В минувшее воскресение, к немалому моему удивлению, я был приглашен на Даунинг-стрит 10 - на ужин в честь президента Джорджа У. Буша, совершающего прощальное турне по Европе. Я написал 'к немалому удивлению' потому, что после прихода к власти социалистов доступ на Даунинг-стрит мне был заказан. В данном случае инициатива, что примечательно, исходила от Белого дома: президент сказал, что хотел бы встретиться с британскими историками. В результате на ужине присутствовали специалисты по самым разным темам - от Французской революции до деятельности Уинстона Черчилля.
Возможно, это был самый дорогой банкет из всех, что когда-либо устраивало наше правительство - говорят, что только на обеспечение безопасности пошел миллион фунтов из карманов налогоплательщиков. Впрочем, я без стеснения могу заявить, что отлично провел время.
Несмотря на все свои сегодняшние проблемы хозяин - премьер-министр - был обворожительно любезен, и проявил немалый интерес к истории. Мне выпала честь сидеть за столом справа от президента. В первый раз я встретился с ним всего год назад: меня пригласили в Белый дом после того, как Буш прочел мою книгу 'Жестокая 'война за мир': Алжир, 1954-1962 гг.' (A Savage War of Peace; Algeria 1954-1962), которую порекомендовал ему Генри Киссинджер.
Тогда, как и в прошлое воскресенье, я увидел не ту деревянную, роботоподобную фигуру, к которой мы привыкли на телеэкране, а непринужденного собеседника с хорошим чувством юмора, всерьез интересующегося недавней историей. (Американские СМИ, по-моему, удивило заявление Буша о том, что он ложится в постель в 9 вечера - так у него остается время почитать. Лично мне это кажется вполне правдоподобным).
В прошлом году в Овальном кабинете он настойчиво расспрашивал меня, как де Голль 'выбрался' из Алжира. Я вынужден был ответить: 'Дело закончилось плохо, г-н президент. Он 'проигрался вдрызг''. Хотя этот ответ не мог его не разочаровать, г-н Буш с нажимом произнес: 'Ну, мы не уйдем из Ирака таким же образом'. Дело было вскоре после того, как началось наращивание американского контингента в стране. В это воскресенье мы говорили в основном о Второй мировой войне, - ее поворотных моментах и альтернативных вариантах по принципу 'что если бы' - а также об 'особых отношениях' между США и Великобританией, за которые и хозяин и гость поднимали тосты во время банкета. Президент показал себя хорошо информированным и - что не могло мне не польстить - внимательным слушателем.
Тему Ближнего Востока мы не затрагивали.
Конечно, поскольку я критически отношусь к иракской войне и нынешней американской политике в отношении израильско-палестинского конфликта, я был бы только рад, если бы Белый дом изучил уроки войны в Алжире, прежде чем начинать вторжение в 2003 г. Когда-нибудь сама история, несомненно, даст нам ответ на вопрос - действовал бы Буш осторожнее, если бы прислушивался к ее голосу, а не к импульсивно-торопливым советам 'ястребов' вроде вице-президента Чейни, Рамсфелда и Вулфовица?
Все это наводит на размышления о том, насколько политические лидеры в принципе 'оглядываются' на прошлое, и можно ли сказать, что обитатели Белого дома лучше знают и больше уважают историков, чем их коллеги с Даунинг-стрит 10. (Если бы такой же вопрос был задан относительно Парижа, откуда я только что вернулся, ответ был бы однозначным: в жизни французов история и культура в целом всегда занимали более важное место, чем у нас, англосаксов). Что ж, Гордон Браун - если ему дадут хоть немного передохнуть - может задать в этой области новые стандарты. Что же касается Тони Блэра (и его супруги), то мне не приходилось слышать, что они вообще что-то читали - за исключением разве что протоколов заседаний парламента. У Джона Мэйджора (John Major) был интуитивный интерес к истории, но неурядицы, сопровождавшие его пребывание на посту премьер-министра, не оставляли на нее времени. Интересы Маргарет Тэтчер в этой области были целенаправленны, но фрагментарны. Наиболее 'подкованным' с точки зрения истории из всех британских премьеров относительно недавнего прошлого, несомненно, был Уинстон Черчилль: даже если бы он ничего не достиг в политике, место в пантеоне наших выдающихся историков было ему гарантировано.
Впрочем, самым большим любителем чтения - и не только исторических трудов - из глав британского правительства в послевоенные годы был Гарольд Макмиллан (Harold Macmillan). Борясь с 'черным псом' депрессии, он на долгие часы подряд уединялся с книгой. Макмиллан рассказывал, что в ходе Суэцкого кризиса 1956 г. перечитал все собрание сочинений Джорджа Элиота (George Eliot). Скептики возможно скажут, что в эти дни (он тогда был министром финансов) ему стоило бы заняться другими делами. Впрочем, он в свое время уже ответил на подобные вопросы: 'Дорогой мой, если бы не возможность отвлечься и почитать, у меня бы полностью и бесповоротно съехала крыша. . .!'
Если говорить о Вашингтоне, то злосчастный Ричард Никсон живо интересовался историческими трудами; к тому же у него всегда был под рукой профессионал - выпускник Гарварда, доктор наук Генри Киссинджер. Опыт истории наверняка повлиял на такой его радикальный шаг, как налаживание отношений с Китаем.
Джон Кеннеди за первые два года пребывания в Белом доме допустил ряд серьезных ошибок во внешней политике. Однако известно, что в час величайшего испытания - Карибского кризиса в октябре 1962 г. - он читал 'Августовские пушки' ("The Guns of August") Барбары Такман (Barbara Tuchman): захватывающую книгу о том, как из-за просчетов политиков Европа в 1914 г. была вовлечена в ужасную войну. Хочется думать, что это помогло Кеннеди урезонить Хрущева, которым вполне мог оказаться столь же торопливым, импульсивным и безответственным, как кайзер Вильгельм II.
Если бы только! Если бы только кайзер изучил историю Наполеоновских войн, он бы трижды подумал, прежде чем - слепо следуя Плану Шлиффена - нарушить нейтралитет Бельгии, что вовлекло в войну Британскую империю. Если бы знания Гитлера об истории превосходили уровень капрала, он, несомненно, содрогнулся бы при мысли, что ему придется иметь дело с соединенной морской мощью Англии и Америки. Фюрер же слишком прислушивался к полубезумным псевдоисторикам вроде 'геополитика' профессора Хаусхофера.
Впрочем, и сам Наполеон не извлек уроков из опыта 'ограниченных войн' предыдущего столетия - иначе в 1807 г. в Тильзите он заключил бы куда более прочный мир с Россией. И тогда мы все сегодня говорили бы по-французски, а школы, куда ходят наши дети, давали бы им более качественное образование. . .
Конечно, когда мы, ученые, призываем наших лидеров глубже изучать историю, здесь, наверно, есть и свой 'корыстный' элемент. В конце концов, мы все хотим, чтобы наши книги пользовались спросом. Но если события минувшего воскресения на Даунинг-стрит о чем-то говорят, то подобный диалог несомненно полезен обеим сторонам. Лично я узнал многое.
Алистер Хорн - автор ряда книг по истории Франции. Недавно он закончил биографический труд о деятельности Генри Киссинджера в 1973 г., над которым начал работать по просьбе самого главного героя
________________________________
Лидеры входят в историю; Буш в нее вляпается ("Gulf News", Объединенные Арабские Эмираты)
Дж. Буш: 50 откровений на религиозную тему ("The Times", Великобритания)
О нашем 'диктаторе' ("The Boston Globe", США)
'Бушизмы': из собрания сочинений Дж. У. Буша ("Slate", США)
Джордж Буш: Лучшие крылатые изречения ("The Mirror", Великобритания)
Самые известные высказывания Буша, собранные Умберто Эко ("El Mundo", Испания)
