Москва, 18 июля 2001 года. Через 3 года после краха, который превратил рубль в пыль, оставил в полном смятении иностранных инвесторов и привел эпоху Ельцина к хаотичному и бесславному концу, Россия снова возрождается к жизни. По всей стране наблюдаются признаки восстановления, которые превращают осторожный оптимизм в солидный экономический рост. Магазины полны товаров, на заводах и фабриках работают новые машины и механизмы, их руководители полны новых идей, а россияне торопятся заработать денег. Новый президент подарил России год стабильности, ощущение целеустремленности и уверенность в том, что десятилетие турбулентности и беззакония теперь, наконец-то, подходит к концу.
В центре Москвы растут роскошные офисные здания российских компаний, банков и магазинов, которые успели обогатиться на частном предпринимательстве, ставшем пробирным клеймом пост-советского поколения. И хотя столица, получающая 80% всех иностранных инвестиций, далеко превосходит любой другой российский город по уровню жизни и темпам превращения в современный мегаполис, даже небольшие города в российской глубинке начинают ощущать на себе перемены.
Екатеринбург, столица Урала и один из главных промышленных городов России, построил новый деловой центр с гостиницей в западном стиле и многоэтажным офисным зданием. Мурманск, военно-морская база Северного флота, крупный морской и рыболовный порт, отказался от своего статуса закрытого военного города в пользу западных инвестиций. И в десятках менее крупных городов и поселков, где 5 лет назад магазины предлагали только второсортные товары, а в уличных киосках продавались западные напитки и сигареты, стали появляться более высококачественные продукты питания и товары народного потребления.
Картина по стране не одинакова. Приватизация способствовала появлению промышленных гигантов, которые не замедлили воспользоваться новыми свободами и активно перестраивают старые монолитные структуры. Крупные нефтяные компании вроде "Юкос" и "Лукойл" вышли на мировую арену. Некоторые менее крупные фирмы, где у руля встали молодые и проворные, говорящие по-английски менеджеры, подняли стандарты качества и объемы выпуска продукции настолько, чтобы суметь вновь утвердиться на внутренних российских рынках.
Однако тысячи организаций советской эпохи, которые ранее процветали, получая субсидии от государства, и вели себя скорее как благотворительные организации в городах, где они играли доминирующую роль, оказались неспособными или не пожелали приспосабливаться к новым условиям. Они несут убытки, их планы не могут стать конкурентоспособными, а их менеджеры увязли в трясине бюрократии, консерватизма и лености советских дней.
Российский бизнес является зеркалом смены поколений. И для молодых российских выпускников бизнес-школ понятие коммунизма столь же смехотворно старо, как и старые кинофильмы брежневской эры. Ни один студент выпускного курса престижной Российской экономической академии имени Г.В. Плеханова сегодня не станет голосовать за коммунизм и не видит для коммунизма будущего в России. Все студенты выпускного курса этой академии, в которой обучаются 12000 человек, говорят по-английски, большинство из них стремится получить место за рубежом, все они рассчитывают работать в многонациональной или российской компании, которая активно борется за свою долю рынка. Они знают, что в стране плохо и что ей нужно: принять хороший закон о налогообложении, прекратить скрытное субсидирование, положить конец коррупции и ковбойской практике в бизнесе, а также создать легальную основу, которая принудит российский бизнес быть более открытым и подотчетным. Они признают, что должно пройти время, прежде чем даже наиболее оптимистично настроенные реформаторы увидят все это в действительности.
Для большинства сторонних наблюдателей российский бизнес означает мафиозный бизнес, который сводится к криминальным попыткам защитить монополии, к обману и щедрым растратам средств. Однако все это уже переходит в разряд устаревшей карикатуры. "Олигархи" становятся уважаемыми людьми, что отчасти объясняется новой дисциплиной, которую внедряет г-н Путин, целенаправленным преследованием тех, кто особенно сильно зарывается, совершенствованием правительственной машины и пониманием того факта, что "левый" бизнес менее прибылен, чем честный бизнес.
Могла ли Россия избежать связанных с приватизацией скандалов и появления класса олигархов, который так сильно испортил жизнь нарождающемуся среднему классу? Анатолий Чубайс, архитектор приватизационных реформ и человек, которого многие россияне обвиняют в том, что он обрек их на нищету при капитализме, достаточно откровенен в своих высказываниях: "Если бы мне пришлось начинать сначала, я бы сделал то же самое - даже при всех этих ошибках. Конечная цель была политической. В социальных структурах были произведены реальные изменения. Каждое проданное нами предприятие уменьшало шанс на возврат коммунистов к власти. Вот почему мы были вынуждены так торопиться". Он утверждает, что большинство народа считало, что после 75-летнего периода, когда частная собственность считалась криминалом, такие перемены невозможны. Но они были осуществлены - даже при том, что 40 миллионов людей потеряли свои ваучеры, а инвестиционные фонды, которые он организовал, обанкротились. "Наша дилемма состояла в том, что до президентских выборов 1996 года мы должны были создать российских капиталистов и накопить крупный капитал в России. Это была политическая, а не экономическая задача. Это был единственный способ остановить г-на Зюганова (коммунистического кандидата), не дать ему стать президентом России. И поэтому, несмотря на всю обрушившуюся на меня критику, я по-прежнему заявляю: да, я поступил бы так же, 100 процентов". Олигархи, по его утверждению, являются неизбежной фазой развития капитализма. Однако этот процесс, который в Америке потребовал столетий, был завершен в России за 5 лет. "И мы это сделали без крови", - подчеркнул г-н Чубайс. Главное было отделить бизнес от политики. "Если человек хочет изменить законодательство, пусть ищет себе партию и избирается от нее". Настоящая коррупция состояла в том, что на политику оказывалось неправильное влияние в интересах бизнеса.
Г-н Чубайс, являющийся сегодня председателем правления РАО "ЕЭС России", гигантской электрической монополии, принадлежит к числу великих непотопляемых людей. Он утверждает, что не является ни олигархом, ни политиком. "Мой совет может меня уволить в любое время". Несомненно, он все еще является одним из наиболее ненавидимых в России людей. Но для многих он звучит все более убедительно. Россия, настаивает он, не может жить отдельно от остального мира, рыночная экономика - это способ функционирования всего мира, и поэтому Россия должна к ней адаптироваться".
Многие этого не приемлют. Крупная московская киностудия "Мосфильм", когда-то выпускавшая 600 лент в год, сегодня в запустении и без работы. В прошлом году она сделала один художественный фильм, а сегодня сдает свои студии внаем, если может, и пытается обеспечить работой своих сотрудников, делая рекламные ролики. Старый отдел реквизита, гордящийся брежневскими автомобилями марки "ЗиЛ" и настоящими костюмами царского и большевистского времени, сегодня стал пыльным музеем. Но приватизация является ругательным словом. "Мы никогда на нее не согласимся", - утверждают сотрудники "Мосфильма". Однако правительство уже решило по-иному, и студии вскоре должны быть проданы.
Как это хорошо известно президенту Путину, Россия располагает лишь коротким периодом времени для относительно безболезненной адаптации, пока высокие мировые цены на нефть смягчают удар. "Мосфильм", как и другие старые советские гиганты, вскоре узнает, что все, что у него осталось, это древние бобины пропагандистской истории. Новая Россия переместилась на другую съемочную площадку с новыми декорациями.
