Вотум недоверия реформаторскому правительству Украины, вынесенный парламентом, должен прозвучать тревожным сигналом для Европы.
Это больше, чем просто какой-то театр в парламенте, где депутаты скандалят и грозят поджечь себя: Украина сейчас несомненно является частью дуги нестабильности, протянувшейся через восточные окраины Европейского Союза от Македонии на юге до Калининграда на севере.
Канцлер Германии Герхард Шредер (Gerhard Schroder) в начале этой недели звонил президенту Кучме и просил его сделать все, что в его силах, чтобы поддержать Виктора Ющенко, своего премьер-министра. Звонок прошел впустую.
Г-н Кучма может облачаться в реформаторские одежды, чтобы сбить с толку своих критиков, однако он не заинтересован в том, чтобы выжил его политический противник, который слывет настоящим реформатором. Многие украинские олигархи и бизнесмены, занимающие неясную среднюю нишу между экономикой и политикой, почувствовали угрозу от обещаемой Ющенко легально закрепленной рыночной экономики.
Властная борьба на Украине только на первый взгляд касается сохранения своего поста г-ном Кучмой и будущего рыночной экономики. На самом деле она является частью кризиса государственности, затронувшего все страны и регионы, окружающие Европейский Союз.
Македония и Босния неспособны создать институты, достаточно сильные для того, чтобы обслуживать многонациональное государство. Беларусь избрала путь нестабильных послевоенных государств Центральной Европы и проголосовала за "сильную руку", почти диктатора Александра Лукашенко.
Калининградская область, хоть она и не является государством, также нестабильна: милитаризированная российская провинция, подогреваемая недовольством армии, которую заставили выйти из Восточной Европы и практически лишили роли в проведении внешней политики. Если армия пожелает послать президенту Путину какой-либо сигнал, то она сделает это в Калининграде. Необходимо также учитывать щекочущую нервы границу с Польшей, являющейся членом НАТО, и близость к расширяющемуся Евросоюзу.
Расширение Евросоюза на восток больше способствует возрастанию напряжения, чем установлению стабильности и благополучия. На Западе расширение Евросоюза является сильным аргументом в предвыборной политике. И левые и правые консерваторы обнаружили, что они могут привлечь больше голосов, играя на страхе иностранцев.
Это виртуальная политика: одна сторона говорит, что на Запад может хлынуть шесть миллионов человек; другая сторона утверждает, что тот эффект будет незначительный. Для избирателей эта информация слишком запутана.
Определение и перепланировка границ также прибавляет беспокойства: об этом можно сделать вывод на основании уроков послевоенных лет. Слово Украина означает окраину, границу, и сейчас это означает, что страна стала новым полем битвы между Востоком и Западом.
Совершенно очевидно, что Россия не будет приветствовать западную ориентацию Украины. Польша и Чешская Республика смогли стать кандидатами на вступление в Евросоюз, потому что они провели непопулярные рыночные реформы и способны приблизиться к традициям гражданского общества. Украина не смогла этого добиться, отчасти из-за России, которая делала все, чтобы усилить зависимость Киева от Москвы: членство Украины в Содружестве Независимых Государств, пространные договоры о дружбе и добрососедстве, и самое главное - постоянный, вызывающий "привыкание" поток российской нефти и газа.
Вполне возможно, что г-н Путин мечтает о новом политическом союзе России, Белоруссии и Украины. И все же близость Украины к некоторым главным кандидатам на вступление в ЕС, прежде всего к Польше, имеющей прочные культурные связи с Западной Украиной, означает, что заглушить голоса прозападников будет нелегко.
Евросоюз стоит перед дилеммой, как поддержать этих прозападников и стоит ли их поддерживать, как обеспечить, чтобы Украина была дружественной державой, открытой для Запада. Основным вопросом переговоров Брюсселя с кандидатами на вступление в ЕС должны быть не коровьи стада, а открытость будущих восточных границ Евросоюза.
Должна ли Польша, став членом ЕС, закрыть свои границы с Украиной и разрушить таким образом все надежды прозападников, а также тех, кто считает, что путь к процветанию заключается в извлечении выгоды из нового "рубежа процветания", заменившего "железный занавес"?
Перевод: Рафаэль Сайдашев
