. Зарубежные политики, в свою очередь, могут чувствовать себя польщенными, так как их пригласили на мероприятие, которому Россия придает очень большое значение. Поэтому мне кажется, что Милош Земан примет приглашение и съездит в Москву.
— Как Вы сегодня смотрите на Владимира Путина — как на врага или как на подходящего для России правителя?
— Для России он, несомненно — лучший из возможных вариантов. Тем, кто желает Путину плохого, я всегда говорю: «Осторожней с желаниями». Ведь они могут исполниться. Конечно, Путин будет править не всегда, и я надеюсь, что его преемником станет такой же талантливый и чрезвычайно прагматичный человек. Например, министр обороны Сергей Шойгу. Какие, собственно говоря, есть еще варианты? Разобщенная оппозиция, в которую входят, в частности, неонацисты? Или, может, российские коммунисты? Нужно просто понимать, что в России традиция либеральной демократии попросту отсутствует, и что российской политической культуре подходит централизованная власть, во главе которой стоит сильная личность.
Я убежден, что будь я русским, я бы поддерживал Путина и видел в нем лучший из вариантов. На самом деле он лучший вариант и для Запада, хотя на первый взгляд так не скажешь. Путин точно не враг, но он очень сильный игрок, с которым в некоторых областях можно сотрудничать. В других же — с ним можно конкурировать. В некоторых сферах Россия — конкурент для Запада, но Путин ведет себя очень осторожно, продумывает каждый шаг и знает, что может себе позволить. Его устраивает определенная степень напряженности на международной арене, он не боится рассчитанного риска, но очень хорошо понимает, какие инструменты у него есть в распоряжении. Он хочет играть, а не бросать игру.
— Если вспомнить украинский кризис в 2013 — 2014 годах, стали ли мы жертвой российской пропаганды, или скорее значительная часть общественности не поддерживает прозападную политику? А что прозападная пропаганда? Как в обоих случаях найти правильную пропорцию?
— Я бы не стал использовать слово «жертва». Мы, конечно, постоянно подвергаемся воздействию пропаганды со всех сторон, но удивляться этому не приходится. Как говорится, первой жертвой войны становится правда. Когда возникает подобный конфликт, то его участники всеми силами вполне ожидаемо стараются популяризировать свой взгляд на события, упрочивая тем самым свои позиции. Российские СМИ пропагандируют российский взгляд, а западные — западный. В этом нет ничего удивительного или странного. Но я на самом деле сомневаюсь, что у нас в Чехии пропаганда той или иной стороны оказывает какое-то особенное влияние, так как чехи традиционно обладают иммунитетом к манипуляциям СМИ и испытывают к ним антипатию.
Конечно, часть общественности настроена пророссийски. Другая же часть рьяно поддерживает Запад. Но, как я думаю, чехи в целом являются осторожными и немного циничными реалистами, которые воспринимают державы и их политику, исходя из собственного опыта. В этом, наконец, причина того, почему у нас не прижилась так называемая политическая корректность и все, что с ней связано. Это еще одна попытка навязать людям сверху какую-то идеологию, определенный образ мышления и самовыражения. Но, к счастью, на чехов это не действует, и, вероятно, не последнюю роль тут играет наша любовь к черному юмору и самоиронии. Я бы сказал, что чехи всегда будут издеваться над любой пропагандой.
— Дональд Трамп мутит воду за рубежом где только можно. Недавно он в последнюю минуту остановил удар по Ирану. «За 10 минут до удара я остановил его», — сказал Трамп. Это всего лишь представление? Он заранее знал, что удара не будет? И какие цели он тем самым преследует? Или он говорит всерьез?
— Я почти уверен, что тех событий, какими их описал Трамп, не было, то есть речь идет о продуманной медиа-игре, цель которой — запугать Иран. У Пентагона, несомненно, множество планов по нанесению удара по Ирану, но я не верю, чтобы какой-нибудь подобный план приняли, приступили к его реализации, а за десять минут до воплощения остановили процесс. Так не делается. На месте Трампа я, быть может, отдал бы приказ как-нибудь отреагировать с применением военной силы, но мне трудно сказать, ведь я не располагаю всей информацией, в отличие от него. Так или иначе, убийство 150 человек в ответ на сбитый дрон — ответ неадекватный. А недавно представилась даже более благоприятная возможность: иранский беспилотник приблизился к американским кораблям и был сбит. Дрон за дрон — это нормально.
Я не думаю, что Трамп действительно хочет войны с Ираном, но также я не сомневаюсь в том, что если Иран сделает нечто, что просто нельзя будет оставить без ответа, Трамп отреагирует жестко. В руководстве иранской Революционной гвардии собралось немало исламистских фанатиков, которые, видимо, хотят войны с Соединенными Штатами. А поскольку гвардия нередко ведет себя как государство в государстве, то нельзя исключить, что нечто подобное произойдет. Иран неизбежно потерпел бы сокрушительное поражение, но конфликт, несомненно, нарушил бы транспортировку нефти через Ормузский пролив. Это закономерно сказалось бы на ценах на нефть и состоянии мировой экономики, поэтому нам остается только надеяться, что все удастся решить мирным путем.
