Новоалександровка, Украина — Когда он не участвует в перестрелках с поддерживаемыми Россией силами у линии фронта на востоке Украины, 26-летний не слишком опрятный солдат по имени Стас любит устроиться поудобнее в своем бункере и заняться усовершенствованием своего английского. С этой целью он смотрит ток-шоу Стивена Колберта (Stephen Colbert) и программу Saturday Night Live, и он от души смеется над тем, как Алек Болдуин изображает президента Дональда Трампа.

Именно благодаря просмотру политической сатиры на американском телевидении — разумеется, когда Стасу удается поймать достаточно хороший сигнал, чтобы зайти на YouTube, — он узнал о том, что президент Трамп заморозил военную помощь на сумму в 391 миллион долларов, которую летом должны были получить украинские вооруженные силы. Эти новости разозлили его. В то время бои были достаточно интенсивными, а у него и его сослуживцев в распоряжении было в основном скверное старое оружие.

«Посмотрите на него. Он старый, он разваливается на части, — пожаловался он, показывая свой бронежилет, который ему выдало украинское правительство. Жилет уже разошелся по швам и перекосился на одну сторону. — Это рухлядь».

Но есть одна вещь, которая помогает Стасу и другим солдатам 72-й механизированной бригады, дислоцированной в деревне Новоалександровка, видеть вражеских солдат, которые по ночам подбираются к их траншеям на расстояние броска гранаты: это пара сделанных в Америке ночных инфракрасных прицелов. Но есть одна проблема. Эти прицелы не подходят для украинских автоматов.

Стас объяснил, что «они однозначно были бы гораздо эффективнее, если бы мы смогли установить их на наши автоматы», но это невозможно сделать без специального адаптера. Стас показал, как ему приходится держать прицел в одной руке, отыскивать мишень, затем опускать прицел, пытаясь запомнить, где именно была мишень, пока он целится и стреляет. Но несмотря на это, по его словам, еще пара таких прицелов им точно не помешает.

Стасу интересно, могла бы его бригада получить еще хотя бы один прицел, если бы военная помощь Украине не была заморожена? Если бы только американцы знали, как сильно помогло бы их военное оборудование…

«Никто в вашей стране не знает, что здесь происходит, — продолжил Стас, взмахнув руками в отчаянии. — Они не знают, как нам приходиться бороться за жизнь, не имея практически никакого оружия».

***

Между тем в 5000 миль от бункера Стаса в офисном здании Лонгворт в Вашингтоне (округ Колумбия) член Палаты представителей Адам Шифф (Adam Schiff) ударяет молотком по изысканно украшенной трибуне, сигнализируя о начале первого дня публичных слушаний в рамках расследования по делу об импичменте Трампа. Вскоре после начала слушаний ведущий американский дипломат на Украине Билл Тейлор (Bill Taylor) привлек внимание миллионов американцев к вопросу о том, насколько важна помощь США для Украины и успеха ее борьбы против президента России Владимира Путина.

«Пока мы сидим здесь сегодня, русские продолжают атаковать украинских солдат на их собственной земле, — сказал Тейлор в своем вступительном заявлении. — Та военная помощь, которую мы предоставляем, имеет ключевое значение для обороны Украины <…> Она показывает украинцам — и русским — что мы являемся надежным стратегическим партнером Украины».

В войне России в украинском Донбассе, которая продолжается уже более пяти лет и которая перерезала траншеями одни из самых плодородных земель Европы, погибло уже около 14 тысяч человек. В результате этой войны часть территорий, которая по своей площади превышает площадь Нью-Джерси, сегодня находится под контролем поддерживаемых Россией сепаратистов. Тем не менее, хотя к настоящему моменту США предоставили Украине военную помощь в размере 1,6 миллиарда долларов — в форме поставок военного оборудования и подготовки украинских солдат, — большинство американцев уже успело забыть об этой войне, когда она вновь попала в заголовки газет в связи с расследованием комитета Палаты представителей по делу об импичменте.

В действительности же, если бы эта война когда-то не началась, вполне возможно, никакого расследования по делу об импичменте не было бы вовсе. В центре расследования вопрос о том, действительно ли Трамп заморозил очередной пакет военной помощи Украине в попытке надавить на недавно избранного президента Украины Владимира Зеленского и заставить его провести расследование в отношении политического соперника Трампа и проверить ничем не подкрепленную теорию о том, что Киев вмешался в американские выборы 2016 года.

Военная помощь была возобновлена в сентябре 2019 года, но ущерб уже был нанесен. Заморозка военной помощи показала Москве, что она все еще имеет преимущество в этой войне и, соответственно, на мирных переговорах, начала которых добивается Зеленский. Приостановка военной помощи напугала Киев, где ошеломленные чиновники начали задаваться вопросом о готовности их давнего союзника выполнять обязательства.

Это страх добрался до траншей в Донбассе, где такие солдаты, как Стас, говорят, что за тот период времени, пока США не оказывали военную помощь Украине, там погибло множество их товарищей.

«Пока они манипулировали этой военной помощью, интересно, они задумывались над тем, что мы здесь погибаем?» — спросил Александр, сержант 14-й механизированной бригады с позывным «Кувырок». Пока мы пробирались по траншеям под селом Крымское, расположенном в 65 километрах к северо-востоку от позиций Стаса, стараясь пригибать головы как можно ниже, чтобы вражеские снайперы нас не заметили, Александр рассказал, что за лето здесь погибли как минимум двое солдат.

Воюющие стороны в Крымском, к которому можно подъехать только по изрытой воронками проселочной дороге, которая ведет через поле засохших подсолнухов, находятся так близко, что они могут легко увидеть друг друга, бросив взгляд через пустынную нейтральную полосу, где осмеливаются ходить только бродячие собаки.

В доказательство того, насколько опасно там находиться, спустя несколько дней после моего отъезда эта бригада потеряла двоих своих бойцов, в том числе 32-летнего Артема Соколова, которого убил снайпер.

Согласно статистике украинских вооруженных сил, с 18 июля, когда в администрации стало известно о том, что президент США тайно заморозил военную помощь Украине, погибло как минимум 46 солдат. Примерно 19 солдат погибли в тот период времени, когда помощь не оказывалась. Хотя невозможно непосредственным образом связать эти смерти с отсрочкой прибытия нового оборудования на линию фронта, более двух десятков украинских солдат — находящихся на четырех боевых позициях, на танковой базе и в военном госпитале, — признались мне, что новости о заморозке военной помощи вызвали в них глубокое разочарование. Их боевой дух серьезно пострадал, и они почувствовали, что их союзник бросил их в беде.

Те солдаты, с которыми я успел встретиться за неделю, пока я ехал вдоль линии фронта на востоке Украины протяженностью в 400 километров, нарисовали четкую картину того, какое большое значение американская военная помощь имеет для Украины в ее войне против России. Эти солдаты согласились поговорить со мной только при условии, что я не стану сообщать их фамилии — в целях безопасности. Рассказы многих из них вызвали у меня в памяти историю сражения Давида и Голиафа. Они поделились со мной историями о том, как американская помощь помогла немного уравнять силы на поле боя и помешать гораздо более крупной и сильной России захватить еще больше украинских земель.

По их словам, приостановка военной помощи — даже временная — ставит под угрозу не только их жизни, но и, возможно, будущее всей Украины.

Эта война началась в 2014 году, вскоре после того, как украинские революционеры свергли президента-клептократа Виктора Януковича, на что Россия отреагировала вторжением и аннексией Крыма. Украинские вооруженные силы, находившиеся в состоянии упадка после обретения Украиной независимости в 1991 году, попытались дать отпор, опираясь на добровольческие военизированные формирования. В конечном счете при поддержке Запада Украина и ее вооруженные силы сумели подняться на ноги и сдержать наступление России, однако к тому времени большая часть Донбасса уже была потеряна или разрушена.

***

В 120 километрах от позиций Стаса находится город Авдеевка, где Светлана Савкевич работает библиотекарем в школе номер 6. Чтобы добраться до Авдеевки, нужно миновать несколько контрольно-пропускных пунктов, обложенных мешками с песком, и проехать по дороге, которая так сильно изрыта военными машинами, что местные жители сравнивают ее со стиральной доской.

Савкевич живет со своим мужем в старой части города, недалеко от промзоны, где происходят одни из самых ожесточенных столкновений. В ее районе вряд ли можно найти хотя бы один дом, который не задели бы артиллерийские снаряды.

«Столько людей и семей было убито», — сказала она. Давно прошли те времена, когда она могла спокойно гулять по парку с семьей или водить учеников школы на экскурсии. Сейчас, по ее словам, все сидят по домам, потому что выходить на улицу очень опасно.

Для тех, кто живет под перекрестным огнем, жизнь измеряется количеством минут и метров — если выйти на улицу не в то время суток или перейти не на ту сторону улицы, это может обернуться смертью. Здесь будущее выглядит неопределенным.

Надя Баринова убедилась в этом на собственном опыте. Ее мать Катерина Волкова вышла в магазин за продуктами 1 февраля 2017 года. Спустя несколько мгновений по их району было выпущено несколько артиллерийских снарядов. Волкова попыталась укрыться за забором, но один из снарядов разорвался позади нее. Она скончалась с сумкой для продуктов в руках. Я увидел рыдающую Баринову, стоявшую над окровавленным телом матери, спустя несколько минут после трагедии.

Когда Баринова и я снова встретились на прошлой неделе, я понял, что рана, оставшаяся после трагической гибели Волковой, все еще свежа. По словам Бариновой, она не винит никого конкретно за то, что случилось, но она очень хочет, чтобы война наконец закончилась.

Десятки мирных жителей, с которыми я побеседовал, признались мне, что они надеются, что их новый президент сумеет заключить соглашение и положить конец этой войне.

Одержав победу на президентских выборах, Зеленский столкнулся с крайне сложной задачей: ему необходимо договориться с Путиным о путях урегулирования этого конфликта. За последние несколько недель Зеленский и Путин совершили ряд небольших шагов, в том числе обменялись пленными, восстановили важный мост, который был взорван в ходе боевых действий, и отвели свои войска в трех местах от линии фронта. США поддержали их усилия, однако масштабы этой поддержки оказались под вопросом в связи с расследованием по делу об импичменте и сообщениями о том, что Трамп использовал американскую военную помощь — а также визит Зеленского в Белый дом, — чтобы заставить украинского лидера оказать ему личную услугу.

В частных беседах — поскольку сверху поступил приказ не комментировать вопросы, касающиеся Трампа и расследования по делу об импичменте, — чиновники администрации Зеленского и украинского правительства отметили, что заморозка военной помощи ослабила позиции Украины теперь, когда Зеленский настроен заключить мирное соглашение с Путиным. По их словам, в августе и сентябре они видели признаки того, что Путин действует более агрессивно, чтобы оказать давление на Зеленского в преддверии долгожданных мирных переговоров, дату которых стороны уже назначили.

Зеленский и Путин встретятся в Париже 9 декабря, и на этой встрече также будут присутствовать президент Франции Эммануэль Макрон и канцлер Германии Ангела Меркель. Хотя никто не рассчитывает на прорыв, любой, кто хотя бы немного разбирается в ситуации в Донбассе, скажет вам, что это, вероятно, будет лучшая возможность положить конец конфликту.

А пока украинские солдаты продолжают удерживать свои позиции.

Хотя резкое повышение уровня боеготовности и профессионализма сразу же бросаются в глаза, как только вы попадаете на линию фронта, — все [остальное], начиная от формы солдат и заканчивая их оружием, остается старым и незамысловатым. Их санитарные автомобили — это ржавые советские внедорожники, очень напоминающие автобусы марки Volkswagen. Их оперативные базы — это полуразрушенные дома и гаражи, стены которых испещрены дырами от пуль. В их землянках грязно и слякотно, а стены там укреплены деревянными досками, которые они порой используют в качестве дров для печки, когда температура воздуха опускается ниже нуля. А их автоматы — это автоматы Калашникова из старых запасов, надежные, но не слишком точные.

Если бы не смартфоны, которые солдаты носят с собой, и не Wi-Fi роутеры, подсоединенные к рычащим генераторным установкам, можно было бы подумать, что вы перенеслись во времена Второй мировой войны.

Действительно, вещей, которые напоминают вам о том, что эта война разворачивается в 2019 году, крайне мало, и многие из них были получены от Вашингтона. Среди них радиолокационные системы обнаружения огневых позиций артиллерии, санитарные автомобили Humvee, приборы ночного видения, беспилотники Raven, бронежилеты, современное медицинское оборудование и комплекты первой медицинской помощи. Вероятно, больше всего украинцы ценят противотанковые ракетные комплексы «Джавелин», поставку которых администрация Трампа одобрила в прошлом году, однако их можно применять только в случае крупномасштабного наступления российских войск. Пока они хранятся в безопасных местах далеко от линии фронта.

Однако американское оборудование далеко не всегда работает идеально. К примеру, радиолокационные системы не всегда могут обнаружить слабый артиллерийский огонь, инфракрасные прицелы ночного видения невозможно установить на автоматы Калашникова без упомянутого выше адаптера, дроны уязвимы перед воздействием российского оборудования для создания радиопомех, для работы некоторого медицинского оборудования необходимо другое напряжение сети, а автомобили Humvee нужно заправлять газом, и они не бронированные.

Тем не менее, по словам солдат, без этой помощи было бы еще хуже.

Юрий Крупко, заместитель командира 28-й механизированной бригады, рассказал историю, которая служит иллюстрацией того, как именно помогает американское оборудование.

Шел 2016 год, и гранаты и артиллерийские снаряды сыпались без перерыва, нанося огромный ущерб позициям украинцев на краю Станицы Луганской. Крупко не знал, откуда именно прилетают артиллерийские снаряды, но он знал, что они летят из-за находящегося неподалеку холма. Он также знал, что, если он не остановит атаку, скоро его бригада потеряет нескольких солдат и будет вынуждена покинуть стратегический пункт в зоне боевых действий.

Крупко включил радиолокационную систему обнаружения огневых позиций артиллерии, которую доставили на Украину в рамках пакета американской военной помощи. Он сумел определить точку, откуда противник вел огонь, и спрогнозировать его дальнейшие действия. Вскоре после этого украинцы открыли артиллерийский огонь, а потом наблюдали за тем, как над огневыми позициями противника поднимаются клубы дыма. «Мы их полностью уничтожили», — сказал Крупко.

Американское оборудование «ежедневно спасает нам жизнь», добавил он, показав рукой в сторону группы солдат, которые шли к столовой после танковых учений, которые проходили на прошлой неделе недалеко от линии фронта. «И не только наши жизни, — продолжил он, — но и жизни всех украинских военнослужащих».

Я услышал много подобных историй в промзоне Авдеевки — напоминающем фильмы о безумном Максе районе, заполненном обломками, оставшимися там в результате боевых действий, который служит базой 92-й механизированной бригаде украинских вооруженных сил. Там непрерывно куривший офицер с пронзительными голубыми глазами по имени Валентин показал мне санитарный автомобиль Humvee.

«Он отличный, но он не подходит непосредственно для линии фронта. Он не бронированный, и он слишком высокий. Когда мы на нем едем, мы превращаемся в легкую мишень, — объяснил он. — Нужно быть камикадзе, чтобы выехать туда на нем. Но по качеству он намного лучше, чем те машины, которые были у нас прежде».

И этот внедорожник активно использовался в Авдеевке, где постоянно велись ожесточенные бои — даже тогда, когда в других местах вдоль линии фронта они затихали. Украинские вооруженные силы несут там потери почти каждый день. Но, если спросить солдат, готовы ли они сдаться, они уверенно ответят, что не готовы.

«Не знаю, насколько смелые ребята у вас там, в США, — усмехнулся сержант по имени Александр в Крымском, сжимая автомат в руках, — но наши ребята здесь просто отчаянные».

***

Чтобы добраться до богом забытого села Опытное, нужно проехать по проселочной дороге, которая пролегает через минное поле. Если вы туда доберетесь, скорее всего, вы познакомитесь с Марией Горпыныч, неунывающей 80-летней жительницей села, которая называет себя «баба Маша» и которая хочет только одного — дождаться окончания войны.

Баба Маша родилась, когда началась Вторая мировая война, как она сама рассказала мне, пригласив меня в свой скромный дом, который был сильно поврежден осколками снарядов — это неизбежно, если вы живете в непосредственной близости от разрушенного донецкого аэропорта. Теперь она надеется, что она не станет жертвой еще одной войны.

39 престарелых жителей села Опытное, в котором прежде проживало около 300 человек, ничего не слышали о решении Трампа приостановить военную помощь Украине. У них нет электричества, а телефонная связь крайне неустойчива. Дороги находятся в ужасном состоянии, поэтому новости доходят до этого села крайней медленно. Кроме того, там нет водопровода и газа, которым можно было бы отапливать дома.

«Мы просто выживаем, — сказала Горпыныч, тяжело вздохнув. — Прежде у нас здесь было все. На улицах играли дети».

Если война закончится, солдаты и жители востока Украины смогут начать собирать свои жизни по кускам. Для Горпыныч это будет значить, что она наконец сможет съездить на могилу ее сына Виктора. В 2016 году он вышел из дома, чтобы помочь соседу починить поврежденную газовую трубу. Спустя некоторое время этот сосед прибежал и рассказал, что Виктору в голову попал осколок снаряда, разорвавшегося рядом с ним.

Тогда обстановка была слишком опасной, чтобы Горпыныч могла похоронить сына на кладбище. Поэтому она положила тело сына в самодельный гроб и закопала его у себя во дворе в воронке, оставшейся после взрыва еще одного снаряда. Его тело пролежало там пять месяцев, прежде чем она смогла выкопать его и похоронить как положено.

«Война — это беда, — сказала она. — Мне хотелось бы, чтобы она закончилась, и мы смогли жить в мире».