Это был один из тех случаев, по поводу которых Павла Астахова неоднократно предостерегали. Впервые с 1960 года, когда перед российским судом предстал Фрэнсис Гарри Пауэрс (Francis Gary Power) - пилот американского разведывательного самолета У-2, сбитого над Уралом, России вновь предстояло судить американца. Коллеги советовали ему не браться за дело, говоря, что у него нет никаких шансов выиграть его.
Астахов думал недолго. Он взял на себя защиту обвиняемого предпринимателя Эдмонда Поупа (Edmond Pope). Тертый адвокат сделал из судебного процесса "показательный процесс" другого рода: он превратил его в процесс над государственно-правовыми недостатками посткоммунистической России. К неудовольствию представителей спецслужб и Президента Владимира Путина, он спокойно и невозмутимо разъяснял каждый вечер телезрителям, почему из 200 запросов защиты приняты только три, почему не были приглашены свидетели, наконец, почему за ним ходят по пятам сотрудники спецслужб. Свою заключительную речь, занявшую 12 страниц, Астахов изложил в стихотворной форме. Ее можно было бы озаглавить "Я обвиняю".
Когда суд за два часа пребывания в совещательной комнате успел подготовить обоснование, излагавшее на 22 листах, почему Поуп приговорен к 20 годам тюремного заключения, Астахов выразил удивление "оперативностью юстиции" и предположил, быть может, несправедливо, что приговор был отпечатан еще до окончания процесса. Свое участие в деле Поупа он склонен рассматривать "скорее, в историческом измерении" и не исключает, что рано или поздно, пусть для этого потребуется 50 лет, приговор будет отменен.
Видимо, именно дело Поупа, кстати, американец был освобожден спустя неделю после вынесения приговора, сделало Астахова "звездой" российской адвокатуры. И это при том, что ему всего 34 года, а в качестве юриста он работает только десять лет. Когда Михаил Горбачев проповедовал идеи гласности и перестройки, Астахов изучал юриспруденцию. Свою юридическую карьеру он начал в начале 90-х годов в одной из авиационных компаний. Эта компания безуспешно пыталась заключить сделку с фирмой "Люфтганза" о строительстве аэропорта. С 1994 года он свободный адвокат, член Московской городской коллегии адвокатов.
Каждые пять минут у Астахова - рослого, широкоплечего человека с белокурыми коротко стриженными волосами, предпочитающего эксклюзивные костюмы черного цвета и джемперы с воротником - звонит мобильный телефон. Чрезвычайно занятый адвокат обладает удивительной способностью назначать несколько встреч на одно и то же время. Все 16 часов его рабочего дня полностью заняты разбирательством по делу, привлекающим сегодня в России всеобщее внимание. Он взял на себя защиту попавшего в немилость Кремля медиа-магната Владимира Гусинского, ожидающего в эмиграции своей экстрадиции в Россию.
Быть сегодня адвокатом в России - это значит быть ломовой лошадью. До сего дня нет закона об адвокатской деятельности, действует Уголовно-процессуальный кодекс от 1960 года, большинство положений которого противоречат Конституции. Ежегодно на 1,2 млн обвинительных выносятся 5 тыс. оправдательных приговоров. По словам Астахова, у защиты, как правило, нет никаких шансов выстоять в противостоянии с союзом прокуроров и судей, особенно что касается уголовных дел. "Тут можно заработать рак желудка и угробить нервы", - говорит он. Поэтому его привлекают скорее гражданские процессы в арбитражных судах. Однако успешный адвокат в России должен быть универсальным специалистом, в том числе и "по бракоразводным, и по уголовным делам".
Российский юридический ландшафт можно уподобить джунглям из параграфов, где все решает право сильного. В Генеральной прокуратуре сложилось мнение, говорит Астахов, что она выше закона. "Они ошибаются и при этом не чувствуют угрызений совести". Судьи часто не знают законов. Да и в адвокатуре есть что-то от дикорастущего растения. В России любой может назвать себя адвокатом. Непорядок, что в адвокатуре нет положения о сборах, что гонорары выплачиваются "налом". Астахов, работающий в команде, состоящей из пяти человек, считает себя "наивным адвокатом", который еще никогда не давал взяток, "пионером" на пути к правовому государству.
Его обоих сыновей и жену охраняют телохранители. Сам Астахов уходит из дома без охраны. Говорят, что несколько лет назад он взял трех телохранителей, когда какой-то мафиози пригрозил ему пистолетом. Свои нервы Астахов укрепляет на охоте. Его отец был главным егерем в Смоленской области. Отдохновение он находит, занимаясь своим вторым хобби - коллекционированием увеличительных стекол. "Мои друзья, - говорит он, - считают это профессиональной реакцией на слепоту юстиции".
Перевод: Владимир Синица
