После молниеносной и внезапной серии предложений о конституционной реформе, направленной на сохранения Путина у власти после окончания его президентского срока в конце 2024 года, российский президент назначил нового премьер-министра, — им стал одержимо увлеченный высокими технологиями налоговый администратор, у которого отсутствует интерес к политике. Подобное назначение подчеркивает фундаментальный парадокс путинской системы: это устарелая, византийская, непотистская, глубоко коррумпированная модель управления, которая, тем не менее, ценит и награждает технократические способности.

В российской схеме смены власти премьер-министр берет бразды правления в свои руки в тот момент, когда президент по какой-то причине не может править; премьер-министр Путин стал действующим президентом, когда Борис Ельцин подал в отставку в последние минуты 1999 года. Путин с 2008 года по 2012 год, в период президентства Дмитрия Медведева, занимал пост премьер-министра, а затем им вновь стал Дмитрий Медведев. Однако при Борисе Ельцине и при Путине были периоды, когда пост премьер-министра занимали лишенные политических амбиций люди, которые в личном плане ничего особенного из себя не представляли, и именно в такие периоды президенты брали на себя полную ответственность за проводимый Россией курс.

Михаил Мишустин, новый назначенный премьер-министр, — он несомненно получит парламентское одобрение своего назначения, — не соответствует ни одному из прецедентов.

Он совершенно аполитичен. Этот дипломированный инженер-программист с докторской степенью в области экономики работал в российском налоговом ведомстве с 1998 года, с того момента, когда оно начинало использовать современные методы налогового администрирования. Он отвечал за внедрение таких важных инноваций как индивидуальный налоговый номер и цифровая подпись, а с 2010 года, после назначения главой этой службы, усилия Мишустина были в основном направлены на работу в области цифровизации и больших данных. Я встречался с ним в 2013 году и был поражен глубиной его личной вовлеченности в рабочий процесс, а также знанием деталей, связанных с интерфейсом налогового ведомства, разработанного для пользователей интернета.

Достаточно сказать, что в рамках Форума по налоговому администрированию (Forum for Tax Administration) Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), где представители правительственных фискальных служб делятся лучшими своими достижениями, Мишустин возглавляет группу по цифровизации.

Вместе с тем Мишустин не будет лишь «формальным заполнителем должности премьер-министра», как это было в случае с такими уже забытыми фигурами первых лет правления Путина как Михаил Фрадков и Виктор Зубков, которые считались просто исполнителями воли хозяина. А объясняется это тем, что Мишустин — бюрократический супермен, личные достижения которого хорошо видимы всеми участниками экономической деятельности в стране — сверху донизу. Даже задавленные в России мелкие предприниматели не жалуются по поводу отношений с налоговиками. Благодаря расширенному использованию современных технологий, Мишустин резко сократил количество вызывающих страх выездных налоговых проверок: в 2018 году это сокращение составило 30%, и в результате лишь 0,18% российских компаний и частных предпринимателей вынуждены были с ними столкнуться.

Мишустин представляет собой новый тип российского премьер-министра, и он соответствует меняющимся политическим целям Путина. При Медведеве, подавшем в отставку в среду, правительство, в целом, не смогло реализовать путинские так называемые национальные проекты, — речь идет о плане огромных государственных расходов в размере 400 миллиардов долларов до 2024 года. По данным российской Счетной палаты, ведомства по контролю за использованием бюджетных средств, в ходе реализации 13 программ, являющихся составной частью этого плана, в 2019 году было использовано всего 88% выделенных средств, и в основном это было связано с проблемами планирования, а также с опасением чиновников по поводу возможности нецелевого использования этих денег. Что касается проекта «Цифровая экономика», то в рамках ее реализации было использовано всего 53,6% от выделенных средств. В результате цели Путина, связанные с сокращением бедности, обеспечением роста населения и ускорения развития экономики, становятся все более отдаленными.

Путин считает, что это проблема реализации, а не следствие действий слишком рьяных чиновников и часто коррумпированных представителей правоохранительных органов вкупе с медленными темпами приватизации экономики. Именно поэтому он выбрал своим новым премьер-министром человека, имеющего великолепную репутацию как среди бюрократов, так и в более широких экономических кругах, а причиной этого является его способность реализовывать сложные изменения. Путин хочет, чтобы национальные проекты принесли результаты, и он понимает, что его будут оценивать по степени их успешности.

В то же время предлагаемая Путиным конституционная реформа показывает, что пока еще он не хочет выбрать себе преемника. Контуры новой системы, которую он представил в среду, указывают, что Путин готовится оставить пост президента и взять на себя роль верховного арбитра и кукловода, который будет дергать за веревочки как лидер правящей партии (что-то вроде Ярослава Качиньского в Польше), или как глава получившего новые полномочия Государственного совета с участием региональных и парламентских лидеров (наподобие той роли, которую взял на себя президент Казахстана Нурсултан Назарбаев после того, как сложил с себя в прошлом году президентские полномочия). Формальные функции государственного управления, такие как президентство и пост премьер-министра, будут в большей степени ограничены с помощью системы сдержек и противовесов.

Путин хочет иметь полный контроль над процессом конституционных изменений. В среду он своим решением создал рабочую группу для подготовки текста поправок Конституции, в которую вошли такие фигуры как националистический писатель Захар Прилепин, актер Владимир Машков и чемпионка по прыжкам с шестом Елена Исинбаева; очевидно, что они будут автоматически штамповать идея Кремля, а не предлагать свои собственные.

Путин хочет, чтобы представители элиты сфокусировали внимание на более мягком переходе от почти неограниченной формальной власти к менее точно определенной, но не менее влиятельной роли. Продвижение на более высокие посты амбициозных политических фигур — таких, например, как мэр Москвы Сергей Собянин или министр обороны Сергей Шойгу, — помешают реализации этого плана. Вместе с тем Путин не хочет тратить большое количество времени на хлопоты, связанные с каждодневной работой по реализации его экономической программы. Поэтому Мишустин и получил это повышение.

Если этот в высшей степени компетентный налоговый босс получит достаточную свободу действий, то управление российской экономикой, которое и сегодня можно считать нормальным в технократическом отношении, продолжит отцепляться от политики страны, которая быстро движется назад в советскую эпоху на фоне увеличения репрессий и отсутствия ответственности у чиновников. Однако эта двойственность делает сложной даже для такого способного человека как Мишустин задачу по выполнению амбициозных целей. Поскольку Путин работает над ослаблением формальных институтов и ставит суды под еще больший политический контроль (одно из его конституционных предложений состоит в том, чтобы предоставить президенту право увольнять судей), попытки модернизации экономики могут превратиться в работу по украшению витрины. Стимулировать рост экономики при отсутствии адекватной защиты собственности и конкуренции сложнее, чем блистать в области сбора налогов.