Гарри Каспаров величайший шахматист нашего времени, но сегодня его стратегическое мышление приковано не к шахматной доске. Он прочерчивает будущее для российского оппозиционного движения, которое выступает против правления Владимира Путина.

Каспаров почти 20 лет занимал первое место в мировом шахматном рейтинге, а однажды даже сыграл с компьютером IBM Deep Blue. Однако покинув в 2000 году мир шахмат, он сосредоточился на борьбе с Путиным. В 2007 году он попытался сам добиться избрания в президенты, но принять участие в гонке не смог, так как Кремль помешал проведению обязательного в таких случаях съезда инициативной группы, выдвигавшей Каспарова. После этого он принимал участие во многих оппозиционных митингах и демонстрациях, а в этом году был арестован во время протеста на суде над российской панк-группой Pussy Riot.

Недавно мы побеседовали с Каспаровым, который приехал на встречу правозащитников. Ниже приведена сокращенная запись нашей беседы.

WorldViews: Похоже, что начавшиеся год назад масштабные протесты выдохлись. Что будет дальше?
Каспаров: Демонстрации не закончились, и они оказали длительное воздействие. Сегодня оппозиционная база и численность активистов в 10 раз больше того, что было прежде. Мы стали свидетелями коренного перелома в общественном мнении. Путин больше не президент надежды.

Сегодня популярность Путина, если можно употреблять это слово, уменьшается, и даже контролируемые Кремлем опросы показывают, что сторонники Путина поддерживают его только по привычке, в силу инерции. Люди боятся перемен, и их трудно за это винить. Немногие из моих оппонентов хотят вспоминать 91-й год. Политические перемены в России несут в себе негативную генетическую память.

Цель оппозиции состоит в том, чтобы сформулировать образ будущего. Не нужно зацикливаться на вопросе о том, «кто сменит Путина». Нужно спрашивать, «что придет на смену» Путину. Нам не надо менять плохого царя на хорошего.

Россия быстро познает основы правильно функционирующего общества, и поэтому конец путинского режима становится неизбежным. Он не сможет оставаться на своем посту все шесть лет [президентского срока].

- Если это так, как вам видится уход Путина?
- Точно мы не знаем, и знать не можем… Один важный момент это Вашингтон, а также закон Магнитского [накладывающий ограничения на российских чиновников, причастных к пыткам и гибели юриста Сергея Магнитского], который, я надеюсь, будет принят. Пора заменить санкции против государств санкциями против отдельных людей. В любой осмысленной внешней политике сегодня должен быть индивидуальный аспект.

В стране много незащищенных людей, от которых зависит выживание путинского режима. Если сменить приоритеты и направить санкции против отдельных людей, это может стать лучшим способом для отстаивания прав человека.

- В чем будет заключаться план оппозиции?
- Нам нужна власть закона, нужны надежные институты, которые способны бороться с коррупцией. Цель оппозиции сделать так, чтобы этот переход был по возможности мирным и нанес как можно меньше ущерба.

- Почему вы думаете, что из всех антипутинских активистов участницы Pussy Riot в особенности вызвали столь сильную реакцию со стороны властей и столь громкие протесты против их тюремного заключения?
- Этот случай стал той основой, с которой можно рассматривать протесты. Два или три года назад была совсем другая история, однако два или три года назад они не выступили бы со столь вопиющим заявлением в главном зале русского храма.

Несоответствие между содеянным и наказанием, и истерия в государственных СМИ привлекли внимание к тому факту, что правосудие в России существует лишь на бумаге. Это стало символом восстания общества против режима.

- Путин недавно отправил в отставку министра обороны на основании обвинений в коррупции. Серьезно ли он настроен на антикоррупционную борьбу?
- Самые большие состояния во время правления Путина сколотили близкие к нему люди. Принимались определенные меры против людей, связанных с его ближайшим окружением, однако как мне кажется, это также результат нарастающего народного давления.

Из-за неустойчивости режима разные группировки начинают нападать друг на друга. Все они из одной и той же системы, и я не жду от них ни стремления к демократии, ни политических реформ – разве что это понадобится им для политического выживания. На сегодня я оцениваю ситуацию так: идет междоусобная борьба, потому что  страна уже не на подъеме. Даже трубопроводы не приносят уже тех прибылей, что были раньше. Они видят застой в экономике и… им приходится нападать на себе подобных.

- Объединится ли когда-нибудь оппозиция – сможете ли вы работать с Навальным, с Чириковой, Удальцовым, Собчак и прочими? Как оппозиционному движению создать достойную и надежную альтернативу Путину? 
- Что касается единства, то сейчас мы не в той ситуации, когда приближаются выборы, и когда нам надо быть вместе, чтобы избрать единого кандидата. Мы боремся не за победу на выборах, мы по-прежнему  боремся за проведение выборов, а это большая разница.

Мы имеем дело с режимом, который в политическом смысле убивает любую возникающую на горизонте альтернативу. Несмотря на столь враждебную для политического инакомыслия среду, мы все же сумели провести выборы в совет оппозиции. На выборах проголосовали 80000 человек, некоторые через интернет, а большинство иными способами. Это был первый опыт проведения таких выборов. Они пользуются легитимной поддержкой общественности, представляющей самые разные политические течения. За год мы добились огромных успехов. Мы хотели бы распространить это на регионы, и мы считаем, что современные технологии дадут нам такую возможность.