Президент Буш (Bush) может и путать слова, однако он всегда говорит напрямую. "Мы выйдем из Договора по ПРО по нашему расписанию в удобное для Америки время", - заявил он 23 августа, выступая перед какими-то школьниками в городе Кроуфорд, штат Техас, вообще то в неподходящей обстановке для такого резкого заявления о стратегической политике. Однако он дал понять, что в борьбе внутри администрации между теми, кто хочет начать строительство системы противоракетной обороны и теми, кто вначале желает разорвать Договор по ПРО 1972 года, последние одержали верх.
Проще говоря, Договор стал лакмусовой бумажкой для Вашингтона - значимым символом как для сторонников, так и для противников системы обороны в духе "звездных войн". Сторонники контроля над вооружениями все еще рассматривают Договор как неприкасаемый краеугольный камень своей политики. Однако, для высших чиновников администрации, таких как вице-президент Дик Чейни (Dick Cheney) и министр обороны Дональд Рамсфельд (Donald Rumsfeld), это соглашение, как и "холодная война", породившая его, уже находятся на свалке истории. Более того, президент и его помощники полагают, что это соглашение препятствует испытанию систем противоракетной обороны.
Самое важное, на мой взгляд, спрятано в следующем аргументе: Этот основополагающий Договор является важным символом того, что нации могут решать споры при помощи слов, а не оружия. А правда заключается в том, что ясны основные направления переговоров, в результате которых значение Договора в области контроля над распространением вооружений возрастет, а сам Договор устроит как США, так и Россию.
Как это часто случается в сфере политики, обе стороны преувеличивают свои доводы. Сторонники контроля над вооружениями утверждают, что выход из Договора и создание противоракетного щита станут причиной гонки вооружений, так как потенциальные противники попытаются создать достаточное для преодоления противоракетной обороны количество оружия. Смысл их аргументов заключается в том, что без создания обороны - и без внесения изменений в Договор - не будет побудительных причин для создания новых наступательных вооружений. В действительности же, после заключения Договора количество стратегических ядерных зарядов существенно возросло, несмотря на то, что количество средств доставки их к цели было ограничено Договором об ограничении стратегических вооружений. В 1972 году Россия располагала 2550 боеголовками, а в распоряжении США имелось 8600 боеголовок. К 1988 году арсенал США раздулся до рекордного уровня в 13000, а годом позже общее количество российских боеголовок достигло отметки в 11500.
Почему? Одним из факторов стало появление боеголовок с разделяющейся головной частью, которые не попадали под ограничения. Другим - возрастающая точность ракет. Раз ракеты становились более точными, теоретически становилось возможным поразить силы возмездия противника первым ударом. Этот факт требовал наличия большего количества ракет, поэтому и Россия и США наращивали свои арсеналы. Итог: Договор по ПРО не установил предельного уровня стратегических вооружений.
Команда Буша, наоборот, преувеличивает проблему Договора по ПРО. Да, некоторые приверженцы жесткой линии не любят договоры. Они критикуют готовящиеся к принятию акты как беззубые, если эти акты не предусматривают достаточного контроля (Договор о всеобъемлющем запрещении испытаний ядерного оружия) или как ущемляющие суверенитет США, если зубы у этих актов имеются (Договор о запрещении химического оружия). Недовольство Договором по ПРО заключается в том, что он разрешает иметь только одну наземную систему противоракетной обороны, а администрация хочет рассмотреть возможность создания систем морского, воздушного и космического базирования.
Итак, почему бы просто не изменить его? В конце концов, как следует из договора, Россия приняла идею противоракетной обороны, и даже построила одну такую систему. А администрация Буша утверждает, что все еще желает создать ограниченную систему. Вопрос в том, должны ли США быть привязаны к системе наземного базирования, в то время как они этого не хотят.
Направление достижения компромисса ясно: Москва должна позволить Вашингтону отменить ограничения на типы системы. В ответ Вашингтон должен придерживаться обещания построить небольшую систему противоракетной обороны, сократив количество создаваемых перехватчиков. Администрация заявила, что она хочет иметь возможность сбивать единичные ракеты, запущенные государствами-изгоями, такими как Северная Корея.
По мнению администрации, необходимо иметь четыре перехватчика для каждой запущенной ракеты, чтобы поднять шансы ее разрушения на приемлемый уровень. Если мы создадим систему, способную иметь дело с 10 атакующими ракетами, это означает, что нам нужно 40 перехватчиков. Чтобы дать США запас, в случае, если задачу перехвата будет выполнить сложнее, чем ожидается (хотя со временем точность должна будет вырасти), может быть, следует увеличить количество перехватчиков до 50.
Будь заключена такая сделка, Вашингтон сможет построить такую систему, какую он захочет. Сделать это можно будет довольно легко и быстро - и основные положения Договора по ПРО останутся в силе. Такая сделка может устроить и русских и европейцев, и они не будут чинить препятствия осуществлению американской программы противоракетной обороны. Что более важно, США будут обсуждать Договор с Россией не в обстановке враждебности, а в обстановке сотрудничества. Это могло бы быть лучшим показателем того, что наступила новая эра.
