Шимон Перес: "Мы подготавливаем переговоры с Арафатом, я надеюсь, что эта встреча на высшем уровне будет способствовать прекращению насилия. Потому что если мы действительно хотим остановить его, у нас нет другого выхода, кроме диалога с палестинцами". После новых взрывов и горячих полемик по поводу антисемитизма, в преддверии поездки в Италию, где он встретится со своим коллегой Руджеро (Ruggero), Шимон Перес (Shimon Peres) рассказывает "Reppublica" о своих планах по восстановлению переговорного процесса. "Это дорога, с которой я не сверну никогда", - говорит лауреат Нобелевской премии мира.
- Господин министр, встреча между Вами и Арафатом, о которой давно говорят, произойдет в Италии, как предполагалось в последние дни, или нет?
- Я думаю, что нет. Завтра я приеду в Италию для участия, как все предшествующие годы, в конференции в Черноббио, но думаю, что Арафат отклонит приглашение. В любом случае, наша встреча должна произойти вдали от журналистов и телекамер. Реклама не способствует переговорам.
- Тогда где и когда?
- Как можно скорее, в спокойном месте. Но мы рассчитываем на серию переговоров, а не только на отдельную встречу.
- Какова цель переговоров?
- Остановить насилие, начать внедрение мирного плана Митчелла.
- В Иерусалиме взорвалось пять бомб за два дня, войска патрулируют улицы столицы, и вы считаете возможным остановить насилие?
- Если мы хотим остановить насилие, не существует альтернатив диалогу. Этот конфликт не может иметь военного решения, - только политическое.
- Палестинцы согласны?
- Некоторые - да.
- Все встречи с Арафатом на высшем уровне в этом году потерпели неудачу. Как быть с этой встречей?
- Мы очень аккуратно ее подготавливаем, у меня есть постоянные контакты с палестинской стороной, так что прогресс имеется. Я думаю, в этом случае будет удачный исход.
- Премьер-министр Шарон (Sharon) назвал Арафата преступником, лжецом и террористом. Вы с ним не согласны?
- Нет, не согласен, да и Шарон не повторял больше этих слов.
- Но тогда как назвать главу ООП?
- Не имеет значения, как назовем его мы. Арафат - это лидер, избранный палестинским народом, и именно с ним мы должны сотрудничать.
- С начала Интифады происходит дискуссия о том, контролирует ли Арафат всех террористов, или только часть...
- Арафат контролирует тех, кто должен контролировать - и запрещать - насилие. Проблема в следующем: предпринимает ли он все усилия для контроля за насилием? Мы думаем, он мог бы делать больше.
- Израиль довольствуется только стопроцентными результатами переговоров, то есть больше не должно лететь даже камня?
- Мы будем настаивать на прекращении засад и покушений, на том, чтобы не было больше бомб и камикадзе. Конечно, мы хотели бы, чтобы палестинцы не кидали в нас даже камня.
- Экс-премьер Барак (Barak) не считает возможным установление мира с Арафатом...
- Он должен был сказать об этом раньше. Меньше года назад он готов был подписать мирный договор с Арафатом. А теперь, когда он проиграл на выборах, говорит, что это невозможно. Он ошибался тогда или ошибается сейчас?
- Была упущена хорошая возможность на саммите в Кэмп Дэвид летом 2000?
- Да, эта возможность была потеряна.
- Вы можете представить себе такую ситуацию, когда Вы могли бы сказать: все, хватит, с Арафатом невозможно договориться?
- Нет, я не могу себе представить, чтобы я отказался от попыток мирного урегулирования.
- Израиль утверждает, что на Конференции против расизма, в Дурбане, были допущены заявления, более антисемитские, чем в 1945 году и потом. В Дурбане началась новая волна антисемитизма?
- В Дурбане мы стали свидетелями постыдного шоу, разыгранного арабскими и исламскими странами. Группа антидемократических стран пыталась оклеветать демократию: Израиль. Но, к счастью, в Дурбане были еще и 43 государства, которые нас открыто поддержали: от США до Европы, от Индии до Японии.
- А не было бы лучше для Израиля остаться на конференции и противостоять арабам?
- Тон переговоров стал нетерпимым, превратив конференцию ООН в цирк, в фарс. Был необходим твердый жест протеста, поэтому мы покинули аудиторию.
- Италия, Германия, Европейский Союз озабочены тем, как восстановить мирный процесс. В прошлом Израиль не одобрял посредничества Европы. Почему теперь позиция изменилась?
- Европа заняла более уравновешенную позицию перед лицом конфликта. Не то чтобы она стала выступать против палестинцев. Но поняла, что терроризм и насилие ни к чему не приведут, и с твердостью осудила их действия.
- Сильвио Берлускони (Silvio Berlusconi) обещает, что у его правительства установятся самые тесные отношения с Израилем. Вы это уже заметили?
- Первые шаги были многообещающими. Я не хочу сказать, что ваши предыдущие правительства не хотели тесно общаться с нами. В Италии уже давно начались изменения позиции в отношении к Израилю.
- В 1994 году, когда Берлускони только пришел к власти, Вы, и тогда будучи министром Иностранных Дел, воспрепятствовали официальным контактам с Джанфранко Фини (Gianfranco Fini) и Национальным альянсом. Теперь Фини - вице-премьер, и хотел бы посетить Израиль. Вы его примете?
- Берлускони очень изменился с 1994, может с тех пор изменился и Фини.
- В Израиле лейбористская партия избрала нового лидера, но решение оспаривается. Вы кого предпочитаете: Бурга (Burg) или БенЭлиезера (BenEliezer)?
- Кто бы ни победил, мы должны дать ему шанс, помочь ему вписаться в партию и в страну.
- Но Вы не исключаете возможности баллотироваться на этот пост, автоматически став тем самым кандидатурой на пост премьер-министра, на выборах 2003 года?
- Я не ищу должностей или власти. У меня только одна цель: восстановить процесс мирных переговоров, любым способом, в любой должности.
- Вы хотели достичь альянса с Шароном, правительства национального единства. Некоторые лейбористы думают, что вы должны быть в оппозиции...
- После тяжелого поражения Барака на выборах в прошлом феврале у нас было две возможности: быть парламентским меньшинством либо правительственным меньшинством. В качестве правительственного меньшинства мы можем оказывать гораздо большее влияние на решения Израиля в такой серьезный момент. И, кроме того, политика - это искусство компромисса. Как в супружестве: все обязанности делятся на двоих, или в противном случае любой повод может привести к разводу.
- Кстати, Вас с Шароном называют "странной парой". Как могут прийти к согласию "сокол" и "голубка"?
- Мы не всегда приходим к согласию. Долгое время у нас были разные планы, и даже если Шарон говорит, что разделяет мою позицию по восстановлению мира, то время, за которое мы хотим его достичь, разнится. В любом случае, объединившись, мы поставили ряд условий: не строить новых поселений, добиваться мира на базе резолюций ООН, признать статус палестинцев. Это не мало.
- Десять лет назад вы были в паре с другим "соколом", Ицхаком Шамиром (Yitzhak Shamir), в другом правительстве национального единства. С кем труднее сосуществовать, с Шароном или с Шамиром?
- С Шамиром было намного труднее. Шарон иногда дает себя убедить. Шамир же бездействовал гораздо упорнее.
