Северск, как и Зеленогорск, как и другие десять "закрытых городов" восточнее Урала, по-прежнему остается закрытым городом". Таковыми они являются с первого дня своего основания. Поскольку во имя защиты просторов родины здесь создавались и хранились атомные бомбы, строились атомные реакторы, обогащалось и вновь производилось ядерной топливо, хранились ядерные отходы. Жили не только этим, но и радиоактивным заражением. То, что сегодня весь мир разоружается, что атомные бомбы не создаются, а уничтожаются и что вследствие того, что из далекой Москвы, испытывающей недостаток в военных целях, поступает меньше денег, ничего не изменило: Северск, как и Зеленогорск, как и десять других городов по-прежнему остается напрочь отрезанным от остального мира.
Дорога от близлежащего Томска заканчивается здесь перед металлическими воротами. Они открываются, въезжают три-четыре машины, за которыми они вновь закрываются. Проверка документов и груза. Затем ворота передвигаются в другую сторону: теперь открывается въезд для тех, кто живет в Северске. Все остальные остаются ждать перед воротами. Даже, если это свои же -россияне, приехавшие сюда по приглашению, они все равно получают пропуск лишь спустя недельного хождения по инстанциям, а могут его и не получить. Взгляд с чахоточного вида моста скользит вниз, на пограничные укрепления, которые опоясывают весь город: двухрядный забор из бетонных блоков и рабицы, армированная колючая проволока, траншеи, прожектора. "Модель ГДР", - говорит наш спутник Олег. Автобусы везут экскурсантов назад - тишины и порядка на проходной как не бывало. Тот, кто не спешит быстро выйти из автобуса и медлит при прохождении контроля, тот может пропустить момент, когда откроется другая сторона прохода.
В Северске живут 120 000 человек. Олег - один из них. Он работает сейчас над докторской диссертацией на тему социальных и социологических последствий открытия ранее закрытых городов. Вот одно из его наблюдений: Людей не возмущает жизнь за забором, ни в коей мере. Наоборот, они чувствуют себя за колючей проволокой как в убежище, защищенными от психологического давления извне, привыкшими к будням, свободными от необходимости делать выбор и принимать решения. И никаких перемен? "Почти", - говорит Олег. "Нет профессионального театра, нет оркестра, нет бара. Есть 28 столовых и намного меньше ресторанов". И это для 120 000 человек. "Это проблема. Все они сидят по домам, ждут, что снова найдется какая-нибудь работа, что что-нибудь произойдет. Никто не научен тому, чтобы проявлять свою собственную инициативу, даже при спасении своей жизни. Все чаще они обращаются к бутылке".
В Северске и в других городах рабочих мест стало мало. Срочно необходимы новые задачи, перспективы. Однако ученые-атомщики, физики, инженеры, военные - высококвалифицированные эксперты, которых государство десятилетиями лелеяло и баловало, и которые цепляются сегодня за славное прошлое, - все они не видят будущего, отказывают себе в нем. "Нас учили обращаться с атомом", - говорит один из них, - президент должен подыскать для нас работу".
Президент Владимир Путин теперь сделал это: он прогнал через Государственную думу оспаривавшийся проект закона об импорте ядерных отходов. В третьем, решающем чтении был принят соответствующий законодательный пакет. Предстоит еще лишь получить одобрение Совета Федерации и подпись Путина. Президент обещает не только выручку в размере 20 млрд. долларов США. Он, как и президент США Джордж Буш (George Bush), аргументирует свою позицию тем, что его страна не должна утратить ни одной из важнейших технологий будущего.
Защитники окружающей среды - против. Они предостерегают, что страна в еще большей степени подвергнется загрязнению. По их оценке, предстоящие сделки потребуют инвестиций в размере 60 млрд. долларов США, необходимые для строительства надежных хранилищ, создания необходимых производственных мощностей и прокладки большого количества новых транспортных маршрутов. Однако в своих усилиях провести всенародный рефередум они потерпели фиаско. Они, конечно, собрали 2,5 млн. подписей - на 500 000 больше, чем требуется, - однако этого оказалось слишком мало после того, как Верховный суд признал 600 000 тысяч подписей недействительными. Цитирую заместителя министра атомной промышленности Булата Нигматулина: "Я горд за наш плутоний. Это мое наследие для моих детей, которые никогда не будут испытывать недостатка в энергоносителях". В комитете по защите окружающей среды (!) Государственной думы - как все же распоряжается жизнь в России - за проект борется тем временем брат Роберт Нигматулин. Председателю Совета Федерации Егору Строеву приписывают слова, что данный проект "либо для сумасшедших, либо для мафии".
Итак, превратится ли Сибирь в мировой отвал ядерных отходов или от атомной промышленности снизойдет благо? В Красноярске почти все едины в том, что ответ можно найти в разговорах с прохожими на улице, в кафе и в кулуарах: "Мы здесь уже давно привыкли к атому. Чем могут заинтересовать нас средства массовой информации, если нет работы, если ветшает наше жилье, а зимой из замороженного водопровода больше не течет вода?" - ответила одна студентка за весь пришедший в упадок регион. Создается впечатление, что атомная промышленность Сибири начала соревнование в борьбе за иностранных клиентов, и почти никто не имеет ничего против этого.
В Красноярске немецкий менеджер от промышленности Петер Герке (Peter Goerke) из компании ATI и его русский партнер Олег О. Шабан (Империал) работают в совместном предприятии с участием государства, местного университета, а также американского банка (ERBC). Они хотят использовать в Зеленогорске ноу-хау (не использованные) и производственные мощности (не используемые). Уже в следующем году должны появиться первые транспорты. Сначала с грузом отработанного ядерного топлива из бывших государств восточного блока, таких, как Болгария, Польша и Чехия, с которыми были заключены соответствующие договоры еще в бытность Советского Союза, а также с Дальнего Востока (Корея, Тайвань). В Германии, говорит Герке, тоже начаты переговоры с крупными энергоснабженческими предприятиями. Были названы такие фирмы, как VEW, EON, HEW. Транспорты могут следовать до Санкт-Петербурга (или Владивостока) водным путем. Рассматривается возможность доставки грузов по железной дороге. С этой целью российские ученые разработали новые контейнеры, которые должны быть вскоре переданы в российские службы безопасности. Этот факт подтвердило посольство Германии в Москве. И что же нет никакого страха перед защитниками окружающей среды или возможностью демонстраций на пути длиною в 6 000 километров, пролегающего через всю страну? "Нет, начиная от польской границы, - говорит уверенно Шабан. - Политика есть политика, а бизнес - это бизнес".
Перевод: Владимир Синица
