Матс Лёвин — заместитель главы полиции и руководитель ее национального оперативного отдела. Логично предположить, что он лучше, чем подавляющее большинство других граждан Швеции, осведомлен о том, как обстоят дела с организованной преступностью в нашей стране.
В интервью, данном им в субботу «Шведскому радио» для программы Ekot, рассказывая о ситуации в стране, он нарисовал столь же мрачную, сколь и правдивую картину разгула преступных группировок, которые, похоже, ведут себя все наглее и наглее.
У нас есть все основания прислушаться к Лёвину и озаботиться тем, что он говорит. Ведь послание у него очень важное.
Я, конечно, не призываю парламент тут же начинать кланяться и суетиться, срочно создавая новые законы из пожеланий полицейской верхушки.
Лёвин — хитрый лис, и он знает, как можно использовать дующие нынче ветра, чтобы найти повод для более жестких методов, подталкивая государство в репрессивном направлении.
В разведывательных целях он, например, хочет получить возможность прослушивать разговоры «людей, которые пока что ни в каких расследованиях по факту преступлений не фигурируют».
Другими словами, Лёвин хочет получить инструменты, которые необходимы, чтобы следить за нами всеми. Ведь трудно найти человека, который «пока что» не представляет интереса для полиции.
Если я правильно понял Лёвина, прослушиваться должны в первую очередь те люди, которые хотя бы как-то связаны с организованной преступностью. То есть прилежная младшая сестра какого-нибудь молодого члена банды может оказаться в прекрасном новом мире, где ее шуточки с друзьями станут предметом интереса государства.
Посмотрите хотя бы на закон об электронной коммуникации, который ввели в рамках борьбы с терроризмом, спланированными бандами убийствами и детской порнографией. Через несколько лет его уже использовали, чтобы затащить какого-нибудь беднягу в зал суда лишь за то, что он незаконно скачал пару фильмов про Бека.
К счастью, субботнее интервью содержало не только полицейские голубые мечты такого рода. После него заголовки газет запестрели, в том числе, информацией о том, что в Швеции, по словам Лёвина, к настоящему моменту укоренилось не менее 40 преступных кланов.
Их члены, как легко можно догадаться, заинтересованы любым способом раздобыть себе побольше денег, и с физической силой проблем у них нет. Они совершают нападения, продают наркотики, шантажируют, занимаются мошенничеством, обманом получают социальную помощь и присваивают себе влиятельные должности в бизнесе.
В этом нет ничего нового, конечно, но очень хорошо, что об этом феномене активно заговорили.
А новым оказалось то, что в конце своих рассуждений об основанных на родственных связях преступных бандах Лёвин сказал:
«Мы знаем примеры, когда их члены проникают в политическую жизнь, желая играть роль в настоящей, официальной системе управления коммуной или даже всей Швецией».
Ведущая программы Моника Сааринен (Monica Saarinen), опытная и талантливая, упустила возможность задать дополнительные вопросы по поводу этого поразительного заявления.
Конечно, мы знаем, что, например, группировка Сёдертелье связана с политикой, но это, по-моему, уже нечто совершенно иное.
Что имел в виду заместитель главы государственной полиции? Неужели у нас уже есть парламентарии на побегушках у организованной преступности? Или она пока добралась своими щупальцами лишь до чиновников уровнем пониже?
А может быть, полиция даже зафиксировала какие-то признаки того, что одна из этих преступных организаций закрепилась в самом правительстве или его ближайшем окружении?
Лёвин старательный, опытный и серьезный человек. У меня нет ни малейших оснований ему не доверять. Нет и причин полагать, что это его высказывание основано, например, на собранной Полицией безопасности информации о том, что какой-нибудь дворник в министерстве юстиции приходится двоюродным братом лидеру клана. Вероятно, речь идет о гораздо более весомых вещах.
Я не прошу полицию подробно раскрывать имеющуюся у них информацию. Но если преступным кланам удалось добиться настолько неслыханного успеха, как проникновение в политическое руководство Швеции, то мы, конечно, имеем право о этом знать.
Что ты имеешь в виду, Матс Лёвин?
