Берлин, 21 ноября 2001 года. Где умные головы, когда они нужны? В определенном смысле можно считать, что нападение (террористов на Америку - прим. пер.) 11 сентября и его последствия возвестили зарю новой эры, став одним из тех редких в истории моментов, когда происходят драматичные изменения в возможностях вооружений, природе противника и составе альянса. Первое, мы ощущаем стратегически важную перемену в средствах вооруженной борьбы. Когда находящийся в Америке генерал способен на сделанном со спутника фотоснимке разглядеть бороду противника и использовать системы оружия, которые сначала точно устанавливают местонахождение этого противника, а затем выпускают по нему высокоточный управляемый боеприпас, который его убивает, то становится понятно, что война никогда не будет прежней.
Второе, противник не похож ни на какого другого, с которым когда-либо прежде приходилось иметь дело Западу. К примеру, мы сталкиваемся с феноменом противника, готового на самоубийство ради того, чтобы нанести массированный урон другим. Не следует ошибаться и принимать этого противника за человека, у которого нет технических ресурсов.
По словам одного американского аналитика оборонных проблем, хотя это не классический противник в лице иностранного государства, все же представляется, что государство оказывает этому противнику помощь в приобретении некоторых примечательных способностей, включая доступ к шифровальным алгоритмам, которые могут оказаться полезными для взламывания важных для выполнения боевой задачи американских кодов.
Третье, нынешние альянсы попросту не рассчитаны на то, чтобы справиться с вызовами подобного рода. "Хорошие парни" редко, если вообще когда-нибудь обладали таким огромным превосходством в системах оружия, но они, быть может, не вооружены достаточной политической волей для того, чтобы ухватиться за уникальную возможность повлиять на ход истории.
Европейские политики, которые сегодня собираются под антитеррористическое знамя, в частном порядке высказывают свою озабоченность слабой общественной поддержкой этих усилий. Им нужно продать своим народам свое видение ситуации, ту стратегию, которая станет главной в их политике - и все это сдобренное философией, в которую они сами могут поверить.
"Если война в Персидском заливе 1990-1991 годов была определяющим моментом - таким, в котором странам пришлось определяться, по какую сторону баррикады встать - то события 11 сентября 2001 года были в большей мере преобразующим моментом", - сказал директор Фонда стратегических исследований (Foundation for Strategic Studies) Франсуа Хейсбург (Francois Heisbourg), выступая на недавнем семинаре в Берлине под эгидой Института Аспена (Aspen Institute). Он видит в приходе "гипертерроризма" заключительный акт периода "холодной войны" и ее последствий и начало чего-то совершенно иного. "Мы знаем, что мир трансформируется, но мы не знаем, во что он превращается", - заявляет он.
Такие моменты зачастую побуждают великие умы к формулированию новых стратегий. Что нам сейчас необходимо, так это эквивалент афинского историка Фукидида (Thucydides), который учил древних греков, как пользоваться военно-морской мощью. Прусский Карл фон Клаузевиц (Carl von Clausewitz) дал миру начала 19-го столетия свой самый важный трактат о ведении современной войны. Даже наш век "холодной войны" имел своего Джорджа Кеннана (George Kennan), чью статью в журнале "Foreign Affairs" нередко прославляют за изложение военной и политической стратегии, которая позволяла осуществлять сдерживание Советского Союза.
Если подобный стратег появится теперь, нам следует иметь в виду следующее:
Оружие. Современная технология обеспечила Западу огромное превосходство в военных возможностях, дав ему оружие, которое можно применять, не заходя в зону поражения огневыми средствами противника. Те, кто с таким оружием близко знаком, ведут речь о "распространении военной мощи на увеличенную дальность". Попросту говоря, техника делает за вас всю трудную работу, а военнослужащие войск специального назначения на земле решают в основном задачи обнаружения целей и целеуказания, а также добывания разведывательной информации. Такой подход был проверен в зоне Персидского залива и в Косово, но в Афганистане его эффективность достигла своего максимума. Насколько он эффективен, станет потрясающе ясно, если Америка когда-нибудь расскажет всю правду о том, как ей удалось, используя главным образом дистанционное управление, найти и убить Мохаммеда Атефа (Mohammed Al-Atef), второго по важности после Усамы бен Ладена (Osama bin Laden) военного руководителя террористической организации "Аль-Каида" (al Qaeda). Однако аналитики оборонных проблем говорят, что самое лучшее еще впереди. Истребитель-невидимка F-22 обладает еще более совершенными характеристиками, чем F-15, который он призван заменить. Или другой пример. Представьте себе самолет "Boeing 757" с боевым лазером в духе "Звездных войн", 7-тонный телескоп которого укреплен в носовой части фюзеляжа. Излучение химического лазера на основе йодистого кислорода (сокращенно именуемого "COIL") отражается от огромного зеркала и пронизывает пространство, пока не достигнет земли с опустошительной точностью. "COIL" также является составным элементом самого многообещающего из разрабатываемых комплексов противоракетной обороны (ПРО) для театра военных действий: программы самолетного лазера ABL.
Противник. Будущему Великому Мыслителю необходимо понимать, что друзья в одном деле могут стать противниками в другом. Корпоративный мир хорошо это знает, так как компании могут соперничать на одном рынке, но входить в союзы - на другом. Однако в геополитике это совершенно новое явление. Например, помощь Пакистана была очень важна для уничтожения той самой организации, движения "Талибан", которую его секретная служба помогала создавать. Саудовская Аравия может быть союзником Америки на бумаге. Но она не позволяет Америке использовать свои военные базы для ударов по террористам. Большинство террористов, участвовавших в нападениях 11 сентября, были саудовцами, а значительная часть денег для "Аль-Каиды", по всей видимости, поступает из Саудовской Аравии. Даже закадычный дружок г-на Буша-младшего, Владимир Путин, кажется, имеет намерение продолжать поддерживать Саддама Хуссейна (Saddam Hussein), который, вполне вероятно, может оказаться одним из государственных спонсоров "Аль-Каиды". Присовокупите к этому, что стратегия "Аль-Каиды" против Запада, возможно, состоит в том, чтобы сделать его войну с терроризмом возможно более длительной. Дело в том, что длительная война приведет к еще большей радикализации арабского мира, и тем самым будут созданы условия для расширения политической трещины между Америкой и ее друзьями.
Союзники. Последнее, что должен взвесить Великий Мыслитель, это политическая выносливость антитеррористической коалиции. Америка с ее мощным оружием и тенденцией к односторонним действиям вступила в это сражение с опасным противником, которого трудно найти или даже определить. По счастью, современное оружие идеально пригодно для сегодняшнего поля боя в Афганистане. Чего недостает Соединенным Штатам, так это хороших баз, откуда можно было бы вести более длительную войну. И тут Америке пришлось узнать цену слабым союзам. Она ограничена в своем использовании узбекских и таджикских военных баз, которые в любом случае не так уж и безопасны. Немецкий канцлер Герхардт Шредер (Gerhard Schroeder) обещает военную помощь, но ему нужен был парламентский вотум доверия, чтобы исполнить свое обещание. "У нас группа собранных с бора по сосенке союзников, рассчитывать на которых особенно не приходится, и это все европейцы", - заявляет один аналитик военных проблем.
В данное время Америка и ее друзья делают историю, не имея четкой стратегии. Стратегия меняется, когда радикально изменяются средства вооруженной борьбы или противник. Сейчас очевидно, что и то, и другое изменилось. В конечном итоге падение режима "Талибан" будет отмечено сноской в трактате о наступлении новой эры, которую какой-нибудь Великий Мыслитель еще должен будет определить. Как обычно бывает в подобные моменты истории, многое поставлено на карту - в данном случае благополучие цивилизованного мира. Вопрос, на который должно найти ответ светлым умам, следующий: какая долговременная стратегия позволит нам использовать наше явное превосходство в средствах вооруженной борьбы и собрать достаточно политической воли, чтобы одолеть опасного противника и сделать наш мир более хорошим?
