Владимир Зеленский и новый руководитель его офиса Андрей Ермак не замечали российской вооруженной агрессии против Украины в течение последних шести лет, а сейчас обвиняют в разжигании войны Петра Порошенко, а не Владимира Путина. Ни в одной серии трех сезонов «Слуги народа», который транслировали на канале «1+1», не упомянули Путина, Крым, Донбасс или войну. Во время своего первого визита в США осенью 2019 года Ермак публично заявил, что Порошенко виноват в войне, что вызвало негативную реакцию со стороны американского дипломата Курта Волкера.
Это имеет некоторые стратегические последствия.
Во-первых, представители команды Зеленского вслед за официальной Москвой и сторонниками Путина на Западе называют конфликт на Украине «гражданской войной». Однако это нисколько не соответствует действительности, ведь среди украинских военных, как и среди погибших преобладают русскоязычные. Чтобы понять это, даже не нужно посещать линию фронта или Днепр (бывший Днепропетровск — прим. перев.), где я бывал неоднократно. Стоит лишь обратить внимание на большое количество мемуаров о войне, написанных на русском языке.
Во-вторых, окружение Зеленского стремится вернуться в период до 2014 года, который они наивно воспринимают как эпоху «братских отношений» между Украиной и Россией. Такие взгляды представителей команды Зеленского являются продуктом их комплексов неполноценности в отношении России, а в некоторых случаях и бизнес-интересов, связанных с Россией. Вследствие этого они просто не могут критиковать Путина или российскую военную агрессию и стараются как можно быстрее завершить «гражданскую войну» и восстановить «братские отношения» с северным соседом.
Такие взгляды морально ошибочны, ведь ядро их электората составляют русскоязычные украинцы из восточных областей, которые больше всего пострадали от смертей, ранений, разрушений и вынужденного переселения в результате войны. Этот подход неправильный еще и потому, что команда Зеленского в своем стремлении в достижении «мира» закрывает глаза на грандиозные изменения, которые произошли с Украиной и украинцами после 2014 года. Украинский поезд уже давно покинул станцию, однако без Зеленского, Ермака и их окружения.
Более того, «блицкриг» Зеленского и Ермака по установлению «мира» не принимает во внимание шовинизм России в отношении Украины и украинцев, который будет оставаться господствующей идеологией и в дальнейшем, несмотря на стремление Путина стать пожизненным царем после 2024 года. Планы конституционных изменений в России говорят, что Путин стремится повторить путь Нурсултана Назарбаева, который в прошлом году покинул пост президента, чтобы стать «отцом нации».
Конституционная реформа в России возрождает российский имперский национализм двухсотлетней давности, описанный еще Сергеем Уваровым как «православие — самодержавие — народность». Путин предложил сделать Русскую православную церковь (РПЦ) официальной государственной церковью, хотя православие в России исповедуют менее половины населения (две трети украинцев являются православными), тогда как значительная часть россиян являются мусульманами и буддистами. Когда в конце 2018 года Константинополь предоставил Украине церковную автокефалию, Путин созвал внеочередное заседание Совета безопасности, показав, насколько важным вопрос национальной идентичности являются для русско-украинского конфликта. РПЦ настроена категорически против православной автокефалии Украины.
Никто в России не назовет планы Путина руководить государством до конца жизни «автократией», но для них трудно подобрать другое слово. И Назарбаев, и Путин стремятся стать неизбираемыми царями в ХХІ веке, которым не нужна квази-легитимность, приобретенная нечестными выборами. Возвращение к царистской концепции российской «народности» означает отрицание обособленности украинской и белорусской наций. В парадигме «триединого русского народа» русские и три восточнославянские народы являются одним целым, а украинцы — «малороссами». Путин и другие российские руководители неоднократно называли русских и украинцев «одним народом». Путин пытался возродить царистский имперский национализм еще со времен своего переизбрания президентом в 2004 году. Возмущенный поддержкой Запада Революции роз в Грузии и Оранжевой революции на Украине, которые он считал своей вотчиной, он занимал все более националистическую и ксенофобскую позицию.
Годом спустя останки генерала Белой армии Антона Деникина и идеолога Белого движения в эмиграции Ивана Ильина были возвращены в Россию и похоронены с государственными почестями. Сын другого генерала Белой армии Петра Врангеля запретил возвращать останки его отца в Россию. В годы Гражданской войны в России представители Белого движения враждебно относились к украинской автономии, не говоря уже о независимости, ведь были уверены, что украинцы являются ветвью русского народа. Путин высоко ценит Ильина, который пропагандировал фашистские и антисемитские взгляды, и рекомендовал его труды для ознакомления российским чиновникам. Создание «русского мира» и объединение внутреннего и эмигрантского крыльев РПЦ в 2007 году ускорило возвращение России в прошлое. «Русский мир» направлен на объединение трех восточнославянских народов под руководством России и вокруг русского языка и РПЦ. Русская и советская историография всегда изображала украинцев, белорусов и россиян как три народа, что родились одновременно в средневековой Киевской Руси и всегда остаются в «братском» союзе.
Претензии России на Киевскую Русь, призванные усилить восточнославянское единство, попали в благоприятную почву во время президентства Виктора Януковича. Этот процесс достиг апогея в 2013 году во время празднования 1025-й годовщины крещения Киевской Руси, проходившее на Украине и которое посетил Путин и патриарх РПЦ Кирилл. Пророссийский лидер «Оппозиционной платформы» Виктор Медведчук, крестным отцом дочери которого является Путин, был тогда главным организатором конференции «Славяно-православные ценности — основа цивилизационного выбора Украины». В течение того года Путин постоянно давил на Януковича, чтобы тот отказался от европейской интеграции в пользу евразийской («славяно-православного») вектора.
В своей речи в марте 2014 года, в которой он признал Крым частью Российской Федерации по результатам референдума, не признанного международными организациями и западными правительствами, Путин использовал наследие Киевской Руси как фундамент для славянского единства в рамках «русского мира». Двумя годами позже это приобрело абсурдные масштабы, когда в Москве — основанной только в 1147 году — установили огромный памятник князю Владимиру Великому, который правил Русью в течение 980-1015 годов.
В 2008 году на заседании Совета России — НАТО в Бухаресте Путин отметил, что Украина является «искусственным» образованием, а на юге Украины живут «россияне». Путин и российские националисты называют юго-восточную Украину «Новороссией», населенной «россиянами», а центральную Украину — регионом проживания «малороссов». Зато Западная Украина в их картине мира расположена за пределами «русского мира».
Концепцию «Новороссии» возродили в 2014 году как идеологический инструмент отделения юго-восточных регионов Украины благодаря подстрекательству к пророссийским беспорядкам. Хотя русскоязычные украинцы в большинстве своем проявили себя украинскими патриотами (а не «русскими» или «малороссами»), Путин и сегодня верит своим фантазиям относительно этого региона. В декабре 2019 года Путин назвал юго-восточную Украину «Причерноморьем», которое большевики якобы ошибочно присоединили к Украине, хотя его населяют «россияне».
Российское политическое руководство и спецслужбы так и не поняли, почему провалился их проект «Новороссия», и продолжают вещать свои искаженные взгляды относительно Украины. Украинская идентичность и патриотизм оказались достаточно сильными, чтобы отразить российскую вооруженную агрессию в 2014-2015 годах и с того времени только окрепли.
Несмотря на стремление Путина возродить имперский русский национализм и стать «отцом» и царем русской нации после 2024 года, шансы на установление мира на Украине мизерные. Если Зеленский и его команда проигнорируют тектонические изменения, которые происходили и происходят в России и на Украине, им придется иметь дело с общественным недовольством, падением популярности и политическим кризисом.
События 2014 года показывают, что у украинцев, в отличие от Зеленского, нет кризиса идентичности.
