В России решение заблокировать аккаунт Дональда Трампа в Твиттере критикуют как в оппозиции, так и среди сторонников Кремля. Попытки контролировать контент в социальных сетях в России часто считают политической цензурой. Подобный черно-белый взгляд на проблему — наследие советских времен.

В России, как и во многих других бывших коммунистических странах, люди часто гордятся тем, что свободны от оков политической корректности. Произнося слово «негр» или отпуская шуточки про блондинок, они, по их мнению, демонстрируют свободу слова. А на любую попытку подискутировать о расизме и сексизме часто отвечают обвинениями в цензуре.

В то же время социальные сети — жизненно важная платформа для жестоко притесняемой российской оппозиции. Наиболее выдающийся ее лидер Алексей Навальный никогда не стал бы тем, кто он есть сейчас, без социальных сетей (и того факта, что Кремль слишком поздно осознал значение интернета). Поэтому нет ничего удивительного, что в России очень возмутились решением компании Twitter заблокировать аккаунт Трампа. Навальный опубликовал в Твиттере длинный тред, где объясняет, почему блокировка Трампа — это ошибка.

«Не надо говорить мне, что Трампа забанили за нарушение правил твиттера. Я получаю здесь угрозы убийства каждый день в течение многих лет. И твиттер никого не банит (правда я и не требую этого). Здесь совершенно спокойно существую аккаунты тех, кто в буквальном смысле чудовищные убийцы (Путин или Мадуро). В твиттере свободно существуют и высказываются те, кто отрицали коронавирус. Их слова стоили тысячи жизней. Тем не менее публично и демонстративно был забанен Трамп. Именно такая избирательность указывает на то, что произошёл акт цензуры», — написал Навальный на русском и английском языках.

Среди прочих Навального поддержал и критик Путина олигарх Михаил Ходорковский. Он написал в Твиттере, что «неожиданно» придерживается того же мнения по поводу свободы слова.

«А некоторые наши друзья на другой позиции», — констатирует Ходорковский.

Один из них — активист российской оппозиции и чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров. Он написал у себя на странице, что россияне слишком мало знают американскую политику.

«Большинством решение руководства американской социальной сети однозначно воспринимается как факт цензуры. На мой взгляд, подобная оценка слишком прямолинейна и связана с незнанием конкретных особенностей американской политики», — пишет Каспаров.

Лояльные к Кремлю журналисты тоже критикуют решение заблокировать Трампа. Например, Владимир Соловьев, один из самых опытных членов кремлевской пропагандистской машины, говорит, что Twitter пошел против американской конституции.

И Навальный, и многие других оппозиционеры уверены, что случившееся — настоящий подарок для Кремля.

Михаил Светов, например, сказал ресурсу znak.com, что, ссылаясь на произошедшее с Трампом, Путин теперь сможет закрывать любые интернет-платформы. Светов — ведущий член Либертарианской партии, которая проповедует максимальную свободу и минимальное вмешательство со стороны государства.

Советский опыт засел глубоко. Когда западный мир вводит разные ограничения на поведение власть имущих, россиян раздражает моральный подтекст. Они тут же связывают такие вещи с глупым и лицемерным советским руководством, обожавшим морализаторство. Предысторию нынешнего инцидента — вплоть до прошлой недели Твиттер разрешал Трампу публиковать кучу лжи, неоднократно делая ему предупреждения, — принимать во внимание не хотят.

В бывших коммунистических странах люди не привыкли к атмосфере дискуссий, основанных на неписанных законах и добровольном самоконтроле. Опыт насквозь идеологизированного общества, где каждое высказанное мнение должно получать одобрение свыше, заставляет людей занять позицию, полностью отрицающую любые ограничения.

Популярный российский блогер Илья Варламов пишет, что «Трампа просто кинули в печь».

«Все происходящее — это, конечно, наступление на свободу слова, на все те ценности, которые мы привыкли считать основой демократии», — считает Варламов.

В заголовке этого текста — русское ругательство, перевести которое на шведский затруднительно. Такой у Варламова способ обозначить, что уж он-то себя цензурировать точно не позволит.