Для Германии поставки российского природного газа приобретают все большее значение. Президент ЕС Романо Проди настаивает на их увеличении вдвое. Энергетический гигант России "Газпром" должен вложить многомиллиардные средства, которые у него вряд ли есть. Необходима тесная кооперация с Западом. На эту тему говорил с членом правления "Газпрома" Юрием Александровичем Комаровым корреспондент газеты "Die Welt" Юрген Винтерман.
Die Welt: Господин Комаров, на носу зима. Будет ли в немецких жилищах, которые отапливаются газом, и на этот раз тепло? Будет ли тепло и через 20 лет?
Комаров: В этом вы можете быть уверены. Газпром в течение 25 лет является надежным поставщиком природного газа в Германию и Западную Европу. Больших проблем никогда не возникало. И сейчас я могу заверить: мы в "Газпроме" готовы и в состоянии даже в самых жестких климатических условиях выполнять наши договорные обязательства по поставкам, если наши партнеры по организации транзита газа не бросят нас на произвол судьбы.
Die Welt: Но все же уже были сбои в поставках именно тогда, когда становилось по-сибирски холодно и уже чаще - когда Украина, через территорию которой идет транзит, нелегально отбирала газ, предназначавшийся для Европы.
Комаров: К сожалению, Украина не всегда придерживается правил игры и показывает себя ненадежным партнером. Нам все же удалось восполнять объемы, недостающие из-за нелегального отбора, в том числе за счет резервных запасов. Из-за "Газпрома" в Германии пока еще никто не замерз.
Die Welt: Германия закупает в России все больше природного газа. Решат ли проблему такие чрезвычайные решения?
Комаров: Мы вкладываем немало средств в решение этой задачи. При участии немецкой стороны в рамках совместного предприятия "Вингаз" (Wingas) мы уже сейчас имеем в Редене, что на севере Германии, хранилище, рассчитанное на 4 млрд куб. м природного газа. Это крупнейшее хранилище в Европе. С тем, чтобы обеспечить еще большую надежность в удовлетворении потребностей в газе в пиковое, зимнее время, мы договорились с нидерландской компанией "Газуни" (Gasuni), что в случае необходимости можем также забирать газ из их хранилищ. И наконец мы планируем строительство новой ветки трубопровода с большой пропускной способностью от наших месторождений на сибирском полуострове Ямал в Западную Европу.
Die Welt: Через Украину?
Комаров: Однозначно нет. Наше правительство дало ясно понять, альтернативные пути возможны. Они больше не пойдут по территории Украины. Мы не планируем дальнейшего расширения транспортировки газа через Украину. Будем ли мы в будущем транспортировать через Украину такие же объемы, как сегодня, зависит от того, какие шаги предпримет Киев.
Die Welt: Как пройдет новый газопровод?
Комаров: В настоящее время мы рассматриваем два проекта. Один из них - через Белоруссию, Польшу и Словакию. Проект должен осуществляться в рамках консорциума с ведущими газовыми компаниями Германии, Франции и Италии. Другой - с нашим финским партнером - компанией "Фортум" (Fortum) - через Балтийское море до немецкой границы.
Die Welt: Немецкие потребители перед либерализацией газового рынка обещали низкие цены. Сейчас природный газ стоит уже вдвое дороже. Конца подорожания не видно, так как цена газа увязана с ценами на нефть. Будет ли расти стоимость газа и в дальнейшем?
Комаров: Я считаю, что мы почти приблизились к пику подорожания нефти. С учетом средних показателей экономического развития цены на энергоресурсы, а значит, и цены на газ опять могут опуститься.
Die Welt: Как вы относитесь к проблеме существующей прямой взаимосвязи между стоимостью газа и мазута?
Комаров: Природный газ и мазут во многих сферах их применения являются конкурирующими энергоносителями. Поэтому привязка к ценам на жидкое топливо по-прежнему лучше всего функционирующая схема, позволяющая нам удерживать свои позиции на западноевропейском рынке. Потеря увязки цен на газ с ценами на мазут, ко всему, могла бы разрушить систему долгосрочных договоров на поставку газа. Но именно от них зависит инвестиционное планирование, а это - важная предпосылка для постоянных и бесперебойных поставок.
Die Welt: Когда цены на нефть были ниже, менеджеры "Газпрома" намеревались отказаться от увязки с ними цен на газ и ввести отдельные цены на природный газ.
Комаров: Прежде чем разрушать зарекомендовавшую себя схему, надо найти механизм, который на экономической основе мог бы обеспечивать надежность и непрерывность поставок. До сих пор никто не предложил альтернативу, которая имела бы практическое значение. Поэтому по долгосрочным договорам остаются цены, привязанные к ценам на нефть. С другой стороны, ясно, что растут и наши расходы. В разведке газа мы уходим во все более отдаленные районы Сибири. Мы должны найти механизм, который мог бы обеспечить привлекательность инвестирования в надежность обеспечения Европы энергией. Может быть, будет установлена известная минимальная цена┘
Die Welt: ┘, но она должна оставаться приемлемой.
Комаров: Если в Германии и считают, что газ дорогой, то это происходит из-за налоговой политики немецкой стороны. У нас он стоит на четверть меньше того, что платят немецкие потребители. Сегодня с учетом инфляции наша реальная отпускная цена на природный газ вдвое меньше, чем в начале 80-х годов.
Die Welt: В ценах на нефть вы теряете 10 долларов?
Комаров: К сожалению, да. До тех пор, пока при подписании договоров руководствуются мнением критиков конкуренции, происходит то, что порой доходы не покрывают полностью расходы. Но мы по крайней мере стараемся не терять свою долю рынка. Между тем цена на нефть возросла, выросла также цена на газ. Мы снова в прибыли. Она нам нужна, чтобы профинансировать проекты по добыче и транспортировке газа, который необходим для снабжения Западной Европы. Расходы на освоение газовых месторождений, на добычу, на инфраструктуру и транспортировку растут.
Die Welt: Президент ЕС Проди хотел бы в ближайшие десять лет удвоить российские поставки газа в Западную Европу. Это реально?
Комаров: В настоящее время мы поставляем в Европу 130 млрд куб. м природного газа. Исходя из наших договоров, к 2010 году это будет 200 млрд куб. м. Наши ресурсы позволяют значительно увеличивать поставки. Спросите о другом, в состоянии ли мы будем справиться с такими объемами газа с учетом громадных инвестиций, которые необходимо вложить в освоение. Для этого необходимы новые мощности по транспортировке. Одному "Газпрому" эти проблемы не решить.
Die Welt: О каких деньгах идет речь в случае с уже объявленными проектами? И как выглядит их финансирование?
Комаров: Только увеличение добычи природного газа на Ямале и строительство нового газопровода в Германию обойдется в 30 млрд. долларов США. Принимать решение по коммерческим соображениям в данном случае было бы слишком рискованно в плане надежности снабжения. Газпрому, учитывая плохой кредитный рейтинг России, в значительной мере закрыт доступ к выгодным финансовым ресурсам. Мы нуждаемся в кооперации и в долгосрочных договорах на поставки с важнейшими участниками европейского газового рынка, такими, как "Рургаз" (Ruhrgas) и "Газ де Франс" (Gas de France), "Винтерсхал" (Wintershall) и SNAM. Необходим политический климат, который позволял бы финансовым институтам Европы, например, Европейскому инвестиционному банку или страховой компании "Гермес" (Hermes), решать вопросы финансирования и покрывать риски.
Перевод: Владимир Синица
