Замок "Ляйтеншлессель", который находится в десяти минутах ходьбы от центра Партенкирхена, это особняк белого цвета в стиле модерн с барским пандусом, лепниной на фасаде и небольшой угловой башенкой. Он всегда казался каким-то странным среди присущих Верхней Баварии построек. Однако, когда странное здание простояло много лет, ему придают статус памятника архитектуры и берут под защиту.
Вот так все выглядит на тот момент, когда "бежавший" на Запад российский капитал начинает приобретать материальные формы. Не будем предвосхищать события и преувеличивать. Ежегодно на зарубежные банковские счета из России поступают 30 млрд. долларов США. Особняк и земельный участок в Партенкирхене, о которых идет речь, после дополнительных затрат и реконструкции последних лет тянет, наверное, на 20 млн. DM. Речь не о стоимости, а сравнении. И все же последние четыре года о замке "Ляйтеншлессель" идет много разговоров, поскольку никто не может с уверенностью сказать, кому он принадлежит. Не знают даже соседи.
Вход воспрещен
На кованых воротах сразу после продажи владения появилась табличка "Пародос ГмбХ". Эта фирма упоминается и в поземельном кадастре Гармиш-Партенкирхена. Табличка исчезла, как только журналисты начали расследовать, что скрывается за этим названием. Таблички на заборе еще сохраняются. Они воспрещают входить на участок. Видеокамеры наблюдения фиксируют любое движение.
"Парадос" - это название почтового ящика в Лихтенштейне английской леди по имени Лоррейн Хики (Lorraine Hickey). В Германии она считается представителем по вопросам российской недвижимости. Это в некотором роде достоверный факт, далее начинаются слухи. В полиции из жителей замка "Ляйтеншлессель" никто не регистрировался. Это может быть связано с тем, что масштабные строительные работы, начавшиеся два года назад, еще не завершены. Правда, личная явка, как говорят представители компетентных органов, требуется тоже не всегда. Например, тогда, когда житель является обладателем дипломатического паспорта.
Говорят, что два года назад на участке и вообще в городке видели Татьяну Дьяченко, дочь Бориса Ельцина в сопровождении миллиардера Бориса Березовского. В России тогда для обоих наступили не самые лучшие времена. Генеральная прокуратура то и дело начинала против Березовского следствие, в том числе по делу сомнительных махинаций вокруг государственной авиакомпании "Аэрофлот". Семья Ельцина была в них замешана, так как зять президента и деверь Тани Валерий Окулов был руководителем Аэрофлота. К тому же Ельцина все чаще критиковали в московской Думе (так в тексте. - Прим. пер.) и парламенте. В тот период развернулась дискуссия об отставке президента, поведение которого становилось все более неадекватным. Не искала ли, таким образом, в 1999 году его дочь Татьяна прибежище на случай бегства? Вскоре после этого необходимость в нем для президентской семьи отпала. Ельцин просто снял с должности надоедливого генерального прокурора. Для самого президента был найден почетный вариант передачи власти своему преемнику. Таня Дьяченко больше никогда не бывала в Гармиш-Партенкирхене. С Владимиром Путиным, нынешним президентом она договорилась.
Руководитель ведомства по вопросам передвижения иностранцев Петер Маннигер (Peter Manniger), напротив, не находит никакой взаимосвязи между тайной замка "Ляйтеншлессель" и российскими туристами. Их количество последние шесть-семь лет не меняется и составляет в среднем 1 000 человек. В период сезона. Маннигер старается. Три-четыре раза в год я езжу в Москву или Петербург, чтобы убедить турагентства в преимуществах наших предложений, говорит он. Однако в России прослойка людей, могущих себе позволить отдыхать в Гармиш-Партенкирхене, еще очень тонка. - продолжает Маннигер, - Но ведь 20 лет назад мы тоже недооценили японцев. Сегодня они предпочитают ездить в Швейцарию". Повторить такую же ошибку с русскими Гармиш-Партенкирхен не желает.
Под землeй
Община ведет себя по отношению к тайному владельцу замка "Ляйтеншлессель" со всей предупредительностью, хотя это не совсем нравится, прежде всего, начальнику строительного ведомства Йоргу Хану (Jorg Hahn). Он должен дать разрешение на пристройки, возведение которых сейчас идет к завершению. Первоначально должно было быть построено второе здание с вычурными архитектурными деталями и башенками. Здание по размерам почти такое же, что и сам особняк, выглядело как карикатура на него. Хан и земельное ведомство по охране памятников воспротивились. Ведь речь, в конце концов, шла "о восприятии как памятника всего объекта". Удалось настоять на том, чтобы архитектурные излишества были устранены. Оставили большую пристройку и стеклянный переход между обоими зданиями. Все вместе придает ансамблю очарование некоей районной больницы, модернизированной в 70-е годы. С точки зрения сохранения памятников архитектуры - это приемлемый результат, говорит Хан. Летом пристройка за лиственными деревьями не очень-то хороша и видна. А большая часть пристройки и без того находится под землей. Согласно заказу владельца, общая площадь подвальных помещений должна составлять 500 кв. метров. Там размещаются гараж на шесть лимузинов и бассейн.
Ради кого все это расточительство? Молодая семья с маленькими детьми бывала здесь зимой много раз, рассказывает одна из соседок. С женщиной она уже общалась через забор. По-английски. Действительно, очень милые люди. Богатые русские, ничего не поделаешь. И очень воспитанные дети. Иметь таких соседей очень хорошо. Соседей с двух участков, прилегающие к замку "Ляйтеншлессель", русские уже подкупили своим поведением. И это не конец.
С определенной уверенностью можно предполагать, что речь идет о молодой семье Романа Абрамовича. Когда слышишь это имя, становится ясно, что дороговизна замка "Ляйтеншлессель" относительна, чтобы затевать на эту тему серьезный разговор. Настоящий дом Абрамовича стоит в окрестностях Москвы, на Рублево-Успенском шоссе. Он живет в бывшем гостевом доме Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза, который он перестроил с учетом собственных потребностей. Площадь земельного участка составляет 42 гектара и равна площади Московского Кремля. Его охраняют 30 телохранителей, которых 35-летний миллиардер взял в аренду у министерства внутренних дел России. Принимая это во внимание, замок "Ляйтеншлессель" - не более чем скромная дача. Впрочем, с неповторимым видом, открывающимся из ее окон: прямо перед ней горы Вельденфельзер ланд.
В прошлом году в Гармиш-Партенкирхен состоялась международная конференция по проблемам коррупции и организованной преступности, которые как говорилось в приглашении, бросают стратегический вызов западному миру. В кулуарах этой встречи министра внутренних дел Баварии Гюнтера Бекштайна (Guenther Beckstein) спросили, почему тема рассматривалась с глобальных позиций. Ведь, можно было бы вполне конкретно говорить о замке "Ляйтеншлессель" как о "стиральной машине" по отмыванию незаконно полученного состояния. Бекштайн отверг всякую возможность аналогий. По его словам, он не располагает данными относительно названного объекта, которые бы позволяли говорить об этом. Естественно, была проведена проверка ("федеральными органами власти"). Это обычное дело, когда иностранцы становятся владельцами собственности такого масштаба. Это может позволить себе не каждый.
Абрамович - это не каждый. Он считается российским, скажем так, промышленником, который входит в самое ближайшее окружение президента Путина. В России тоже никто не хочет вспоминать о первых шагах инженера на предпринимательском поприще. <┘>
<┘>
Карьера, захватывающая дух
<┘> Предприниматель попал в окружение "семьи", в домашний кабинет клана Ельцина, который управлял Россией, как своей собственностью. В 1996 году, в период президентской избирательной кампании, в клане возникла нужда в Абрамовиче. Громадные суммы, которые вносили олигархи в дело переизбрания Ельцина, проходили через его счета. Называют сумму в размере 500 млн. долларов США. Сколько с этой суммы Абрамович оставил себе в качестве комиссионных никто, разумеется, не знает. Во всяком случае, за это он получил кличку "кассира".
<┘>
<┘> Больше никто не пытается связывать имя Абрамовича с организованной преступностью. Президент Путин недавно объявил, что передела собственности не будет. Для Абрамовича и других олигархов это означает, что они могут сохранить свои состояния, невзирая на то, каким способом они были получены. Вполне возможно, что в Москве Абрамович не чувствовал себя в полной безопасности. В последние годы ни в одной другой отрасли не было столько заказных убийств, как в сфере нефтяного бизнеса. И быть может, замок "Ляйтеншлессель" в Гармиш-Партенкирхен еще исполнит свою роль, которую однажды ему уготовила дочь Ельцина Таня: роль убежища на случай бегства.
Сокращенный перевод: Владимир Синица
