В связи с этим последним массированным электронным вторжением российской Службы внешней разведки (СВР) в американское киберпространство, начали высказываться требования, как правило, некомпетентных людей о необходимости немедленного и решительного возмездия. Раздаются подстрекательские крики о том, что кибератака СВР является актом войны, которые подталкивают США к конфронтации с Россией.
Эта хакерская атака русских не является актом войны. Во всяком случае, пока.
Вместо того чтобы запускать ракеты, мы могли бы оглянуться назад примерно на полвека и посмотреть, как выглядел настоящий кризис и каково это было, когда страны на самом деле были «на ножах», и что предпринималось, чтобы разрядить ситуацию.
Как оператору перехвата радиопереговоров, служившему в ВВС в Восточной Азии, мне часто приходилось изнывать от скуки, слушая болтовню на частотах китайских ВВС. Чтобы развеять эту скуку, я мог бы покрутить ручки настройки своего радиоприемника «Коллинз» (Collins) и установить его на открытую частоту, которая напомнила бы мне или любому другому слушателю, насколько опасным был мир в начале 1960-х. На этой определенной частоте можно было услышать зловещий, но почему-то успокаивающий голос американца — кого-то вроде Моргана Фримена (Morgan Freeman) 1960-х годов, который пугающим тоном снова и снова повторял сообщение:
«Небесный Король, Небесный король, не отвечать, не отвечать, код подтверждения подлинности сообщения: xxxxxxxxxxxxx».
Эта передача была напоминанием о том, что около трети межконтинентальных бомбардировщиков Стратегического авиационного командования ВВС США постоянно находились в воздухе в ожидании приказа. В передачах «Небесного короля» называли этим самолетам код, в соответствии с которым их либо оставили бы на мирных орбитах, либо направили бы бомбить объекты в СССР, Китае или Северной Корее — транспортные узлы, энергосистемы, водные источники, плотины, средства связи.
Со стороны СССР в соединениях дальней бомбардировочной авиации самолетов, ожидавших в воздухе приказа по уничтожению целей «главного врага» (США), было меньше, но достаточно. Чтобы понять многие проблемы начала 1960-х годов, которые способствовали сохранению напряженности, можно добавить вторжение в Залив Свиней, Берлинский кризис и Кубинский ракетный кризис. Из-за этого опасного стечения обстоятельств США и СССР находились в состоянии наивысшей боевой готовности. В 1962 году Герман Кан (Herman Kahn) из Гудзоновского института (Hudson Institute) придумал термин, обозначающий это состояние — «взаимное гарантированное уничтожение».
По всей Америке люди строили личные бомбоубежища, школьники отрабатывали упражнения «пригнись и накройся» («duck and cover drills») по программе защиты от ядерного удара. В Советском Союзе были усилены меры гражданской обороны, и население было готово к войне. Мы были всего лишь в нескольких шагах от того, что кто-то с одной из сторон нажмет на кнопку. Но этого не случилось.
Более мудрые лидеры с обеих сторон все-таки отказались от совершения непоправимого и со временем заключили соглашения и договоры, которые предотвратили повторное возникновение ситуации начала 1960-х. Мы достигли той точки, когда полномасштабная ядерная атака США и СССР гарантировала бы полное уничтожение и нападающей страны, и обороняющейся. Под влиянием этой опасной ситуации возникла стратегия, получившая название «равновесия Нэша». Концепция, в соответствии с которой ни одна из сторон, владеющих ядерным оружием, не может ни безнаказанно начать конфликт, ни разоружиться в одностороннем порядке.
В скором времени большие и некоторые не очень большие державы поняли, что для того, чтобы отключить электричество и водоснабжение, отключить линии коммуникации просто и эффективно нанести ущерб вражеской стране (большой или небольшой) и парализовать ее, больше не нужны ни бомбардировщики дальнего действия, ни межконтинентальные баллистические ракеты, ни атомные подводные лодки. Игра изменилась. Теперь предстоял поединок между разведслужбами великих и не очень великих держав. Паритет больше роли не играл.
По имеющимся в открытом доступе оценкам, совокупный бюджет разведслужб США в 2020 году достиг примерно 85 миллиардов долларов. Бюджет российских разведслужб по этим оценкам составлял примерно 65 миллиардов долларов, а бюджет разведки Китая (по-прежнему в значительной степени непрозрачный), вероятно, был примерно вдвое меньше, чем у русских. Бюджеты разведывательных служб Ирана и Северной Кореи оценивались как «достаточные для реализации всех неблаговидных действий, которые они могли бы наметить». Вполне уместно предположить, что в XXI веке значительная часть бюджетов разведслужб всех потенциально враждебных игроков будет направлена на использование киберпространства для создания потенциала по уничтожению целей, уничтожение которых прежде являлось сферой деятельности лишь воздушного и военно-морского флотов. Да иначе это и не может быть.
Во время взлома компьютерных систем, который недавно совершила российская СВР, русские, по-видимому, смогли получить доступ ко многим стратегическим «переключателям» в США и, возможно, в других странах. Пока действия России, похоже, ограничиваются сбором разведданных. Но чтобы перейти из режима сбора разведданных в режим атаки, потребуется лишь щелкнуть парой переключателей. Примерно как отправить (по приказу, обозначенному соответствующим кодом) дальние бомбардировщики с мирной орбиты в атаку. Вот на этой стадии мы сейчас находимся.
Вместо немедленной жесткой контратаки администрация Байдена должна ввести новый вариант взаимного гарантированного уничтожения с учетом реалий XXI века. В том маловероятном случае, если американская разведка еще не расширила границы своей деятельности до стратегического киберпространства России, Китая, Ирана и Северной Кореи, администрация должна сделать эту цель стратегическим приоритетом национальной разведки. Русские поймут, что мы теперь можем нажать на их стратегические переключатели. И что равновесие взаимно гарантированного уничтожения в киберпространстве достигнуто. Осознание этого окажет определенное успокаивающее действие. И более мудрые лидеры смогут начать работать над соглашениями, а со временем и договорами, чтобы действовать с учетом этой новой концепции взаимного гарантированного уничтожения.
Вероятно, необходимости демонстрировать разрушительную силу кибероружия не будет, во всяком случае, демонстрировать русским. А если кто-то из небольших опасных игроков проявит склонность к неблаговидным действиям в киберпространстве, США могли бы немедленно нанести «демонстрационный удар», напомнив, что мы в любой момент можем отключить у них воду и электричество.
Новая администрация по мере изучения списка своих задач в течение первых ста дней у власти увидит необходимость решения проблемы этого противостояния с русскими в киберпространстве. Администрация могла бы начать с концепции равновесия Нэша. И при этом она должна постараться сделать так, чтобы русским или кому-то еще добраться до наших «переключателей» было бы очень непросто.
