Номер журнала за 26 ноября 2001 года. В городке Крофорд, штат Техас, на прошлой неделе не оставалось и следа от прохлады времен "холодной войны". Президент США Джордж Буш-младший (George W. Bush) и его жена, Лаура (Laura), принимали в своем ранчо "Прэари Чэпел" (Prairie Chapel) президента России Владимира Путина, чтобы угостить его порцией дипломатии в техасском стиле. Оркестр играл мелодию "Cotton-Eyed Joe", а наряженные ковбоями повара кидали на изготовленную из мескитового дерева решетку гриля наперченные куски филея говядины. На десерт был ореховый пирог, который повязанная фартуком мадам Лаура Буш могла бы приготовить из плодов дерева орех-пикана, растущего на ее ранчо. Разумеется, она его не готовила - это был полуфабрикат. "Мне не приходится самой заниматься приготовлением пищи вот уже несколько лет. Это большое облегчение для моей семьи", - пошутила Первая Леди. Неважно. Главное - намерения, а это событие в доме Бушей было ничем другим, как дружественным и неформальным общением.
Отойдите на шаг назад, и все бесхитростное техасское радушие могло бы показаться неуместным для того серьезного дела, которое предстояло: нужно было расстаться с тысячами ядерных бомб, которые Соединенные Штаты Америки и Россия каждый готовы обрушить друг на друга в считанные минуты после получения приказа. Но на техасском саммите неформальность была не только господствующим настроением - это была главная стратегия США. Оба лидера согласились сократить количество ядерных боезарядов на две трети, то есть заключили договоренность, сопоставимую по масштабам с той, которую бывшие президенты Джордж Буш-старший (George Bush Sr.) и Михаил Горбачев заключили в начале 1990-х годов. Но на этот раз не будет формального договора, не будет никаких обменов данными или процедур контроля демонтажа и уничтожения боеголовок ракет. Вместо введенного г-ном Рейганом (Reagan) в оборот афоризма "Доверяй, но проверяй" г-н Буш-младший намерен полагаться на то, что они с г-ном Путиным останутся лучшими друзьями. "Что касается меня, именно так следует подходить к новым, ставшим качественно иными отношениям, - сказал г-н Буш-младший одному репортеру. - Я заглянул человеку в глаза и пожал ему руку".
Так ли следует подходить к ядерной безопасности в эпоху после "холодной войны"? По сравнению с более насущной угрозой терроризма переговоры о стратегическом ядерном оружии кажутся почти успокоительными, вызывают ностальгию подобно полузабытому обидчику на игровой площадке во втором классе начальной школы. Но старое противостояние США-Россия не принимает в расчет новую реалию ядерного оружия. Терроризм вдохнул новую жизнь в эту древнюю Немезиду (Nemesis - богиня возмездия - греч. миф.). Сегодня опасаются не столько того, что на кнопку "ядерного чемоданчика" ляжет палец г-на Путина или г-на Буша-младшего, сколько того, что бомба попадет в руки Усамы бен Ладена (Osama bin Laden) или кого-то из его последователей.
Для ядерных террористов настоящим кладезем является бывший советский ядерный арсенал, который рассредоточен по всей России и нередко охраняется слабо, если вообще. Хотя большинство специалистов считает, что у бен Ладена бомбы пока нет, их заверения кажутся не очень-то успокоительными. "Нам точно известно, что у него есть некоторое количество ядерного материала, который может быть использован для изготовления ядерного боезаряда, - говорит министр обороны Великобритании сэр Джефф Хун (Geoff Hoon). - (Но) мы в данный момент убеждены, что он не способен сконструировать ядерную бомбу".
Обыкновенно осторожная Кондолиза Райс (Condoleezza Rice), советник г-на Буша-младшего по национальной безопасности, не исключает возможности того, что у бен Ладена есть ядерные боезаряды. "У нас нет бесспорных доказательств, что они у него имеются в данный момент, но мы не собираемся рисковать", - заявила она корреспонденту агентства CNN.
И не надо забывать о тех леденящих душу словах, которые бен Ладен высказал корреспонденту пакистанской газеты "Dawn" Хамиду Миру (Hamid Mir): "Если Америка использует против нас химическое или ядерное оружие, то мы можем ответить также химическим и ядерным оружием; такое оружие у нас есть в качестве средства устрашения противника". Бен Ладен, вполне возможно, блефует, но ничто из того, о чем публично договорились между собой г-н Буш-младший и г-н Путин, не может быть использовано против него.
Подобно подписанному в 1990-х годах г-ном Бушем-старшим и г-ном Горбачевым Договору о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), соглашение г-на Буша-младшего с г-ном Путиным ограничивается стратегическими ядерными боезарядами, то есть такими, которые могут быть заброшены на другую сторону земного шара с помощью межконтинентальных баллистических ракет (МБР) наземного базирования, баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) или стратегических бомбардировщиков.
По Договору СНВ-1, количество ядерных боезарядов на стратегических носителях США было уменьшено с 12000 до примерно 7000 единиц; Советский Союз также сократился до этого уровня. Была введена в действие тщательно проработанная процедура контроля, с помощью которой каждый из участников договора мог контролировать ход сокращений, обмениваясь данными и проводя инспектирование в местах расположения ракет. Благодаря СНВ-1 каждая из сторон сегодня знает очень многое о ядерных боезарядах другой стороны, вплоть до точного числа развернутых на ракетах боеголовок и конструктивных особенностей ракет. Столь тщательный учет и контроль затрудняет террористам задачу кражи ядерных боезарядов.
Сегодня г-н Буш-младший готов уменьшить количество ядерных боезарядов на находящихся в боевом составе стратегических носителях до уровня 1700-2200 единиц, а г-н Путин готов согласиться и на меньшие уровни - до 1500 или даже, по некоторым сообщениям, до 900 единиц. Разумеется, это неплохо, но это также и не настолько впечатляет в момент, когда идет война с терроризмом, как если бы это было в момент, когда в разгаре была "холодная война". МБР, в немалой степени потому, что г-н Буш-младший и г-н Путин сегодня закадычные дружки, уже на столь полезны, как когда-то в прошлом. Россия не может себе позволить сохранять их в боевом составе и должна была бы уменьшить их количество вне зависимости от соглашения.
Специалисты больше беспокоятся по поводу того, что львиная доля российского ядерного арсенала не подпадает под рубрику стратегического оружия. Вот что говорит Кеннет Луонго (Kenneth Luongo), в прошлом советник президента Клинтона (Clinton): "Проблема в том, о чем за столом переговоров не говорилось: в тех ядерных компонентах и в ученых-ядерщиках, которые остаются в России и которые не настолько безопасны, как должны были быть".
В те времена, когда "холодная война" была в разгаре, военные стратеги в Соединенных Штатах и в Советском Союзе пришли к мысли, что ядерные бомбы не обязательно сохранять для всеобщей ядерной войны, но что они могут пригодиться в войне, которая ближе к обычным способам ведения боевых действий, для поражения объектов армии, флота или военной авиации противника. В обеих странах были накоплены большие запасы ядерных боезарядов для снаряжения артиллерийских снарядов, торпед, мин и так называемых "бомб в чемодане" (портативных, или ранцевых, атомных боеприпасов - прим. пер.). Последние слишком громоздки и тяжелы, чтобы можно было разместить их в обыкновенном чемодане, но все-таки могут переноситься людьми. В Советском Союзе даже были сконструированы зенитные ракеты в ядерном снаряжении.
В дальнейшем тактические ядерные боеприпасы стали считаться политически проблематичными и перестали пользоваться спросом. Г-н Горбачев и г-н Рейган согласились на односторонние сокращения, но так никогда и не подписали никакого договора. Поскольку сокращение тактического ядерного оружия не контролировалось, никто не знает, сколько его остается поныне.
Одно время Советский Союз имел 20000 тактических ядерных боеприпасов. Сегодняшние оценки для России варьируют в пределах 3000-14000 единиц. Между прочим, тактический ядерный боеприпас может причинить столь же сильный ущерб, что и стратегический - в типовом случае его тротиловый эквивалент составляет 400 килотонн, то есть примерно в 25 раз больше, чем бомба, которая была сброшена на город Хиросима.
Тактические ядерные боеприпасы России размещаются примерно в 50 местах по всей стране. Условия хранения и обеспечения безопасности там разные. Хотя во многих местах охрана и безопасность хранения были укреплены - к примеру, вокруг складских помещений были возведены заграждения из колючей проволоки, а обыкновенные амбарные замки заменены на кнопочные устройства блокирования доступа - специалисты считают, что многие объекты ядерного оружия все еще уязвимы для воров, особенно для тех, кто имеет доступ на объект и хочет "срубить быстрые бабки".
Учтите, что арабский рекрут, которого террористическая организация "Аль-Каида" (Al-Kaeda) завербовала для войны на стороне движения "Талибан" в Афганистане, получает 1200 долл. США в месяц. В России работник атомного объекта с 20-летним стажем получает 200 долл. США в месяц. Если террористам удастся купить ядерный боеприпас, неизвестно, в какой мере встроенный во взрывное устройство предохранитель помешает им его взорвать.
Даже если предположить, что Россия демонтировала большинство своих тактических ядерных боеприпасов, там остается огромное количество ядерного материала. Устаревшие российские ядерные боеприпасы отправляются для утилизации в один из четырех закрытых городов ("атомграды" - прим. пер.), где из них извлекается сфера плутония и урана размерами с волейбольный мяч, которая представляет собой сердцевину взрывного устройства. По оценкам специалистов, в России хранится около 600 т этого оружейного ядерного материала.
В Соединенных Штатах вот уже более 10 лет осуществляется программа ежегодных закупок у России примерно 30 т оружейного ядерного материала после того, как его разбавят природным ураном и сделают пригодным для использования в качестве топлива для атомных электростанций. (Небольшие объемы закупок рассчитаны на то, чтобы не обрушить мировые рынки урана и обогащения урана.) А тем временем ожидают, что в результате запланированных г-ном Путиным сокращений стратегических ядерных боезарядов к этому запасу ядерного материала добавится еще 150 т.
Поскольку ядерный материал еще менее важен, чем тактические ядерные боеприпасы, его охраняют еще более небрежно. "Трудно себе вообразить, что собой представляет российский атомный объект, - говорит г-н Луонго. - У них нет такой культуры безопасности, какая есть в Соединенных Штатах. Россияне только начинают создавать инфраструктуру охраны и безопасного хранения". Ходит множество рассказов о том, что плутоний хранится в молочных бидонах или за массивными стальными дверями, которые запираются на один замок, легко поддающийся простой отмычке.
В 1994 году Министерство энергетики США начало выделять деньги и делиться опытом в целях совершенствования процесса хранения ядерного материала в России, однако 60% имеющихся в этой стране атомных объектов все еще не безопасны. (До 11 сентября президент Буш-младший сократил выделявшиеся на эту программу ассигнования в сумме 170 млн. долл. США ежегодно, чтобы высвободить средства для своих исследований; но в дальнейшем конгресс США восстановил большую часть этой суммы.)
Аналогичная программа, имеющая целью повышение безопасности на объектах, где хранятся российские ядерные боеприпасы, есть у министерства обороны США, однако ее осуществлению мешает отказ России разрешить допуск на объекты ядерного оружия официальных представителей министерства обороны США.
Другое яблоко раздора: три российских атомных реактора, построенные для советских военных, все еще продолжают выпускать оружейный ядерный материал, увеличивая российские излишки. Поскольку эти реакторы обеспечивают теплом два сибирских города, Россия не намерена закрывать их, не получив от США помощь на строительство вместо них тепловых электростанций, работающих на нефти и угле - а республиканцы в палате представителей американского конгресса против выделения денег на эти цели.
Специалисты утверждают, что, если контрабандистам, возможно, при содействии изнутри, удастся пройти через детекторы радиоактивного излучения, которыми окружено большинство российских атомных объектов, то вероятность того, что их поймают на границах бывшего Советского Союза, крайне мала. Лишь десяток крупных аэропортов страны оборудован детекторами радиоактивного излучения; таких приборов нет и на большинстве крупных транспортных развязок.
Хотя специалисты тут же заявляют, что у них нет свидетельств того, что какому-то террористу удалось получить достаточно оружейного ядерного материала для изготовления бомбы, таможенники на южных границах России постоянно ловят несостоявшихся контрабандистов, в большинстве случаев пытающихся провезти несколько граммов плутония или иногда до килограмма урана низкого качества.
"Большинство из них - любители", - говорит Скотт Пэриш (Scott Parish), специалист по нераспространению (оружия массового поражения - прим. пер.) из Монтерейского института международных исследований (Monterey Institute for International Studies) в штате Калифорния. Но в последние годы характер контрабандных операций, кажется, меняется. "Прежде мы имели дело с авантюристами, которые отчаянно нуждались в деньгах и были готовы воспользоваться представившимся случаем", говорит Роуз Готтемеллер (Rose Gottemoeller), помощник министра энергетики в администрации Клинтона. - Но в последнюю пару лет спрос стал превышать предложение". Один источник в Интерполе это подтверждает: "Кто-то распространяет слухи, что заплатит большие суммы за оружейный уран и плутоний. Нас беспокоит тот факт, что мы себе не представляем, сколько именно (ядерного материала - прим. пер.) перевозится через границы контрабандным путем".
Если у террористической организации есть достаточно денег, она сможет достать и ядерный материал, считает Александр Пикаев, специалист по нераспространению из московского центра Фонда Карнеги. А сколько готов платить бен Ладен, стало ясно из показаний Джамаля Фадла (Jamal Ahmed al-Fadl), перебежчика из "Аль-Каиды", который являлся главным федеральным свидетелем на процессе террористов, обвиняемых во взрывах американских посольств в Африке. В начале 90-х годов он выступал посредником при заключении сделки с одним суданским офицером в Хартуме, который предлагал якобы высокообогащенный уран за 1,5 млн. долл. США. Г-ну Фадлу неизвестно, была ли осуществлена эта сделка, но он получил от бен Ладена 10000 долл. США в качестве комиссионных.
Еще большую тревогу вызывает история двух пакистанских ученых-ядерщиков, Султана Махмуда (Sultan Bashiruddin Mahmood) и Абдула Маджида (Abdul Majid), которые по настоянию США были арестованы пакистанскими властями за связи с движением "Талибан" и с бен Ладеном. Источники в пакистанском разведывательном сообществе сообщили журналу "Newsweek", что эти двое на допросах признались, что в последние полтора года встречались с бен Ладеном и обсуждали с ним ядерное оружие.
Большинство специалистов полагает, что бен Ладен в лучшем случае имеет в своем распоряжении столько ядерного материала, сколько нужно для изготовления так называемой "грязной бомбы", то есть обычного заряда взрывчатого вещества, в который заложена "начинка" из радиоактивных материалов (отходов ядерного производства или радиоизотопов, используемых в медицине). При взрыве "грязной бомбы" происходит сильное радиоактивное заражение местности, однако она не может убить столько людей, как подлинная ядерная бомба.
Если бен Ладену удастся получить достаточно оружейного ядерного материала для изготовления подлинной бомбы, сделать это будет трудно, но не невозможно. Фрэнка фон Хиппеля (Frank von Hippel), работавшего советником по ядерному оружию в администрации Клинтона, а ныне являющегося профессором Принстонского университета, больше всего заботит возможность того, что террористы изготовят примитивную бомбу по типу той, что была сброшена на город Хиросима. Для этого нужны 60 кг высокообогащенного урана. Если выстрелить половиной этого количества ядерного материала в стволе пушки в другую половину, то начнется реакция атомного взрыва.
Для более сложной по конструкции бомбы по типу той, что была сброшена на город Нагасаки, требуется всего 6 кг плутония, но его необходимо обложить зарядами обычного взрывчатого вещества и взорвать их так, чтобы, обеспечив одновременное обжатие плутония, инициировать ядерный взрыв. Добиться этого трудно, причем для этого необходимы предварительные испытания.
"Террористам нелегко пришлось бы, вздумай они изготовить бомбу по типу той, что была сброшена на Нагасаки, - говорит фон Хиппель. - А вот бомбу по типу той, что была сброшена на Хиросиму, сделать проще. Можно было бы изготовить такую бомбу, наверное, даже в автомобильной мастерской, какие можно встретить в Афганистане".
Если г-н Буш-младший и г-н Путин на прошлой неделе и обсуждали угрозу ядерного терроризма, то они об этом не распространялись. Едва ли эта проблема могла причинить им такие же неудобства, как желание г-на Буша-младшего сбросить с себя ярмо Договора об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО) от 1972 года, что он вскоре должен будет сделать, чтобы провести намеченные на весну испытания национальной системы противоракетной обороны (НПРО) США.
Г-н Буш-младший хочет защитить свою страну от МБР с ядерной головной частью так называемых "государств-изгоев", однако противоракетный щит никак не оградит Америку от террористов, если те завладеют ядерным оружием. А чтобы это предотвратить, первой линией обороны должно стать инвестирование в повышение безопасности хранения ядерных боеприпасов России.
