Летом 1996 года Владимиру Путину, малоизвестному бывшему служащему КГБ, собиравшемуся в тот момент лететь домой в Санкт-Петербург, позвонили из Кремля. Г-н Путин отложил отлет и поехал на собеседование к Павлу Бородину, главе управления делами Кремля и влиятельному бюрократическому деятелю.
Г-н Путин получил работу, а вместе с ней и место в узком кремлевском кругу, который впоследствии провел его в президенты. Однако для него как для руководителя, провозглашающего строгие взгляды на преступление и наказание, этот прорыв в карьере стал причиной продолжающейся уже около пяти лет головной боли.
Вскоре после того, как г-н Путин приступил к работе, его новый начальник уехал в Женеву. Как сообщали свидетели швейцарским следователям на допросах, г-н Бородин, дородный, фамильярный аппаратчик из Сибири, встречался со швейцарскими банкирами в элегантном особняке 19 века на Бульваре Философов. Банковские документы, на которых, судя по всему, имеется его подпись, указывают, что он открыл два номерных счета.
На протяжении двух последующих лет, согласно записям о переводах средств, по этим частным счетам в "SBS", крупном швейцарском банке, образовавшемся после слияния с "UBS SA", прошло более 15 млн. долл. США. На другие зарубежные счета, контролируемые г-ном Бородиным или его семьей, поступило на миллионы долларов больше. Официальная зарплата г-на Бородина в то время была менее 1000 долл. США в месяц.
По словам швейцарских следователей, деньги поступали от находящейся в Швейцарии и управляемой россиянами фирмы "Mercata Trading & Engineering SA", которой г-н Бородин предоставил государственный заказ на реконструкцию Кремля. Г-н Бородин отказался дать интервью для этой статьи, однако ранее в своем интервью он отрицал факт открытия счетов в иностранных банках, что является для россиян незаконным без разрешения Центрального Банка, а также отрицал получение денег от подрядчиков. "Mercata" заявляет, что она не осуществляла каких-либо прямых платежей г-ну Бородину.
В январе этого года агенты ФБР, действуя по запросу Швейцарии, арестовали г-на Бородина в нью-йоркском аэропорту им. Джона Кеннеди (John F. Kennedy). Он следовал в Вашингтон, чтобы присутствовать на так называемом "ужине при свечах" в честь инаугурации Джорджа Буша (George W. Bush). Вместо этого, следующие три месяца, до того, как он согласился на встречу со швейцарскими следователями, он провел в бруклинской тюрьме, откуда сквозь решетку своей камеры мог видеть вдалеке Статую Свободы. Когда он прибыл в Швейцарию, ему сразу же было предъявлено обвинение в отмывании денег. Двум бывшим работникам банка "SBS" обвинение было предъявлено еще ранее.
Когда в прошлом году г-н Путин стал президентом, он провозгласил "диктатуру закона", что было одобрительно встречено населением, измученным хаосом и коррупцией, сотрясавшими Россию при Борисе Ельцине. Выполнению задачи г-на Путина, тем не менее, мешают сложные личные и политические обязательства - он хочет привести страну в порядок после правления г-на Ельцина, но не может порвать свои обязательства перед ельцинской эпохой; он стремится укрепить силу закона, но также нацелен усилить власть и повысить престиж государства.
В прошлом месяце банкиры, чиновники и представители правоохранительных органов со всего мира собрались во дворце в Санкт-Петербурге, чтобы под взглядами лепных херувимов обсудить вопросы борьбы с отмыванием денег. Г-н Путин прислал на конференцию, проводимую под эгидой ООН, письмо с выражением поддержки. Министр внутренних дел произнес речь, в которой подчеркнул, что успех в прерывании потоков грязных денег "зависит от уровня международного сотрудничества".
Неделей позже Даниэль Дево (Daniel Devaud), взъерошенный швейцарский следователь, задал г-ну Бородину в женевском Дворце правосудия несколько вопросов, связанных с этой же темой (отмыванием денег - прим. пер.). Приглашенный для дачи объяснений по поводу миллионов долларов, прошедших через его счета в швейцарских банках, г-н Бородин, прикрываясь с флангов своими адвокатами, загородился стеной молчания. "Мне нечего сказать", - отвечал он на каждый вопрос.
"Это русский вариант омерты, - заявляет начальник г-на Дево, генеральный прокурор Женевы Бернар Бертосса (Bernard Bertossa), имея в виду кодекс молчания итальянской мафии. Российские власти не более общительны, говорит беспрерывно курящий г-н Бертосса. - Я не вхож в верхушку российской власти, однако, на мой взгляд, существует твердое политическое решение защитить г-на Бородина".
"Я допускаю, что это выглядит немного любопытно, - говорит Пино Арлаччи (Pino Arlacchi), глава агентства ООН по борьбе с преступлениями, организовавшего июньскую конференцию по отмыванию денег. - Однако Россия является системой, находящейся в процессе эволюции. Г-ну Путину будет нелегко перевернуть страницу ельцинского наследия".
Швейцарские власти потратили около трех лет на это дело, собрав более 100 000 страниц документов и свидетельских показаний. Материалы, упакованные в толстые перевязанные папки, описывают сеть оффшорных компаний и банковских переводов, которые тянутся от швейцарского курорта Лугано до Панамы, Кипра, Багамских островов и острова Мэн. Информация является конфиденциальной, однако большая часть истории может быть собрана по кусочкам из документов, предоставленных швейцарскими материалами американскому суду, из документов компаний и из интервью со следователями, адвокатами, и другими близкими к делу лицами.
Отмывание денег сложно расследовать. Чтобы обвинения попали в цель, швейцарские следователи должны доказать, что г-н Бородин и женевские банкиры "знали или должны были предполагать", что деньги, которыми они оперировали, "имеют преступное происхождение". Чтобы это доказать, им необходима помощь из России - обвинение кремлевского чиновника во взяточничестве или злоупотреблении служебным положением.
Прошлым летом г-н Дево направил результаты своего расследования и документы, подписанные г-ном Бородиным, в Москву. Три месяца спустя из России поступил краткий письменный ответ. Московские следователи в течение 40 минут разговаривали с г-ном Бородиным, спросили его, есть ли у него счета в зарубежных банках - на что он ответил отрицательно - и Россия таким образом посчитала дело закрытым.
Доминик Понсе (Dominique Poncet), глава команды адвокатов г-на Бородина, признал в апреле на слушаниях по поводу освобождения Бородина под залог, что г-н Бородин в действительности открывал счета в Швейцарии. Об этом сообщают присутствовавшие на заседании люди. Однако г-н Понсе заявил, что его клиент сам не подписывал распоряжений о переводах денег и подчеркнул, что Москва не ставит под сомнения действия г-на Бородина. "Россия заявляет, что в этом [деле] ничего нет, а мы (швейцарцы) не судьи Москве", - сказал адвокат.
Трибунал, рассматривавший вопрос об освобождении под залог, отклонил требование прокуратуры о содержании Бородина в заключении, отметив, что нежелание России помогать швейцарским следователям скорее всего создаст непреодолимые препятствия для признания его виновным. Трибунал установил сумму залога в пять миллионов швейцарских франков (2,8 млн. долл. США). Москва поспешила их заплатить.
Стремясь вернуть бывшего начальника г-на Путина домой, российское правительство организовало срочный перевод денег в Женеву. Желая успеть до начала длинных пасхальных выходных, швейцарские адвокаты г-на Бородина собрали деньги наличными, поместили их в дорожную сумку и сдали их в кассу суда. На следующий день г-н Бородин вылетел в московский аэропорт Шереметьево, где его встречали как героя со слезами и цветами. Он воздал должное г-ну Путину, заявив: "Он настоящий мужик". С тех пор г-н Бородин дважды возвращался в Женеву на допросы, и оба раза отказывался говорить что-либо.
В частных разговорах кремлевские чиновники выражают недоумение тем, что г-н Бородин рискнул отправиться в Нью-Йорк. (Он хотел получить визу в дипломатический паспорт, однако выполнение его запроса затянулось, и он полетел по старой визе в обычном паспорте). Однако эти же чиновники высказывают возмущение случившимся, они воспринимают эту историю как оскорбление России.
"Я не говорю, хороший Бородин или плохой, - заявляет высокопоставленный помощник г-на Путина. Однако он добавил, что с представителем государства нельзя "обращаться как с преступником". Когда г-н Бородин был арестован в Нью-Йорке, российский министр иностранных дел вызвал американского посла Джеймса Коллинза (James F. Collins) и потребовал "немедленного и безусловного освобождения" Бородина.
При г-не Путине Россия приняла смелые планы пересмотреть изжившую себя судебную систему, вернула к жизни умершее было законодательство, направленное против отмывания денег, и повела борьбу против нескольких олигархов, обвиняемых в мошенничестве. Два магната, Владимир Гусинский и Борис Березовский, покинули страну, чтобы избежать расследований их прошлой финансовой и деловой деятельности.
Однако государство в значительной степени остается незатронутым этим стремлением к закону и порядку. Следователи проявляют невиданное рвение, собирая свидетельства против критиков Кремля, и не находят ничего против государственных служащих, имеющих хорошие связи.
Более того, бывший министр внутренних дел, глава Совета Безопасности Владимир Рушайло, провел отчетливую границу между нарушениями, совершаемыми внутри и вне государственного аппарата. "Не путайте взяточничество и коррупцию, - заявил он государственному агентству новостей, отрицая сообщения о том, что 70 % российских государственных служащих коррумпированы. - Коррумпированными можно считать только связанных с организованными преступными группами чиновников".
В прощальной речи в конце четырехлетнего срока пребывания на посту американского посла в России г-н Коллинз обозначил избирательное правосудие как одну из крупнейших проблем России. Россия, по его словам, нуждается в законах, которые "будут регулировать деятельность не только индивидуумов, но и государственных чиновников. ┘ Я не знаю, каков будет результат".
Неприятности в Парадизо
Муки для г-на Бородина - и для Кремля - начались в Парадизо, респектабельном районе города Лугано в Ломбардских Альпах, Швейцария. В январе 1999 года тогдашний федеральный прокурор Швейцарии Карла дель Понте (Carla Del Ponte) нагрянула с обыском в офисы швейцарской строительной компании "Mabetex Project Engineering SA", которая активно действовала в России. Полиция также обыскала дом финансового советника "Mabetex" Франко Фенини (Franco Fenini). В числе документов, изъятых в офисах и в доме г-на Фенини, были оплаченные счета за кредитные карточки на имя президента Ельцина и его дочерей, а также финансовые документы расположенного в Лугано банка "Banca del Gottardo", на которых стояла подпись г-на Бородина.
Позднее информация об этих обысках просочилась в итальянские средства массовой информации и вызвала огромный интерес в России. Однако в общем шуме затерялось важное новое направление расследования по делу компании "Mabetex". Встречаясь с директорами "Mabetex" и банкирами города Лугано, г-жа дель Понте и ее сотрудники постоянно слышали упоминания о компании "Mercata Trading", недавно появившемся конкуренте компании "Mabetex", которая прославилась своим умением заключать прибыльные контракты в России. Швейцарское расследование расширилось.
Компания "Mercata" начала свой стремительный подъем в гору в 1994 году, когда российский бизнесмен Виктор Столповских, которому тогда был 31 год, купил зарегистрированную в швейцарском городе Цуг бездействовавшую компанию. До того г-н Столповских был московским представителем фирмы "Mabetex" и тесно сотрудничал с г-ном Бородиным в осуществлении ряда проектов. Г-ну Столповских, в прошлом году возвратившемуся из Швейцарии обратно в Москву, не предъявлено никаких обвинений в связи с расследуемым делом. Швейцарские прокуроры заморозили его банковские счета в Швейцарии, но позднее женевский суд их разблокировал, сославшись на "продемонстрированное Россией отсутствие желания к сотрудничеству в расследовании этого дела", что оставляло мало шансов на успех расследования.
Несмотря на то, что компания "Mercata" не имела устоявшейся репутации, а ее уставной капитал составлял всего 150000 долл. США, ей в короткие сроки удалось заключить в России контрактов на сотни миллионов долларов. Она проектировала загородный клуб для ОАО "Газпром", переоборудовала личный самолет президента Ельцина, а позднее, после выполнения ряда других заказов, занялась реконструкцией самого Кремля. Г-н Столповских стал богатым человеком, он заплатил 18 миллионов швейцарских франков (около 10,2 млн. долл. США) за приобретение и реконструкцию одного из самых великолепных особняков в Лугано. Он полностью переделал интерьер и добавил бассейн. "Я это заработал сам. Это не грязные деньги, - говорит он. - Что здесь грязного? Разве я торговал рабами, или пушками, или наркотиками, или открывал бары с проститутками? Я реконструировал самое главное в России здание".
Вскоре после январских (1999 года) налетов в Лугано г-жа дель Понте позвонила в Москву тогдашнему генеральному прокурору России Юрию Скуратову, чтобы рассказать о том, что ей стало известно. Г-н Скуратов обещал заняться расследованием со своей стороны. Через несколько дней его вызвали в Кремль. Начальник аппарата г-на Ельцина прокрутил ему кассету с видеозаписью, на которой человек, похожий на г-на Скуратова, был заснят в постели с двумя женщинами, причем ни одна из них не была его женой. После того, как ему предложили подать в отставку, г-н Скуратов срочно лег в больницу. После нескольких недель отсутствия г-н Скуратов внезапно появился на своей работе, Возмущенные аппаратчики Кремля обратились за помощью к г-ну Путину, который за полгода до описываемых событий стал главой Федеральной службы безопасности России (наследницы КГБ СССР).
"Он выразил мне свое сочувствие, но в то же время они у меня за спиной начали незаконное расследование, - утверждает г-н Скуратов. - Вот тогда-то я и понял, насколько лицемерен г-н Путин. Он мне говорил одно, а делал нечто совсем противоположное". В интервью российским журналистам г-н Путин подтвердил, что встречался с г-ном Скуратовым, но отмел как беспочвенные все обвинения в том, что он оказывал чрезмерное давление на прокурора.
В марте 1999 года российское государственное телевидение пустило в эфир отрывки из видеозаписи, о которой шла речь выше. Г-н Скуратов заявил, что видеозапись является фальшивкой. Г-н Путин провел брифинг для российских журналистов. Видеозапись, сказал он, подлинная, а ее голый мужской герой - не кто иной, как г-н Скуратов. Прокурор стал посмешищем. Он держался за свой титул еще какое-то время, а затем все предпринятые при нем расследования заглохли.
Через 4 месяца г-н Ельцин назначил г-на Путина премьер-министром и сделал его своим наследником. В своих воспоминаниях г-н Ельцин так объясняет свое решение: "Я постоянно мучился в раздумьях. Кто меня поддержит? Кто действительно встанет на мою сторону? В какой-то момент я понял - Путин".
Г-н Ельцин объявил о своем уходе 31 декабря 1999 года, и г-н Путин стал президентом. Он немедленно подписал указ, который давал г-ну Ельцину иммунитет. В ту же неделю он также переместил г-на Бородина из хозяйственного управления Кремля в государственный орган, который занимался воссоединением России с бывшей советской республикой Белоруссией. Хотя для г-на Бородина это было явное понижение, его новая должность была почетной: дипломатический статус, равный статусу российского премьер-министра.
На вопрос одного российского журналиста, почему он дал г-ну Бородину новую должность несмотря на выдвигавшиеся против того обвинения во взяточничестве, г-н Путин сказал, что его бывший босс считается невиновным, пока не доказано обратное, сославшись на то, что таково "золотое правило, фундаментальный принцип (презумпции невиновности) в любой демократической системе". Но, когда его спросили, почему г-ну Скуратову было предложено уйти в отставку до решения суда, он ответил, что это дело совершенно другого сорта. "Здесь на карту поставлено нечто большее, чем просто криминальный и юридический аспекты. Здесь присутствует также моральный аспект", - заявил он.
Г-н Путин начал работать с г-ном Бородиным в августе 1996 года, став заместителем начальника Управления делами президента, разросшегося бюрократического аппарата, который отвечал за раздачу дач фаворитам Кремля и управлял большим числом других находящихся в ведении Кремля хозяйственных объектов, от гостиниц, санаториев и офисных зданий до правительственных реактивных самолетов. В то время г-н Бородин был занят возведением великого монумента эре правления г-на Ельцина - серии дорогостоящих проектов реконструкции Кремля и других правительственных зданий. Двадцать третьего августа 1996 года он дал "Mercata Trading" солидный заказ на работу, подписав с компанией г-на Столповских два крупных контракта на обновление Большого Кремлевского дворца и правительственной Счетной палаты на общую сумму 492 млн. дол США (в государственных векселях). Другим компаниям также доставались контракты, но у компании "Mercata" было преимущество, которого у других не было: ее вице-президентом, как свидетельствует обнаруженный в Лугано список сотрудников, был зять г-на Бородина, некий Андрей Силетский. Г-н Бородин заявляет, что г-н Силетский, который позднее развелся с его дочерью, "не имеет никакого отношения" к компании "Mercata". Г-н Столповских все-таки сказал, что "Mercata" действительно назначила г-на Силетских одним из исполнительных директоров, но при этом утверждал, что это было сделано исключительно для того, чтобы тот мог получить швейцарскую визу. Найти г-на Силетского для интервью не удалось.
Через две недели после подписания контракта с компанией "Mercata" г-н Бородин встречался с швейцарскими банкирами на Бульваре Философов. Его сопровождали его дочь и г-н Силетских. Вместе они подписали все нужные документы для открытия банковских счетов на имя двух оффшорных организаций: "Somos Investments" (на Кипре) и "Amadeus Foundation" (в Панаме). Судя по представленным в банк документам, г-н Бородин был фактическим владельцем обеих компаний.
Вскоре на оба эти счета деньги потекли рекой. Швейцарские прокуроры говорят, что в большинстве своем отправителем была компания "Mercata", которая клала деньги на счет г-на Бородина через зарегистрированную на о. Мэн компанию "Lightstar Low Voltage Systems Ltd". Эта компания, как и "Mercata", контролировалась г-ном Столповских.
Г-н Столповских говорит, что использовал компанию "Lightstar" (которую он называет "моя компания") для того, чтобы платить заработную плату и премиальные, касающиеся проекта реконструкции Кремля. Однако швейцарские следователи говорят, что эта компания была главным звеном сложной операции по отмыванию взяток и других секретных выплат г-ну Бородину и другим россиянам.
В 1997 и 1998 годах компания "Lightstar", у которой не было постоянных сотрудников и своего офиса, получила от компании "Mercata" более 60 млн. долл. США. Почти половина этой суммы, по словам следователей, прошла через других посредников на счета, принадлежащие г-ну Бородину, членам его семьи или оффшорным компаниям, которые находятся под их контролем.
В феврале 1997 года, незадолго до того, как стать пунктом перекачки крупных денежных сумм, фирма "Lightstar" назначила одним из двух своих директоров швейцарского юриста Грегори Джона Коннора (Gregory John Connor). Г-н Коннор отказывается комментировать этот факт. (Другой директор этой фирмы умер в 1999 году). Обыскивая офис и квартиру г-на Коннора в прошлом году, швейцарские следователи нашли четыре "соглашения об услугах" между компаниями "Mercata" и "Lightstar", где подробно расписан план-график платежей за "комиссии".
Отмывание денег во время транзита
В каждом из этих соглашений указывалось, что компания "Lightstar" через свои связи в России "помогала компании "Mercata" получать и финансировать контракты от управления г-на Бородина на восстановление Кремля и Счетной палаты".
Однако из представленных компанией "Lightstar" властям о. Мэн за период с января 1996 по январь 1998 года налоговых деклараций следует, что эта компания фактически "не вела операций", а в отчетах не фигурируют какие-либо работы в России. В налоговой декларации от января 1998 года сказано, что главным видом деятельности компании "Lightstar" была "оплата и прием комиссионных". Швейцарские следователи говорят, что "Lightstar" являлась "транзитной прачечной" для отмывания взяток.
Возьмем, к примеру, серию трансфертов в марте 1997 года. Тринадцатого марта "Mercata" заплатила компании "Lightstar" 21 млн. долл. США. Днем позже "Lightstar" распределила эту сумму между четырьмя оффшорными компаниями, одна из которых контролируется г-ном Столповских, а остальные - другими россиянами. Самый большой кусок - 11,6 млн. - перепал зарегистрированной на о. Кипр компании "Zofos Enterprises Ltd", которая принадлежит Виктору Бондаренко, русско-американскому компаньону как г-на Столповских, так и зятя г-на Бородина. Г-н Бондаренко не ответил на звонки в его московский офис. Семнадцатого марта 1997 года компания "Zofos" перевела 10,2 млн. долл. США на счет принадлежащей г-ну Бородину компании "Somos Investments".
"Единственный вопрос, на который у нас нет ответа, это - кто был конечным получателем этих комиссионных? - говорит генеральный прокурор Женевы г-н Бертосса. - Оставил ли их г-н Бородин себе и своей семье? Отдал ли он их другим людям? Мы этого не знаем". Молчание г-на Бородина, говорит он, мешает нам это выяснить. Г-н Столповских из компании "Mercata' говорит, что не знает, куда в конце концов ушли деньги, но утверждает, что деньги, прокачанные через компанию "Lightstar", покрывали только законные деловые расходы. Он говорит, что занимающийся этим делом следователь Дево сфальсифицировал обвинения в коррупции, потому что "ненавидит богатых и не понимает экономики".
В своем московском офисе, украшенном портретами г-на Путина и русских православных священнослужителей, г-н Столповских говорит о себе как о "патриоте", ставшем жертвой г-на Дево, который, по его словам, является социалистом и хочет, чтобы все "путешествовали на велосипедах или на ослах". (Г-н Дево официально заявил, что у него два автомобиля, ослов нет, а на велосипеде он ездит крайне редко). В июле прошлого года г-н Дево направил в Москву 15-страничный доклад вместе со схемой, по которой прослеживаются пути взяток, и копиями 39 документов, включая документы банка "SBS", которые, как представляется, подписаны г-ном Бородиным. Отмечая, что дело не терпит отлагательства, г-н Дево попросил российского генерального прокурора прояснить, разрешено ли по российскому законодательству официальным лицам получать "комиссионные" на свои частные банковские счета от компаний, которые они выбирают в качестве подрядчиков для общественных работ. Через пять месяцев Москва в первый и последний раз отреагировала публично. Заместитель генерального прокурора России Руслан Тамаев созвал пресс-конференцию, где объявил, что все контракты, подписанные г-ном Бородиным, законны, и что ни в каких дальнейших расследованиях нет необходимости. Он сказал, что невозможно определить, подписывал или нет г-н Бородин банковские документы в Швейцарии, поскольку присланные из Женевы копии этих документов "плохого качества" и "трудночитаемы". Он сказал, что не ощущает "никакого давления" в пользу закрытия этого дела. Несколькими днями ранее г-н Тамаев был повышен в должности.
Решение Москвы вызвало в Женеве растерянность. "Они утверждают, что, документы, возможно, сфальсифицированы, что они не в состоянии идентифицировать подпись. Это все плохая шутка", - говорит генеральный прокурор Женевы г-н Бертосса. По его утверждению, его ведомство будет продолжать расследование данного дела независимо от других, но при этом добавляет: "Пока в Кремле сидят нынешние властители, г-ну Бородину, я полагаю, бояться особенно нечего".
