Нынешний ноябрь был очередной вехой, если даже не поворотным пунктом, на пути захватывающего дух (нового) возвышения Восточной и Северной Азии до уровня доминирующего региона мира. В экономическом плане это уже произошло, все больше это происходит в политической сфере, в культурном отношении это делается постепенно. Саммит организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества в южнокорейском Пусане, связанные с этим государственные визиты мировых лидеров в различные столицы со всей очевидностью продемонстрировали вновь растущее геополитическое и геостратегическое значение региона. При этом тональность и такт происходящему задает экономическая, а не политическая динамика.
Нужны примеры? В ходе визита российского президента Владимира Путина в Японию проблема четырех советских/российских оккупированных Курильских островов, на протяжении 60 лет обременяющая двусторонние отношения, обсуждалась, в частности, в рутинном порядке, без попыток приблизиться к ее решению. В то же время намного больше внимания обе стороны уделили экономическим проектам будущего: сибирской нефти, которая должна будет перекачиваться на российское тихоокеанское побережье, а оттуда - в Японию; японским инвестициям в Восточную Сибирь с целью развития этой громадной области и недопущения за счет этого оттока населения и упадка региона.
'Развитие экономических связей поможет нам улучшить наши отношения в целом', - сказал Путин, выступая перед капитанами японской экономики в Токио. Понимать это следует так: если у обеих сторон будет все в порядке с торговлей и выручкой, то и проблему Курил удастся однажды решить полюбовно.
Президент США Джордж Буш (George W. Bush) во время своего визита в Китай вновь наставлял коммунистических хозяев дома, принимавших гостей, чтобы те давали больше социальных, политических и религиозных свобод. Но намного важнее для американцев в данный момент являются, видимо, торговый дефицит США по отношению к Китаю и китайская пиратская продукция. Эти вопросы Буш поднимал в Пекине.
При всем очевидном и скрытом соперничестве между реально существующей гипердержавой США и восходящей сверхдержавой Китаем обеим сторонам совершенно очевидна их взаимная, все возрастающая экономическая зависимость. И эта зависимость заставляет Вашингтон и Пекин исповедывать прагматизм, отбрасывая в сторону всякую идеологическую риторику. В частности, руководство в Пекине пропагандирует идею 'гармоничного мира', как модель, которая противопоставляется 'гегемонизму' США. Но Китай не препятствует ему открыто и активно, как это делал, в свое время, Советский Союз, мешая стремлению американцев насаждать свое влияние по всему миру. Джордж Буш, конечно, настойчиво призывает правителей Китая обеспечить больше свобод и демократии. Но он избегает выступать в роли учителя. Вашингтон, в частности, предостерегает относительно модернизации китайских вооруженных сил, но, со своей стороны, не принимает никаких мер для усиления своего присутствия в Восточной Азии. Наоборот, войска США выводятся из Южной Кореи.
Реальное соперничество между двумя гигантами разыгрывается опять в экономической сфере, в борьбе за новые источники сырья и рынки сбыта по всему миру. Здесь Китай, своим присутствием в Африке и в Южной Америке, демонстрирует, что стал действующим лицом мирового уровня.
Но Восточная и Северная Азия являются регионами, переживающими не только экономический бум, они являются также потенциальным очагом мирового пожара: все еще ожидает своего решения проблема ядерного вооружения Северной Кореи, способная вызвать гонку ядерного вооружения в Японии и в Южной Корее. Воинственные угрозы Китая в адрес отделившегося острова Тайвань создают постоянную почву для сомнений: насколько серьезно следует относиться к 'мирному развитию' Народной Республики, и действительно ли пришло время для снятия эмбарго на поставки вооружений в Китай.
Стремлению к более тесному сотрудничеству, к достижению единой позиции региона на мировой арене мешают прежде всего внутренние факторы, имеющие место в отдельных странах: твердое отстаивание Китаем коммунистической диктатуры, что блокирует решение тайваньского и тибетского вопросов; совершенно неестественное отношение к своему военному прошлому со стороны Японии, что мешает разрядке напряженности в отношениях с Китаем и Южной Кореей. Эти проблемы могут, разумеется, разрешить только сами страны региона. Но произойдет это лишь тогда, когда прагматизм и понимание реальности, которыми восточно-азиатские страны уже давно отличаются в экономике, найдут свое место также на политическом уровне.
