12 июля 2001 года. Китай и США практикуют "сотрудничество без сентиментальности", тогда как России и Китаю удается только "сентиментальность без сотрудничества", заявил один китайский комментатор, когда в 1997 году в Пекин для встречи на высшем уровне, богатой на дружеские объятия и банкеты, приезжал Борис Ельцин. Может показаться, что с тех пор мало что изменилось. Когда в предстоящее воскресенье в Москву с четырехдневным визитом прибудет председатель Цзян Цзэминь (Jiang Zemin), его главной целью будет подписание "договора о дружбе и сотрудничестве" с Россией, в котором сентиментальность будет прописана аршинными буквами. Новый договор провозгласит Россию и Китай "добрыми соседями, хорошими партнерами и настоящими друзьями на все времена", - заявил г-н Цзян по российскому телевидению на этой неделе. Г-н Путин назвал его "договором нового столетия". Скорее всего в нем будут содержаться пространные декларативные заявления об углублении экономических, политических, социальных, научных и культурных связей, но без конкретики.
Однако под поверхностью произошли перемены. Диалог между Россией и Китаем становится самым сердечным и оптимистичным за многие десятилетия. Здесь одним из индикаторов являются многолетние споры из-за демаркации границы, которые в 1969 году едва не привели к войне. Сейчас спорными остаются всего два участка границы, имеющие небольшую протяженность, - и переговоры по этому вопросу ведутся по дипломатическим каналам без особого шума. "У России и Китая в их взаимоотношениях практически не остается причин для раздражения", - заявил в апреле с.г. г-н Путин китайскому министру иностранных дел.
Руководители в Пекине чувствуют себя куда более свободно с г-ном Путиным, чем с г-ном Ельциным. В первом они видят прагматика, готового договариваться с демократическими, равно как и с диктаторскими правительствами, менее ориентированного на Запад, чем г-н Ельцин, и более склонного поддерживать Китай в его неприятии могущества США и в его желании сдерживать американское влияние. Китай также более счастлив тем, что его коммунистической партии больше не угрожает политическая модель пост-коммунистической России. Наоборот, китайские коммунисты могут указывать на Россию 90-х годов как на урок затрат и опасностей, связанных с ускоренным переходом к демократии.
А тем временем для некоторых россиян китайская модель (общества) становится все более привлекательной. Как заявляет твердолобый русский националист Николай Анисин, Китай "не отверг своего прошлого, не поступился своими национальными интересами; он сохраняет стабильность и законный порядок и он получил колоссальные прямые инвестиции". Либеральные экономисты завидуют способности Китая привлекать иностранный капитал.
Китай является инициатором договора с Россией, который позволит отметить все эти проявления доброй воли. Его главные интересы - политические, тогда как интересы России - экономические. Для Китая договор зафиксирует отношения с Россией на широких и благоприятных для него условиях, пусть даже и в общем виде. Россию удастся хотя бы немного оттянуть в направлении Востока. В глазах всего мира будет создано впечатление реальной солидарности (двух стран). А Китай подтвердит свою способность проводить независимую от США внешнюю политику.
Несмотря на ранее распространявшиеся слухи, аналитики сомневаются в том, что в договоре будут содержаться какие-то тайные статьи, касающиеся военного союза или взаимных обязательств в сфере безопасности. "Чего не понимают многие, так это того, что в России отношение к Китаю является очень многообразным. Военный союз не будет одобрен хозяином в Москве", - заявляет директор Центра политических исследований проблем Северо-Восточной Азии при Брукингском институте в Вашингтоне д-р Бейтс Джилл (Bates Gill). Многообразие сохраняется, потому что Россия и Китай являются громадными странами, соседствующими на одном континенте, а их история изобилует конфликтами. Не далее, как в 1997 году, российский министр обороны в публичном выступлении назвал Китай "одним из основных потенциальных противников" России. Россия более всего опасается за малонаселенные области своего Дальнего Востока, которые она отобрала у Китая в 19-м веке. Посещая в прошлом году Сибирь, г-н Путин предупредил, что "если мы не предпримем действенных усилий, даже исконно русское население вскоре станет говорить главным образом по-японски, по-китайски или по-корейски".
Однако даже и в отсутствие формального союза Китай и Россия находят общий подход во многих областях безопасности и внешней политики. Каждая из этих стран в состоянии с легкостью приспособиться к не подлежащим обсуждению национальным приоритетам другой страны. России ничего не стоит поддержка политики Китая, направленной на присоединение к нему Тайваня, равно как и Китаю ничего не стоит поддержка России в ее неприятии расширения НАТО на восток.
По наиболее актуальному сегодня крупному вопросу об американских планах строительства национальной системы противоракетной обороны (НПРО) Китай и Россия стоят во главе оппозиции. Обе страны опасаются, что НПРО США подорвет возможности устрашения, которыми обладают их собственные стратегические ядерные силы. Обе доказывают необходимость сохранения Договора об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО) от 1972 года, который строго ограничивает противоракетные системы.
В дополнение к неприятию НПРО США, Китай и Россия согласны с необходимостью укреплять роль Организации Объединенных Наций (ООН) в мировых делах и противодействовать американскому влиянию в этой организации. Обе страны критикуют западную политику на Балканах - важный для Китая вопрос с того времени, как в 1999 году США по ошибке нанесли воздушный удар по его посольству в Белграде. Они также являются единомышленниками в своем желании подавить религиозные и этнические конфликты в Средней Азии.
Однако на следующей неделе г-н Путин развернет красную ковровую дорожку для г-на Цзяна главным образом не ради геополитики. Подход российского президента к внешней политике является холодно-расчетливым и меркантильным. Он желает заключать сделки везде, где это может помочь оказавшейся в тисках кризиса российской экономике, а в плане экономики Китай является для России величайшей из упущенных возможностей. Прямые инвестиции минимальны. Товарооборот в прошлом году составил всего около 8 млрд. долл. США - в 10 раз меньше, чем торговля Китая с Соединенными Штатами Америки. Могучий Китай на востоке является менее значимым торговым партнером России, чем крохотная обнищавшая Беларусь на западе. Более дружественные политические отношения исправят проблемы экономического несоответствия с Китаем.
Слишком немногие виды производимой в России продукции являются конкурентоспособными на мировых рынках. Россия слишком бедна, чтобы предложить большой рынок для китайских потребительских товаров, и в любом случае она предпочитает товары из западных стран. Однако хорошие политические отношения могут способствовать устранению других препятствий. Многие из сделок, которые Россия хотела бы заключить с Китаем, требуют политических решений, а Китай в прошлом не хотел полагаться на страну, которую он считал потенциально дестабилизирующей силой. Китай мало что делал для поощрения экономических связей, которые могли бы способствовать более тесному сближению с Россией. Он покупал пассажирские самолеты у Америки, а не у России. Он отдавал предпочтение западным поставщикам перед российскими, когда осуществлял свой проект строительства плотины на реке Янцзы.
Сейчас Россия надеется, что Китай начнет принимать решения в ее пользу. Правительства двух стран в принципе договорились, что Китай станет покупать нефть и газ с российских месторождений в Сибири. Однако нужный для этого трубопровод еще не построен. Если в ходе визита г-на Цзяна появятся признаки реального прогресса в этом вопросе, то это весьма обрадует сильную российскую нефтяную отрасль.
Другую возможность предоставляет авиация. Большинство китайских пассажирских самолетов закупается через контролируемое государством агентство по импорту. Россия надеется, что в ходе визита г-а Цзяна Китай объявит по меньшей мере о скромном заказе на новые российские самолеты Ту-204 и Ту-214.
Торговля оружием - это третья область, в которой можно ожидать роста. Китай, как заявляют специалисты, уже покупает российского оружия на сумму примерно 1 млрд. долл. США в год, то есть четвертую часть официально задекларированных Россией продаж оружия на мировых рынках. В данном случае политические проблемы есть у России. Она не торопиться передавать слишком много своих новых технологий или слишком хорошо вооружать своего соседа.
Готовность Китая поддержать быстрый рост товарооборота с Россией и политику инвестиций станет точной проверкой их новообретенной близости, заявляют дипломаты. России нужны реальные выгоды. Другая проверка может прийти из США. Находясь под давлением Европы, американцы могут попытаться найти компромисс с Россией по вопросу развертывания НПРО и изменения Договора по ПРО, в результате чего Китай окажется в изоляции. России в данном случае остается только надеяться, что Китай уже предвидит подобный компромисс и не станет подымать много шума, который был бы для России обременительным. Проблема НПРО США чревата и другими осложнениями. "Китай - единственная страна, обладающая способностью и высказывающая намерение наращивать свои ракетно-ядерные силы в случае, если США все-таки создадут свой противоракетный щит", - заявляет один высокопоставленный западный дипломат. В результате Россия может получить в качестве соседа вооруженного до зубов, крайне ненадежного друга. Это станет самой важной проверкой для их взаимоотношений.
