Вашингтон, 7 октября 2001 года. Огромные ветродуи, которые современные политические лидеры применяют для создания своих словесных имиджей в обыкновенно занятых другими мыслями головах своих сограждан, почти ничего не стоят во времена настоящего кризиса. Экзистенциальные угрозы высвечивают и разоблачают истинную природу руководства и тех, кто его практикует. Заграницей два человека выделяются тем, что быстро уловили возможности, проистекающие из нападений террористов на Америку 11 сентября и усилий администрации Буша-младшего (George W. Bush) по формированию интернационального окружения для ответной реакции США. Каждый совершенно по-своему, англичанин Тони Блэр (Tony Blair) и россиянин Владимир Путин увидели в этом кризисе возможности для себя и ухватились за них. Не прошло и месяца с начала борьбы, которая, как заявил президент США Буш-младший, продлится многие годы, как премьер-министр Великобритании Тони Блэр и президент России Владимир Путин озвучили каждый свою версию относительно того, куда может завести мир война с терроризмом. Эти видения, что неудивительно, подпитываются личным интересом и национальными амбициями. Но в обоих случаях эти люди идут дальше чисто своего личного интереса в попытках связать сегодняшние действия с завтрашними последствиями и с судьбой их наций.
После того, как утихли первые волны шока и сострадания к американцам, выяснилось, что многие страны заняли исходные позиции, характеризующиеся осторожностью и попытками торговаться. Саудовцы, китайцы и прочие ответили на активную просьбу Вашингтона присоединиться к коалиции, задав первый вопрос в рутинной политике "А что я с этого буду иметь?". Счет, который придется оплатить Америке за ее просьбу к другим нациям сделать то, что необходимо, угрожает в конечном итоге стать огромным, если даже не вовсе неоплачиваемым.
Но г-н Блэр и г-н Путин видят сегодня возможность кардинально изменить расстановку сил в мире, выдвигая новые идеи и проповедуя новое мышление, а также торгуясь. Они готовы поставить на будущее и таким образом на него повлиять.
Следует сделать важные различия между двумя лидерами, которые действуют независимо друг от друга. Я в прошлом хвалил г-на Блэра за его решимость добиваться нового морального мирового порядка (особенно во время кризиса в Косово) и ставил под вопрос приверженность г-на Путина демократии, а также критиковал его терпимость к зверствам российской армии в Чечне. Эти фильтры остаются поныне и несомненно окрашивают мои восприятия.
Однако политическое поведение г-на Блэра и г-на Путина в последние дни выходит за рамки обычного и изменяет устоявшиеся представления о них. Эти сравнительно молодые люди (г-ну Блэру сейчас 48 лет, а г-ну Путину - сегодня исполняется 49) не шарахаются от драматичных перемен. Они спешат направить их в нужное им русло.
В рамках этой статьи невозможно отдать дань справедливости мастерски составленной, интенсивно персонифицированной речи, которую произнес г-н Блэр в прошлый вторник на ежегодной конвенции Лейбористской партии. В ней он в общих чертах описал, почему и как кампания за искоренение терроризма и условий, способствующих его существованию, должна вестись совместными усилиями. Он доказательно обосновал необходимость поддержать не только американского президента, но также и несовершенное, но динамичное американское общество. И он обрисовал, как в скором времени Великобритания станет неотъемлемой частью новой, трансформированной Европы.
"Тони Блэр надеется что всемирная антитеррористическая кампания сделает Европу что-то значащей. Он хочет, чтобы Европа стала кое-что значить сама для себя, для своих граждан и для американцев, - написал об этой речи корреспондент газеты "The Guardian" Уго Янг (Hugo Young). Другая, вызывающая страх, сторона этой монеты была мне продемонстрирована в Вашингтоне Клодом Имбертом (Claude Imbert), основателем и издателем парижского журнала "Le Point". "Я озабочен реакцией Европы на этот кризис. Это момент для демонстрации убежденности и оптимизма, таких, какие я сейчас наблюдаю в Америке, а не для проявления цинизма и тонкостей дипломатии и политики, как нередко это практикуется в Европе".
В Брюсселе в среду г-н Путин умело сделал заявку на место для России в самых важных институтах и проектах Европы. Он стремился пристегнуть повозку России к срочности антитеррористической лошади. Он обрисовал программу сотрудничества с Европейским союзом (ЕС) по вопросу вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО). Г-н Путин также предложил многообещающий диалог, с идеей которого носится генеральный секретарь Организации Североатлантического договора (НАТО) Джордж Робертсон (George Robertson), начав вслух высказывать предположения о том, что членство в НАТО прибалтийских государств и, быть может, когда-нибудь также России могло бы способствовать стабильности в Европе. Он это сделал после того, как одержал верх в споре со своими военными по вопросу широкого сотрудничества с Вашингтоном по Афганистану.
В предстоящие дни дела будут значить гораздо больше, чем слова. Но дверь истории болтается на своих петлях, как показывают и гуманистическая повестка г-на Блэра, и умелый оппортунизм г-на Путина. Говорилось, что события 11 сентября уже изменили мировую политику и международные отношения. Это суждение является преждевременным. Г-н Блэр и г-н Путин оба понимают, что направление этого изменения не является неизбежным или легко предсказуемым. Его можно предопределить игрой воображения и соответственными усилиями. Оказание влияния на предстоящие драматичные перемены все еще является одним из возможных выборов для настоящих лидеров, а вот попытка тормозить их - нет.
