Подписанное в прошедший понедельник в Германии соглашение по вопросам атомной энергетики должно означать полный отказ этой страны от использования энергоносителя такого рода. Однако, до той поры, когда это произойдет, придется решить одну, приобретающую все более актуальный характер проблему: что делать с ядерными отходами? Россия недавно предложила принять их. Ниже анализируется вопрос, в какой степени это может помочь реальному решению проблемы с отходами.
Кризис с ядерными отходами - это кризис мирового масштаба. Ни одна страна не имеет реальной концепции относительно их хранения, не говоря уже о наличии хотя бы одного функционирующего хранилища. Ясно также то, что ядерные отходы представляют большую опасность для человечества и окружающей среды на тысячелетия вперед. Несмотря на это, в 34 государствах, где используется атомная энергия, за последние 40 лет скопилось 225 000 тонн отработанных топливных элементов. Ежегодно к ним добавляются очередные 10 000 тонн. Что делать с этими отходами? Таким вопросом задаются и сами энергетики, оказывающиеся по причине увеличения количества радиоактивных отходов под все более сильным давлением.
Отходы - за границу, - решил, например, для себя заместитель директора объединения северошвейцарских электростанций (NOK) Герберт Бэй (Herbert Bay), подписывая в сентябре 1998 года протокол о намерениях с министерством атомной промышленности России. Этот документ, опубликованный "Гринпис", предусматривал изучение возможности перевозки 2 000 тонн отработанных топливных элементов из Швейцарии в Россию на условиях "не возврата". То, что тогда в Цюрихе рассматривалось в обстановке "строгой конфиденциальности", причем в теоретическом плане, недавно получило официальное разрешение Государственной думы. Российский парламент проголосовал за изменение закона о защите окружающей среды, который до того момента запрещал импорт ядерных отходов. Одним словом, поможет ли экспорт ядерных отходов в Россию выйти из связанного с проблемой их утилизации глобального кризиса?
Более 80 процентов отработанных по всему миру топливных элементов находится на временном хранении: либо в непосредственной близи от атомных станций, откуда они были демонтированы, либо в региональных и национальных хранилищах. Обслуживание, упаковка, доставка отходов, а также строительство и эксплуатация складов временного хранения стоят миллиарды. Вряд ли поддаются оценке непосредственные расходы на постоянное хранение ядерных отходов, так как исследования в области ядерной энергии, как и 40 лет назад, в первые годы ее использования, находятся в зачаточном состоянии. Так, например, запланированное строительство и последующая эксплуатация национального хранилища в Юкка Маунтин (штат Невада) должны обойтись более чем в 130 млрд. долларов США.
Пятая часть всех в мире отработанных топливных элементов восстанавливается в цехах La Hague и Marcoule (Франция), Sellafield (Великобритания) и Маяка (Россия). Восстановление отработанных элементов должно было быть, собственно, прекращено в 80-х годах, когда не оправдалась надежда на использование быстрых реакторов-размножителей по причине их низкой эффективности. Для оправдания своего существования промышленники, занимающиеся восстановлением ядерных отходов, вопреки всякой экономической логике, додумались до производства из регенерированного плутония топливных элементов типа MOX для их последующего применения в обычных атомных реакторах. Это топливо в шесть раз дороже уранового топлива и демонстрирует в ходе своего использования в реакторах одни сплошные недостатки. Единственный аргумент в пользу восстановлении отработанных элементов, который привлекает производителей атомной энергии, и к которому обращаются также в Германии, - далеко не экономического свойства. Под видом восстановления можно легко добывать желанные доказательства ликвидации отходов при неработающих атомных станциях. И это при том, что восстановление отходов стоит вдвое дороже, чем их непосредственное хранение.
В прошлом году авторы исследования по вопросу эффективности восстановления отработанного ядерного топлива, проделанного по поручению премьер-министра Франции Лионеля Жоспена (Lionel Jospin), пришли к следующему выводу: "С экономической точки зрения французская промышленность в своей стратегии должна переориентироваться на непосредственное хранение отходов, и чем скорее, тем лучше". Кроме того, восстановление отработанного ядерного топлива с точки зрения замкнутости цикла означает не повторное его использование, а лишь отделение плутония и урана, причем масса радиоактивных отходов при этом не только не уменьшается, но даже увеличивается. С учетом этого восстановление отработанного ядерного топлива, если его рассматривать с точки зрения защиты окружающей среды и угрозы распространения ядерных средств, представляет собой наиболее опасный сектор атомной промышленности.
Международных складов временного (или постоянного) хранения пока не существует. Несмотря на огромную заинтересованность эксплуатационников атомных реакторов в том, чтобы отправлять ядерные отходы за границу, целый ряд в большей или меньшей степени сомнительных концепций относительно строительства международных ядерных складов для постоянного хранения отходов был не принят. В качестве места возведения такого склада назывались то Южная Африка, то Аргентина, то остров в южной части Тихого океана, то Австралия. Однако все эти затеи провалились из-за сопротивления населения соответствующих стран. В России общественность сопротивляется не менее упорно. Однако слабость демократических институтов позволяет там людям, принимающим решения, практически игнорировать общественное мнение.
Таким образом, Россия оказывается первой страной, открывающей свои двери для возведения международного хранилища ядерных отходов. Проблема с ядерными отходами здесь катастрофична, как ни в одной другой стране мира. Крупномасштабные атомные катастрофы происходили именно в тех районах, где предусматривается хранить зарубежные ядерные отходы. Минатом планирует импортировать в ближайшие десять лет до 20 000 тонн отработанных топливных элементов. Для сравнения можно сказать, что в Германии за последние 30 лет эксплуатации атомных электростанций скопилось 10 000 тонн отходов. Выручка, которую обещает Минатом, должна составить 21 млрд. долларов США. Из этой суммы 9,4 млрд. долларов США должны быть реинвестированы в строительство и в эксплуатацию одного завода по восстановлению отработанного топлива. Минатом планирует восстанавливать более одной трети импортированных атомных отходов. 1,1 млрд. долларов США предполагается использовать на транспортировку и хранение топливных элементов. Остальные 10,5 млрд. долларов США будут переданы, согласно плану, в государственный бюджет.
С экономической точки зрения эти планы вряд ли имеют какой-то смысл. Во-первых, под контролем США находится более 90 процентов атомных отходов, которые собирается импортировать Минатом. Американцы никогда не дадут на это разрешение, пока Россия не откажется от сотрудничества с Ираном в области восстановления отработанного ядерного топлива и в целом от сотрудничества в сфере использования атома. Поэтому в обозримом будущем количество ядерных отходов, поступающее по импорту, будет значительно меньше, чем запланированные 20 000 тонн. Во-вторых, оценка стоимости транспортировки, временного и постоянного хранения, произведенная российской стороной, в целом слишком занижена.
К тому же сваливание богатыми странами своих отходов на территории более слабых в экономическом отношении стран отнюдь не решает проблему атомных отходов. Она "неразрешима". Поэтому речь может идти лишь о том, чтобы уменьшить угрозу, которую они собой представляют, минимизировать их количество путем скорейшего отказа от атомной энергии.
