Габриэль Тортелья - заведующий кафедрой экономической истории в университете Алкала. Его последняя книга носит название Революция CC - го века. Капитализм, коммунизм и демократия.
Эпизод 11 сентября, как уже неоднократно повторялось, имеет все характеристики литературного произведения или фильма-катастрофы, и соответствует кошмарам Герберта Уэллса (H. G. Wells) или Ридли Скотта (Ridley Scott). Самое страшное заключается в том, что это не fiction, а правда, и причины и последствия этих событий будут висеть над миром, подобно Дамоклову мечу, на протяжении большей части столь отвратительно начавшегося столетия.
Этот новый тип конфликта, глобальный террор, есть нечто внушающее большие опасения, так как, чтобы там ни говорил президент Буш (Bush), это не является действительно войной, если только мы не используем этот термин, придавая ему слишком растяжимое и глубокое значение. Это террор, не война, потому как нет конфликта между государствами, нет ни фронтов, ни четких задач. И, несмотря на то, что на борьбу с террором брошены войска, действия и цели вооруженных сил здесь скорее имеют отношение к полицейской работе, нежели, по-настоящему, к военной. И, подобно тому, как и в локализованных террористических процессах, результат предугадать очень сложно. И точно так же, как и в случае с терроризмом басков, ирландцев, корсиканцев, палестинцев, тамилов, etc, создается впечатление, что это может растянуться на несколько десятилетий. И, к тому же, существует еще и фактор увеличивающейся опасности разделения того общества, которое страдает от него, будут присутствовать мнения от сторонников полицейских акций до приверженцев переговоров, способных на уступки. Эта последняя позиция обычно базируется на положении, что террористы - рациональные люди и некоторые из их целей частично оправданы, хотя этого нельзя сказать об их целях. Непримиримая позиция основывается на тройной идее, что преступные действия могут испортить абсолютно любые цели, что террористы совершенно не способны мыслить рационально, и уступки лишь служат для легитимного оправдания террора и увеличению требований террористов.
Непримиримая позиция кажется вполне логичной при борьбе с локализованным терроризмом в демократических странах, так как здесь становится очевидным то, что террористы пытаются при помощи насилия получить то, чего не ожидают получить законными методами. В странах не демократических положение вещей не столь очевидно. Случается, что террористы насильственными методами борются против диктатуры ради победы демократии.
В случае с международным терроризмом ситуация осложняется еще больше. Необходимо иметь в виду, что никто не взял на себя ответственности за кошмар 11 сентября. С кем можно было бы вести переговоры, если это захотели бы сделать? Тем не менее, очень интересно, что основной подозреваемый, Усама Бен Ладен (Osama Bin Laden), практически признал свое авторство после начала англо-американского преследования в Афганистане и обозначил свои цели, которые вплотную приближаются к священной войне во имя ислама против Запада. Само собой разумеется, что нельзя вести переговоры с террористической организацией, возглавляемой этим человеком, преследующим такие цели и действующим такими методами, ни с другими, подобными ей, в большинстве своем тоже мусульманскими. Тем не менее, вполне законно, пытаться исследовать причины этого безумия и пытаться определить, существовали ли социальные причины, ставшие питательным раствором для выращивания криминального фанатизма. В последнее время много писалось на темы виновности или невиновности мусульманской религии, или, является ли нищета причиной, породившей столько ненависти и экстремизма. В общем, мусульманская религия была освобождена от ответственности (способом не во всем убедительным, но это слишком сложный вопрос, превосходящий мою компетенцию и размеры данной статьи). Также было сказано, что, исходя из того, что Бен Ладен и его окружение происходят из высшего и среднего класса, то исключается и нищета из возможных причин и объяснений.
Возможно, лучше, чем приписывать исламский терроризм бедности, нужно было бы усмотреть его происхождение в неравенстве международной экономики; не во всем, но исламская культура, с точки зрения материальной и милитаристской, кажется стоящей ниже культуры западной, что приводит к созданию мистического атавизма насилия. Это очень распространенная тенденция в обществах отстающего развития - искать виновных вне, вместо того, чтобы убедительно исследовать и пытаться искоренить собственные ошибки. Для растущей, голодной и неграмотной массы, демонизация другого ("великий Сатана") - самый простой способ поддерживать презренное существование. Со временем, таким образом, политика, направленная на снижение межнациональных различий, имеющих отношение к богатству - станет единственной, способной окончательно уничтожить угрозу террора.
Между тем, в противовес тому, что думают многие, среди которых особенно выделяются террористы, причина неравенства не заключается не столько в прошлых или настоящих политических режимах развитых стран, сколько в перенаселенности стран бедных. Демографический рост, совершено экстраординарный и не имеющий прецедентов, который имел место в неразвитых странах в течение всей второй половины CC - го века, является основной причиной продолжающейся нищеты, устрашающе низкого уровня образования и роста преступности, ставшим эндемичным в стольких странах, названных "третьим миром".
Развитые страны несут ответственность и должны быть обязаны, по мотивам этическим и ради своего же блага, внести посильный вклад в разрешение проблемы международного неравенства; они ответственны, потому как могут оказать помощь, но не потому, что виновны в существовании нищеты. Западная медицина снизила уровень смертности, но показатели рождаемости остались выше в "третьих странах", во многом благодаря сохранившимся культурам предков. Гуманитарное участие превратилось в проблему социальную. С другой стороны, протекционистские тенденции богатых, особенно в агрикультуре, наносят существенный вред странам "третьего мира", экспортирующим исходное сырье. Миссия богатых, таким образом, заключается не в передаче денег бедным для того, чтобы заглушить неявный голос совести, и более ничего, а в поддержании партнерских отношений, основанных на равенстве и предоставлении в одностороннем порядке обусловленной помощи, направленной на развитие рациональной образовательной и демографической политики. Речь идет, с одной стороны, о снижении уровня рождаемости, который в бедных странах должен приблизиться к уровню стран развитых; с другой стороны, в повышении уровня образования среди населения, прежде всего среди детей и женщин, неразвитых стран, сопровождая эту помощь строгим контролем и кампанией по планированию семьи и родительской ответственности, нечто, к чему многие правительства и организации, особенно консервативного направления, как, например, Республиканская партия Соединенных Штатов, относятся весьма реакционно. Вместо того чтобы продавать оружие правительствам "третьих стран", правительства "первых" должны направить свои усилия на защиту, уважение и образование женщин из неразвитых стран. И опять совпадают причины этические причины, заставляющие действовать себе во благо, потому как, женщина образованная всегда будет лучшей матерью, планирующей рождение своих детей.
Мы очень отстали. Практически весь прирост населения на планете имел место в бедных странах. Если население стран "третьего мира" будет расти в первой половине века CCI - го с той же скоростью, что и во второй половине CC - го (либо, даже с меньшей), неравенства будут все более акцентироваться, и апокалиптические перспективы, сегодня лишь смутно проглядывающие, станут повседневной реальностью. Для перенаселенного мира, катастрофа 11 сентября станет не более чем прологом.
