Чарльз Гарант - директор Центра европейских реформ (Centre for European reform)
Последний раз, когда западные союзники вели войну, во время косовской воздушной кампании два с половиной года назад, НАТО было при деле. Однако сейчас, в действиях против Афганистана, военным штабам и органам планирования НАТО практически нечего делать. Американцы ведут эту войну самостоятельно, и они вряд ли захотят когда-либо снова использовать НАТО для ведения серьезных боевых действий.
В течение всей своей пятидесятидвухлетней истории НАТО всегда приходилось выполнять и военные и политические задачи. Однако одним из последствий атак 11 сентября стало высвечивание того факта, что политическая роль Организации - как клуба стран, имеющих общие интересы и ценности - возросла за счет ее военной роли. Владимир Путин заметил эту трансформацию быстрее, чем многие западные комментаторы. Выступая с речью в Брюсселе в начале этого месяца, президент России заявил, что "если НАТО примет другую форму и превратится в политическую организацию", то Россия может пересмотреть свои возражения по поводу расширения Альянса.
Со времени окончания "холодной войны" военная роль НАТО сместилась от защиты территорий к деятельности по поддержке мира и, как в случае с косовской воздушной кампанией, трудоемкой деятельности по его установлению. В то же самое время, сущность НАТО стала гораздо больше политической. И программа "Партнерство во имя мира", которая связала двадцать шесть государств с НАТО, и расширение Организации 1999 года, в результате которого в Альянс вступили Чехия, Венгрия и Польша, преследуют цель продвижения западноевропейской стабильности и безопасности на восток. Тот факт, что три новых члена Организации имеют несоответствующие вооруженные силы, которые скорее уменьшили, чем увеличили военную эффективность Альянса, не вызвал большой озабоченности руководства НАТО.
А сейчас администрация Буша (Bush) дала понять, что она не будет использовать Организацию Североатлантического договора для ведения войны против терроризма. Пентагон нашел опыт косовской воздушной кампании нелегким. Между американским командованием и органами военного управления НАТО возникали споры. Более того, действия посредством НАТО требовало работы с комитетами, что препятствовало выполнению планов американцев. Например, Франция вызвала недовольство военно-воздушных сил США, заблокировав нанесение бомбовых ударов по мостам Белграда ("Слава Богу за упрямство французов", могут теперь сказать многие из нас).
Решение США вести текущую войну в сотрудничестве с национальными органами военного управления имеет смысл с военной точки зрения, принимая во внимание тот факт, что сама НАТО как организация имеет небольшое военное значение для ведения борьбы с терроризмом. По иронии судьбы решение прибегнуть к Статье 5 вашингтонского договора (Североатлантический договор заключался в Вашингтоне - прим. пер.), в которой говорится об обязательстве сторон защищать друг друга и которая часто рассматривается как ключевой элемент НАТО, только подчеркнуло маргинальную роль НАТО в этом конфликте. Оно так же показало, что Статья налагает более свободные обязательства, чем считали многие. В статье говорится, что каждый член Альянса должен "оказать помощь Договаривающейся стороне, подвергшейся или Договаривающимся сторонам, подвергшимся нападению, путем немедленного осуществления такого индивидуального или совместного действия, которое сочтет необходимым, включая применение вооруженной силы".
Как объясняет один высокопоставленный чиновник НАТО, применение Статьи 5 возлагает "большие моральные обязательства на каждого члена по предоставлению того, что попросят США". Как бы то ни было, каждый член должен предоставить такую помощь, какую может. Соединенные Штаты запросили использование воздушного пространства, портов и военных баз, и попросили передислоцировать некоторые корабли в восточное Средиземноморье. Они также попросили переместить в США пять принадлежащих странам НАТО самолетов наземной разведки, с тем, чтобы высвободить американские самолеты для осуществления задач в Азии. Причиной таких перемещений послужил тот факт, что США хотят избежать использования техники НАТО в зоне боевых действий, так как это может затруднить процессы управления.
Ничто из вышесказанного не означает, что Статья 5 более не важна. Моральные обязательства часто имеют результаты, как это произошло и в данном случае. Однако реальным значением обращения к данной статье явилась демонстрация политической солидарности членов Альянса с американцами. НАТО предложило США неограниченное дипломатическое прикрытие любых военных действий, которые они захотят осуществлять.
Тем временем Балканы быстро перемещаются в конец списка приоритетов администрации Буша. Европа уже предоставляет до восьмидесяти процентов миротворческих сил НАТО в Боснии и Косово, и ожидается, что она примет на себя больше обязанностей по обеспечению безопасности региона. В Боснии, в которой сейчас практически установился мир, американская администрация может попросить Европейский Союз принять эстафету у НАТО. Одно из официальных лиц США задается вопросом: "Какой смысл в существовании европейской политики безопасности и обороны (European Security and Defence Policy), если она не может справиться с такой ситуацией, которая существует в Боснии?"
Если Соединенные Штаты рассчитывают передать Евросоюзу легкие миротворческие операции, и в то же время намереваются вести серьезные войны самостоятельно, то какая военная роль остается НАТО? Ответом могут послужить проблемы средней величины, как, например, Косово, с которой Евросоюз в одиночку может не справиться. Однако, в долгосрочной перспективе, если находящаяся в зачаточном состоянии европейская политика безопасности и обороны добьется прогресса, то военная роль НАТО окажется зажатой между стремлением Америки к односторонним действиям и более самоуверенным Евросоюзом.
Возрастающая политическая составляющая НАТО оказывает влияние на ее будущее расширение. В ноябре, на саммите в Праге, НАТО скорее всего объявит о том, что Словения и Словакия готовы к членству в Альянсе. Многие американцы утверждают, что Эстония, Латвия и Литва также должны вступить в Организацию, с тем, чтобы укрепить их безопасность и стабильность. Похоже, они не обеспокоены тем, что приход пяти новых членов ослабит военную сплоченность Альянса. Как бы то ни было, Великобритания иногда поднимает вопрос, говоря о том, что эти страны будет сложно защищать, однако английское правительство является одним из тех, которые менее всего рассматривают НАТО как серьезную военную организацию.
Чем большую политическую окраску примет Альянс, тем легче будет России принять расширение НАТО и завязать с ней более тесные отношения. Президент Путин говорит о том, что он хочет изменить взаимоотношения России с Европейским Союзом и НАТО. В прошлом, Статья 5 казалась барьером на пути вступления России в Альянс: Западная Европа не видела выгоды от обязательства защищать азиатские границы России. Однако сейчас, когда стало ясно, что Статья 5 влечет за собой более свободные политические обязательства по взаимной обороне, чем считалось ранее, вышеупомянутый барьер стал ниже.
Пока правительство президента Путина продолжает идти демократическим путем, НАТО должна заявлять, что она не видит фундаментальных возражений против вступления России в Альянс в отдаленном будущем. НАТО, приняв в свои ряды Россию, станет по своей сути политическим альянсом - и очень важной частью любой глобальной коалиции, созданной для борьбы с терроризмом и его причинами.
