После недели бомбовых ударов, когда он был прикован к телекамере фактически безотрывно, как днем, так и ночью, Тайзир Аллуни (Taysir Allouni) выглядит ужасно: опухшее лицо, воспаленные глаза и глубокие круги под ними. Единственный оставшийся в Кабуле корреспондент самой драгоценной на сегодняшний день телекомпании "Аль Джазира" ставит рекорд человеческой выносливости.
Аллуни изнурен прежде всего тем, что он вынужден работать в психологически травмирующих условиях, в постоянном страхе смерти, которая преследует его, как тень. Причем не только смерть других людей, погибших под бомбами, которых он, в силу своей профессии, должен снимать на телекамеру, чтобы показать всему миру, но и его собственная смерть, нависшая над ним Дамокловым мечем и готовая в любую минуту наброситься на него.
Когда в воскресенье утром коллега из центрального офиса "Аль Джазиры", в Дохе, попросил его сказать несколько слов о его личном опыте в Кабуле, Аллуни выплеснул то, что у него накопилось: "Помимо моего опыта как журналиста и эксперта по афганскому вопросу, я, просто как живой человек, поражен всем тем, что происходит в эти дни в Афганистане. Все вы заметили в моих репортажах чувство симпатии к этим детям, к молодежи, ко всему этому народу. И все-таки жить вместе с ними ужасно. Здесь люди умирают от голода и болезней. Нечего есть. В больницах нет ничего, и смерть наступает в результате простой инфекции. К сожалению, гуманитарные организации не в состоянии заполнить разрыв между предельной нищетой и минимальным уровнем выживания.
Аллуни признался, что он боится быть убитым со дня на день. Его историческая справка: "Афганистан долгие годы был поделен по этническому принципу. Пуштуны, составляющие 60-65 процентов населения, традиционно противостоят таджикам, узбекам и хазарам. И война обострила этот давний конфликт. Таджики обвиняют арабов в том, что именно они ответственны за все последние проблемы. После гибели Ахмеда Шах Массуда (Ahmed Shah Massoud) таджики дали ход своей ненависти к арабам. А я араб. К счастью, пуштуны не разделяют этой враждебности, они солидарны с арабами".
Однако, Аллуни не говорит всей правды. Он не говорит, что не может положиться даже на талибов. С тех пор как корреспондент "Аль Джазиры" в Кандагаре Мохаммед Хейр Бурини (Mohammad Kheir Bourini) подвергся нападению разъяренной толпы лишь потому, что он араб, Аллуни не может спать спокойно. Бурини в спешке покинул Кандагар и поселился в Пешаваре, рядом с пакистанской границей. А вот его оператору повезло гораздо меньше. Он был избит толпой, и теперь находится в больнице в Дохе. Таким образом, можно сделать вывод, что если талибы не смогли защитить арабского корреспондента в Кандагаре, где находится штаб-квартира их предводителя муллы Омара и где большинство составляют пуштуны, то можно себе представить, что творится в Кабуле, где проживают разные этнические группы, среди которых немало и таджиков. Тот факт, что Аллуни не очень-то надеется на талибов, ясно просвечивает в его репортажах из Кабула: "Я боюсь, что нам придется выключить осветительные приборы, - говорил он несколько раз, - противовоздушная оборона талибов может по ошибке уничтожить нас, приняв за вражеский объект". На что управляющий редакции в Дохе ответил: "Сами решайте, что делать. Никто не может потребовать у вас пожертвовать жизнью во имя журналистики".
В конце концов был найден компромисс. Близкие планы, с освещенным лицом Аллуни, снимаются в закрытом помещении, возможно, в палатке. А объектив телекамеры установлен снаружи, в кромешной тьме: он регистрирует взрывы бомб и следы, оставляемые противовоздушной обороной. И все же страх Аллуни не исчеает.
Большой страх. Страх смерти и страх за судьбу близких: семья, которая осталась в Испании - жена-испанка и дети. Он тоже, хоть и родом из Палестины, имеет испанское гражданство. Аллуни избегает популярности, не терпит журналистов, уже несколько раз просивших его дать интервью. Он предпочел бы, чтобы о нем совсем не говорили. Возможно, он боится, что известность может помешать его осторожности. Его будет проще идентифицировать и убить. Также он боится, что его известность может подвергнуть его семью опасности нападения со стороны какого-нибудь фанатика.
Аллуни настолько отрван ото всех, что у "Аль Джазиры" нет даже его автобиографии. "На самом деле, мы его не знаем, - объясняет Абдулла Аль Тахир (Abdallah al Taher), заместитель генерального директора, - Аллуни был принят на работу около двух лет назад, сразу корреспондентом в Кабул. А здесь в Дохе мы его никогда не видели. Его коллеги ничего о нем не знают. Бесполезно что-то о нем спрашивать. А поговорить с ним не получится, он не хочет разговаривать с журналистами. Для нас, как и для вас, Аллуни - это лицо с экрана". Лицо, которое, волей или неволей, уже вошло в историю этой первой войны нового тысячелетия.
