Соединенные Штаты и Россия нужны друг другу. Но вопрос в том, как сильно. Новая администрация Буша-младшего (George W. Bush) посылает сигналы, что ее нужда в России, быть может, не так уж и велика - или, по крайней мере, не так насущна. На прозрачные намеки Москвы в феврале и марте, что встреча на высшем уровне с президентом Владимиром Путиным в возможно более ранние сроки была бы очень желательна, президент Буш-младший не обратил внимания. Для многих обозревателей по России момент истины касательно новых отношений (между Россией и США - прим. пер.) наступил в феврале с.г., на конференции в Мюнхене, где присутствовали министр обороны США Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld) и тогдашний секретарь путинского Совета безопасности, а ныне министр обороны Сергей Иванов. Российская сторона смаковала представившуюся возможность осудить американские планы в области противоракетной обороны в присутствии международной аудитории, однако вскоре выяснилось, что г-н Рамсфелд в своей речи даже не упомянул о России, а затем покинул зал прежде, чем г-н Иванов успел дать свой ответ. Для России, которая считает себя великой державой, на какое-то время утратившей свой блеск, столь обыденное пренебрежение, быть может, было не менее неприятно, чем открытая враждебность. "И в России, и в США живет ностальгия по временам, когда мы были врагами", - говорит глава влиятельного российского аналитического органа, Совета по внешней и оборонной политике, Сергей Караганов.
Сегодня существует угроза, что Россия может попытаться проводить такую внешнюю политику, которая позволила бы ей отплатить Соединенным Штатам за ощутимое пренебрежение с их стороны. Ради этого Россия могла бы развивать связи и вступать в союзы с другими завидующими американскому могуществу странами, включая Китай, а также с такими странами, как Иран и Северная Корея, которых США рассматривают как угрозу своей безопасности. Такие союзы отвечали бы экономическим интересам, а также политической интуиции России. Россия видит в этих и других странах развивающегося мира естественные рынки для своего оружия и ядерных реакторов, которые входят в число ее самых востребованных промышленных товаров. "Мы считаем, что торговля оружием является суверенным правом любого государства, - заявил г-н Иванов после посещения Вашингтона в марте с.г. - Мы не намерены терять (рынки) только лишь потому, что Соединенным Штатам не нравится эта или та страна". Бросая таким образом вызов американской политике, Россия вновь привлекла бы к себе внимание и вызвала острую реакцию. Но совсем не исключено, что именно такая реакция пришлась бы россиянам по душе. Россия стала бы более заметной силой в мировых делах, оказывающей влияние на формирование американской политики вне зависимости от того, нравится это Соединенным Штатам или нет.
Сам г-н Путин, кажется, не особенно горит желанием пойти этим путем. Его недавние попытки вмешательства в американо-российские отношения в общем случае преследовали цель их улучшения. Он написал очень сердечное письмо г-ну Бушу-младшему по случаю его инаугурации. Он уклонился от дипломатического скандала, когда в США был задержан и заключен под стражу до судебного решения о выдаче Швейцарии высокопоставленный российский чиновник Павел Бородин. Он отказался от комментариев, когда в марте с.г. его спросили о разгоравшемся шпионском скандале, который привел к взаимной высылке 50 российских и 50 американских дипломатов. Для осторожности у него есть много причин. Россия, возможно, утратила свой энтузиазм к очень тесным отношениям с США. Однако цена любого серьезного разрыва была бы высокой. России необходима американская поддержка ее планов вступления во Всемирную торговую организацию, которые занимают центральное место в экономическом видении г-на Путина. Его надежды влиять на мировые дела через Совет Безопасности ООН не реализуются, если работа этого органа будет заблокирована из-за американо-российской конфронтации.
Российским бизнесменам не понравится, если из-за политических соображений они будут отстранены от главного мирового источника частного капитала и новых технологий. И хотя Россия в данное время может обойтись без новых иностранных займов, в будущем ей, возможно, снова понадобится помощь Международного валютного фонда, в котором США являются ведущим акционером. Тем не менее легко себе представить дальнейшее ухудшение (американо-российских) отношений. Предстоит еще урегулировать ссору из-за планов строительства национальной системы противоракетной обороны США. Если Америка в самом деле приступит к строительству оборонительного щита, Россия практически ничего не сможет предпринять. А в политическом плане Россия действует довольно неуклюже. Она доказывает, что никаких серьезных ракетных угроз Западу не существует, но при этом также предлагает помочь Европе создать самостоятельную систему противоракетной обороны.
Дальше встает вопрос о дальнейшем расширении НАТО, который скорее всего будет решаться в следующем году. Если выяснится, что на обсуждение будет поставлен прием в НАТО одной или всех бывших прибалтийских республик Советского Союза, то это станет еще большим испытанием для (американо-российских) отношений.
Г-н Путин является в высшей мере прагматичным человеком, да ему и нужно быть таким. Даже если по его расчетам и выйдет, что России нужно иметь более хорошие отношения с США, он, вполне вероятно, будет не единственным арбитром (российской) внешней политики. Сегодня очевидно, что в 90-х годах США переоценили или преувеличили способности г-на Ельцина фундаментально переориентировать российские интересы. Хотя сам г-н Ельцин придерживался прозападной ориентации, он не сумел или не пожелал прерывать связи с такими государствами, как Сербия и Иран, на сохранении которых настаивали российские военные и представители промышленности. Эти связи сохраняются и поныне, а некоторые становятся даже крепче.
Перевод: Виктор Федотов
