Если правда то, что Усама бен Ладен (Osama bin Laden) ищет атомное оружие, как заявил в среду Буш (Bush), то стоит задуматься, какой рынок сможет его предоставить. Это непростая задача, но все же вполне выполнимая. Стоит вспомнить, что в недалеком 1997 году российский министр обороны Игорь Родионов произнес, обращаясь к Ельцину, следующую фразу: "Нет никого, кто сегодня мог бы гарантировать надежность наших систем контроля. Россия рискует дойти до черты, за которой системы ядерных боеголовок перестанут быть контролируемы". Может быть, Родионов блефовал, чтобы получить больше денег на средства защиты, а может быть, говорил правду.
Самое странное в этой истории было то, что американцы Билла Клинтона (Bill Clinton) казались не особо обеспокоенными этим заявлением. Как будто бы в Вашингтоне располагали точной информацией, которая исключала непредусмотренное использование российского ядерного потенциала. Казались далекими те времена, когда, в 1992, прошел слух, что США планировали акцию "тайного воздействия", чтобы напрямую контролировать ядерные стратегические базы на территории бывшего Советского Союза. Эта гипотеза публично выдвигалась Леонидом Шебаршиным, одним из бывших глав советского КГБ. Американская администрация гораздо больше была обеспокоена обменом ядерных технологий, который, пять лет спустя, Россия осуществляла с Ираном.
Настолько обеспокоена, что было решено, в качестве ответной меры, разорвать отношения с четырьмя российскими научно-исследовательскими институтами, виновными в разглашении иранским ученым принципиальных моментов, связанных с сооружением Бомбы. Впрочем, год спустя русские с распростертыми объятиями приняли руководителя стратегического командования США и позволили ему тщательно осмотреть самые секретные базы. Его звали Юджин Харбингер (Eugene Harbinger), и именно он заявил американским журналистам, что посетил пять складов советского ядерного оружия в пяти различных регионах России. Когда ему задали вопрос об оценке безопасности этих складов, Харбингер заверил, что нет никакого повода для "серьезного беспокойства".
Он посетил ракетную базу в Козельске (Калужская область), склад в Саратовской области, базу ракет SS-25 в иркутской области, в Сибири и в Североморске Мурманской области, где хранились морские ядерные ракеты. Харбингер дал "исключительную оценку" тому, что он видел в Козельске, то есть хранилищу ракет SS-19 с шестью ядерными боеголовками. Он действительно так думал о существующем положении вещей? Или он должен был принять во внимание психологическое состояние работников, подавленность инфраструктур, удручающее положение с не выплачиваемыми зарплатами, которые и без того не шли ни в какое сравнение с положением в других странах, даже Третьего Мира? Осознал ли он опасность того, каким образом все это может вскормить будущий ядерный (или биологический, или бактериологический) терроризм? На самом деле, в то время Соединенные Штаты были озабочены только тем, чтобы разрушить все возможное и чтобы Россия была окончательно сломлена. И их не волновали последствия.
О них стали думать позже. Остались открытыми все вопросы, касающиеся мест разработки и производства ядерного оружия, расщепляющихся материалов, ядерных реакторов, производящих плутоний, оборудования по обогащению урана. За этими огромнейшими предприятиями стояли и стоят тысячи людей: техников, ученых, обслуживающего персонала, - занятых на производстве военной ядерной продукции, десятилетиями привыкавших к абсолютной секретности, и в итоге оказавшимися перед искушениями, которых они раньше не могли даже представить. Но плоть слаба. Только в трех "городах плутония", то есть в Озерске (Челябинск-75, население 83.500 человек), в Северске (Томск-7, население 107.000 человек), в Железногорске (Красноярск-26, население 90.000 человек) еще три года назад количество человек, занятых в ядерном секторе, достигало 14, 15 и 8 тысяч человек соответственно. Что произошло с этими городами, с этими почти 40 тысячами "мозгов первого плана"?
К сожалению, ответ известен. Они были оставлены на произвол судьбы, перед всеми опасностями, подсказками и предложениями. Утечка мозгов не произошла мгновенно. И даже если нет доказательств, что то или иное оборудование было продано, потеряно, что оно попало в руки мафии, можно быть уверенными в том, что сами мозги не перестали работать, возможно - за границей, в любой из столиц, которые за последние годы стали ядерными. И здесь стираются все различия между Тель-Авивом, Багдадом, Исламабадом, Нью-Дели, Тегераном.
