Вашингтон, 27 июня 2001 года. Недавний визит в Европу президента США Буша-младшего (George W. Bush) увенчал собой целый месяц интенсивных консультаций с союзниками и друзьями, в ходе которых государственный секретарь США Колин Пауэлл (Colin Powell), Ваш покорный слуга и другие высокопоставленные представители американской администрации доказывали необходимость двигаться дальше от "холодной войны" и вырабатывать подход к проблемам безопасности в 21-м веке. Мы нашли, что среди наших союзников и друзей растет понимание того факта, что характер угроз, с которыми мы столкнемся в предстоящие десятилетия, меняется. Министр обороны России Сергей Иванов после нашей встречи в штаб-квартире Организации Североатлантического договора заявил: "В 21-м веке не только возросло число угроз, с которыми мы сталкиваемся, но эти угрозы стали значительно более многогранными, чем в прошлом".
Миролюбивый мир
В данное время мы наслаждаемся благами беспрецедентного глобального экономического роста, которому способствуют информационные технологии, новаторское предпринимательство и распространение демократии и свободной рыночной экономики. Но наша планета не станет процветающей, если не будет мира. Безопасность и стабильность, которую обеспечивают вооруженные силы США, является критически важным фундаментом этого мира и процветания. Представьте себе, что могло бы произойти, если бы какое-то государство-изгой решило продемонстрировать свою способность применить оружие массового поражения (ядерное, химическое или биологическое) против населения США или Европы. Политика западных стран, направленная на то, чтобы намеренно оставаться уязвимыми, могла бы позволить этому государству-изгою сделать нас своими заложниками. Этот сценарий оставляет нам возможность в случае агрессии выбрать один из трех вариантов: покорно согласиться с тем, что государство-изгой вторгнется на территорию своего соседа; дать ему отпор и подставить под удар населенные пункты Запада; или же упредить его действия.
Политика преднамеренной уязвимости затруднила бы или сделала вовсе невозможным образование коалиций для борьбы с агрессией и могла бы способствовать росту изоляционизма - чего мы не можем себе позволить, если не желаем причинить ущерб экономическому прогрессу в нашем, все еще опасном и неустроенном мире нового столетия. Если мы хотим, чтобы нынешнее состояние мира продлилось как можно дольше в новом столетии, то должны предвидеть новые угрозы, с которыми мы столкнемся.
Какими могут быть новые вызовы? Как я сказал своим коллегам на встрече в штаб-квартире НАТО, мы уверены единственно в том, что едва ли кто-то из нас знает, что ждет нас впереди. Давайте обратимся к событиям, которые произошли при моей жизни.
Я родился в 1932 году. Тогда была Великая депрессия, и США при планировании обороны исходили из того, что в ближайшие 10 лет никакой войны не будет. В 1939 году началась вторая мировая война, а в 1941 году наш флот, который мы строили с тем, чтобы устрашить вероятных агрессоров, стал первым объектом нападения в морской войне на Тихом океане. В начале прошлого столетия авиации просто не существовало, а во второй мировой войне бомбардировщики, истребители и военно-транспортные самолеты в значительной мере предопределили ее исход. К началу 50-х годов Советский Союз, наш союзник военных лет, стал нашим противником в "холодной войне". Наступление атомного века шокировало весь мир. Далее, почти без предупреждения началась война в Корее. В начале 60-х годов мало кто интересовался Вьетнамом. А к концу десятилетия США ввязались там в войну. В середине 70-х годов Иран был союзником США и региональным бастионом против исламского фундаментализма; несколькими годами позднее Иран пережил антизападную революцию и стал движущей силой исламского фундаментализма в регионе. В марте 1989 года Дик Чейни (Dick Cheney) выступал в американском сенате по случаю его утверждения в должности министра обороны США. Ни один человек не произнес даже слова "Ирак". Не прошло и года, как он стал готовиться к войне в Персидском заливе.
Недавняя история должна научить нас осмотрительности в оценках и прогнозах. Она мне говорит, что к 2015 году мир почти наверняка не будет походить на сегодняшний и будет заметно отличаться от тех уверенных прогнозов, которые делают наши специалисты сегодня. И хотя достаточно трудно знать с уверенностью, кто будет нам угрожать в предстоящие десятилетия или где и когда, гораздо легче предполагать, каким образом нам станут угрожать.
Мы, к примеру, знаем, что наши открытые границы и наше открытое общество облегчают атаки террористов, и что наша сильная зависимость от компьютеризованных информационных сетей делает эти сети соблазнительными целями для новых форм кибератак. Распространение в мире совершенных обычных вооружений представляет повышенную опасность для наших операций по распространению военной мощи за пределы национальной территории.
А то, что у нас нет защиты от баллистических ракет, создает побудительные мотивы для распространения ракетных технологий, которые, в сочетании с разработками оружия массового поражения, могут позволить нашим будущим противникам шантажировать нас. С учетом темпов технического прогресса мы должны готовиться к парированию этих угроз уже сейчас, до того, как они материализуются в полной мере.
Президент Буш-младший объявил о своем намерении обеспечить действенное устрашение при минимальном количестве ядерного оружия, которое соответствует нашим нынешним и ожидаемым в будущем потребностям обеспечения национальной безопасности и выполнения своих обязательств перед союзниками. Но сокращение стратегических ядерных сил США - всего лишь один из элементов более широкого предвидения, основывающегося на понимании, что нам необходимо выработать новый подход к миру, который заметно отличается от времен "холодной войны".
В годы "холодной войны" перед нами стояла задача предотвратить использование против нас существовавшего тогда оружия одной враждебной державой. В 21-м веке перед нами стоит задача не только сдерживать путем устрашения многих потенциальных противников от нападения на нас с использованием существующего оружия, но также прежде всего отговаривать их от приобретения новых опасных военных возможностей. Так же, как мы намереваемся построить "эшелонированную оборону" от ракетных угроз на различных этапах, нам необходимо разработать стратегию "многоступенчатого устрашения", которое позволит справляться с угрозами на различных этапах.
Например, подавляющая военно-морская мощь Америки сдерживает наших потенциальных противников от вкладывания значительных ресурсов в развитие собственных флотов, чтобы соперничать с нами и угрожать свободе мореплавания - ибо в конечном итоге это влетит им в копеечку и не позволит достичь стратегических целей. Точно так же нам нужно приспосабливать свои военные возможности к потребностям нового столетия таким образом, чтобы само их наличие у нас сдерживало потенциальных противников от вкладывания значительных ресурсов в целый ряд опасных новых возможностей. Именно этого мы хотим добиться с помощью противоракетной обороны(ПРО), которая, наряду с ядерным устрашением, дипломатией, контролем над вооружениями и мерами по предотвращению распространения (оружия массового поражения - прим. пер.), станет одним из важных элементов нашей стратегии устрашения.
Сегодня возрастает число государств - многие из них отчаянно бедны, - которые разрабатывают оружие массового поражения (ядерное, химическое и биологическое). Растет также количество баллистических ракет и число государств, ими обладающих. Существование этой угрозы не подлежит обсуждению. Она реальна. Наша цель - создать и развернуть систему ПРО для защиты нашего народа и наших сил передового базирования, а также для оказания поддержки в деле защиты наших друзей и союзников. Мы намерены провести испытания целого ряда технологий и подходов и предполагаем развернуть эшелонированную систему ПРО, способную перехватить относительно небольшое число баллистических ракет различной дальности стрельбы на разных этапах их траектории. Если этого потребует стремительно нарастающая новая угроза, мы можем развернуть экспериментальные противоракетные комплексы как первичную меру защиты от этих угроз с тем, чтобы впоследствии создать ограниченную систему ПРО, соответствующую уровню зрелости технологий и характеру угрозы.
Противоракетная оборона, которую мы развернем, будет именно обороной. Она никому не угрожает, кроме тех, кто хотел бы угрожать нам нападением с применением баллистических ракет. Наша противоракетная оборона безусловно не угрожает России. Цель создания системы ПРО заключается в том, чтобы обеспечить защиту от ограниченного числа все более дальнобойных и совершенных ракет государств-изгоев - а не от тысячи ракет в арсенале России.
Новая основа
Отсюда вытекает еще один принцип новой основы устрашения: Россия не является нашим врагом. "Холодная война" позади. Мир переменился. Мы рассчитываем вести дела с Россией так же, как ведем дела со всеми другими, а не как с государством, с которым мы повязаны антагонизмом "холодной войны" и доктриной взаимного гарантированного уничтожения.
Развертывание системы ПРО диктует необходимость выхода из Договора об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО) от 1972 года. США намерены построить противоракетную оборону для защиты нашего народа от нападения с применением баллистических ракет - тогда как смысл Договора по ПРО в том, чтобы помешать нам это сделать. Этот договор, являющийся продуктом "холодной войны", уже не нужен для обеспечения безопасности в новом столетии.
Резюмируя вышесказанное, можно заявить, что противоракетная оборона является всего лишь одним - но очень важным - элементом более широкой новой основы для устрашения в 21-м веке. Продолжая создавать эту основу, мы попытаемся выработать общий подход. Мы вместе встретим угрозы 21-го века, а поэтому нам нужно совместно работать над их предотвращением.
Вопрос этот безотлагательный. Мы живем в уникальном мирном периоде. Угрозы времен "холодной войны" уменьшились, тогда как новые угрозы 21-го века еще не успели полностью материализоваться. Нужно воспользоваться этим периодом для того, чтобы успеть подготовиться к вызовам нашей безопасности, с которыми мы безусловно столкнемся в предстоящие десятилетия. Тогда мы сможем содействовать продлению нынешнего мирного состояния как можно дольше в этом новом столетии.
