Газета публикует статью Григория Явлинского, в которой он излагает свои соображения по поводу будущего отношений между Россией и Европой.
Пару лет назад один известный европейский политик спросил меня, какая главная цель моей партии. Я сказал: "Глобальная цель "Яблоко" заключается в том, чтобы Россия однажды стала европейской страной". Собеседник недовольно ответил, что это вряд ли возможно. Я был удивлен его реакцией. Правда, позже один из советников этого политика разъяснил мне, что тот понял мои слова буквально, в присущем для сегодняшней Европы бюрократическом смысле: "чиновники в Брюсселе будут до смерти напуганы, услышав, что и Россия хочет вступить в ЕС". Я тогда понял, что с объединением Европы дело дрянь и спросил сам себя: "а быть может, путь в Европу не обязательно должен пролегать через Брюссель?"
До перелома в сообщество принимали всех тех, в ком нуждались, чтобы противодействовать Варшавскому Договору и Советскому Союзу. Последние десять лет все встречи без исключения посвящены одной теме - расширению ЕС. Однако, все они проходят по одной и той же схеме. Одни страны просят о приеме, в то время как другие надменно смотрят сверху вниз на просителей, вежливо и корректно рассаживая их порознь и разъясняя, почему их прием возможен только в будущем. У кандидатов всегда один и тот же аргумент: вступление в ЕС поможет им в деле дальнейшей демократизации и строительстве рыночной экономики. Я бы сформулировал проблему по-другому: Что должны предлагать, а не просить новые члены ЕС?
С экономической точки зрения в этом столетии в мире будут два центра власти, а именно, Северная Америка и Азия. Если Европа собирается быть конкурентоспособной и готова взять на себя роль третьего центра, есть только один путь: государства - не члены ЕС, прежде всего Россия, должны быть экономически и политически интегрированы в Европу. Я предлагаю концепцию "двусекторального рынка". Первый сектор - им мог бы быть Европейский союз с единой валютой евро. Второй сектор могли бы образовать, например, Россия, Украина, Болгария, Румыния, Молдавия, Югославия и другие балканские страны, которые пока не входят в ЕС. Исключительно большой интерес к этому сектору мог бы быть у Польши, Чехии и Венгрии. Речь идет о том, что восточный и южный сектора европейского рынка растут и развиваются вместе с внутренним рынком ЕС. Рано или поздно они к обоюдной выгоде сольются.
К сожалению, что касается России, то она из-за политики ее руководства и низкой эффективности экономических реформ в 90-е годы, которые, кстати, благосклонно поддержал Запад, интересна, как и прежде, главным образом нефтью, природным газом и рудой. Необходимо прекратить маргинализацию самого важного богатства России - интеллектуальных ресурсов. Нужна современная, основанная на научных исследованиях экономика XXI века.
Есть другая жизненно важная проблема - безопасность. Конечно, подписывается масса соглашений и хартий, придумываются различные механизмы безопасности вплоть до создания европейских сил быстрого реагирования. Однако, и они открыты только для членов ЕС. А что же с остальными? Разве не понятно, что эта идея независимо от того, что сегодня под ней понимается, может оказаться двусмысленной и разобщающей?
Впрочем, есть один вопрос, который объективно объединяет всех европейцев - это противоракетная оборона. Европа не в состоянии создать такую систему обороны без участия России даже с географической точки зрения. Российская брешь в европейском оборонительном зонтике свела бы на нет все усилия.
Итак, надо взвесить возможность создания единой российско-европейской системы противоракетной обороны с использованием российских технологий и возможностей. Это было бы выражением реального сотрудничества, как с Европой, так и с НАТО и с США.
В ближайшие десять лет сотрудничество между Россией и Европой будут определять, кроме того, три важных политических вопроса. Во-первых, ЕС нужна ясная, честная и бескомпромиссная восточная политика, которая базируется на незыблемых принципах защиты прав человека и свободы. Нынешняя политика Запада базируется на принципах, которые часто взаимно исключают друг друга. Один из них - болтовня о правах человека, другой - так называемая "реальная политика". Оба уже давно находятся в противоречии друг с другом. Парламентская ассамблея Совета Европы вдруг принимает решение осудить действия правительства России в Чечне. На следующий день Совет министров ЕС заявляет, что это решение больше не заслуживает внимания. Столь же противоречиво поведение ведущих европейских политиков. Во-вторых: как и прежде, нет ни одного европейского информационного канала на русском языке, как нет и ни одной европейской газеты на русском языке. Соответственно в России нет какой-либо политической информации из Европы на русском языке, а потому нет и соответствующей политической культуры. На рутинный вопрос, всплывающий на международных встречах, что нужно сделать чтобы интегрировать Россию в Европу, есть, по меньшей мере, один ответ: создайте доступные возможности для распространения европейской культуры в России.
И третье: должны быть основательно изменены характер связей между Европой и Россией. Попытки ограничивать многообразие форм современной политики одними встречами на высшем уровне или личными отношениями глав государств и правительств, обречены на провал. Таким образом не добиться влияния на российские реформы. Это более чем убедительно показали прошедшие десять лет.
Разочарование политической элиты Запада по поводу этого провала не стало основанием для самокритики. Она всего лишь пришла к убеждению, что русские еще не созрели для демократии и рыночной экономики, для современной цивилизации. В результате родилось представление о том, что было бы неплохо иметь "друга" в Кремле. "Друга" с сильной рукой и чем сильнее она, тем лучше. С ним можно проводить встречи без галстуков, давать немного денег и обращаться с ним, как с равным. Взамен он не будет направлять свои ракеты на Европу (или, по крайней мере, будет делать вид, что не направляет), будет держать в узде "своих глупых подданных", чтобы Европа могла не бояться их. При этом то, как живется этим "подданным", до этого нет никакого дела.
Я глубоко убежден: пока существуют такие представления, у отношений между Россией и Европой нет никаких перспектив. О каком совместном будущем можно говорить, если главы государств Западной Европы заглядывают к российскому президенту, чтобы попариться в бане, или отметить Рождество в то время, как перед посольствами их государств в Москве люди стоят в длинных очередях, чтобы получить въездные визы?
Препятствия для просителей, как и другие засовы, задвинутые ЕС, приводят к одному результату: все меньше людей могут выехать в Европу, все меньше тех, кто может знакомиться с тем, как живут в условиях демократии. Если таким образом хотят обезопасить себя от российских гангстеров, то я должен разочаровать господ: гангстеры не стоят по две недели в очередях, а визы все же получают.
Одним словом, у Западной Европы нет никакой восточной политики. Реальных результатов можно ожидать только тогда, когда появится ясная концепция, оправдывающая себя идея. Немецкое воссоединение ведь тоже долго считалось нереальным. Однажды появилась ясная политическая воля, и многолетняя мечта стала реальностью. Даже самые невероятные идеи обретают жизнь, если предпринимаются конкретные шаги для их осуществления. Европейское объединение началось 50 лет назад. Интеграция с такими странами, как Россия или Украина, займет, может быть, еще 50 лет. Но уже сегодня нужно во весь голос заявить о ней как цели на официальном европейском уровне и приступить к ее реализации.
Перевод: Владимир Синица
