С приближением 2001 года к концу становится все яснее, что 11 сентября не является тем определяющим моментом, как о нем думали. Дни, в которые мир меняется, редки. 11 сентября - это важный день. Однако он является страницей в новой главе, а не самой главой.
Ничто не является этому более четким примером, чем сделанное на прошлой неделе Организацией Североатлантического договора предложение о предоставлении России равного статуса с девятнадцатью постоянными членами Альянса при разработке и претворении в жизнь определенных решений. Это является подтверждением тех признаков, замеченных во время прошедшей встречи президентов США и России Джорджа Буша (George W. Bush) и Владимира Путина, которые означали близкие дружеские отношения двух людей, у которых нашелся общий враг. Однако направления этих дружеских отношений были заложены в 1989 году, в то символичное время глубоких перемен в мировой ситуации, обусловленных крахом советской империи, Берлинской стены и самого Советского Союза. Среди изменяющих мир вех 1989 год занимает свое место.
Дело так обстоит в большей степени потому, что во всем мире люди руководствуются и управляются идеями, а иногда и являются их пленниками. А идея, заключающаяся в том, что мир должен быть социалистическим, а не капиталистическим, что он должен быть основан на принципах народной демократии (т.е. Коммунистической Партии), а не на принципах либеральной демократии, имела больший резонанс, чем издаваемые религиозными радикалами призывы к отмщению.
И даже если бы война религий была реальностью (чего сейчас не происходит), то это столкновение не имело бы того веса, который имело противостояние социализма и капитализма в ХХ веке. Столкновение систем, преследующих великие идеи, гораздо шире.
Россия, в советском одеянии, была страной, которая, без всяких сомнений, проиграла "холодную войну". Общая идея, с которой, судя по всему, было согласно ее постсоветское руководство, заключалась в том, что страна потеряла большую часть столетия, и что она займет свое место среди капиталистических демократий: почетное место "стратегического партнера" Соединенных Штатов.
Вместо этого, Россия погрузилась в еще большую нищету, чем та, которая была в поздние советские времена. Очень быстро стало очевидно, что ей будет трудно остаться региональной державой, не говоря уже о том, чтобы остаться мировой державой. Россиянам, которые были полностью на стороне Запада в конце 1980-х - начале 1990-х годов, теперь изрядно надоели их новые "друзья", которые требовали реформировать одно и либерализировать другое в то время, как у них не было и пары копеек.
Прозападный президент Борис Ельцин ушел со сцены, когда антизападные голоса стали раздаваться громче. Во власть пришел Владимир Путин. Большая часть его жизни была посвящена разведывательной и подрывной деятельности против Запада. Кто мог ожидать, что он будет более дружественным, чем г-н Ельцин?
Он и не был. Он был просто менее сентиментальным, и менее подверженным простодушному изумлению изобилием потребительских товаров на Западе и стремлению создать такое же изобилие в России.
В своих мемуарах г-н Ельцин наиболее живописно расписывал, как в 1989 году во время поездки в Соединенные Штаты его водили в обыкновенный супермаркет. Он некоторое время даже считал, что этот магазин был специально построен, чтобы произвести на него впечатление. Г-н Путин, принадлежащий к более молодому поколению, провел определенный период в более благополучной Восточной Германии и совершал поездки на Запад. Он является современным человеком, какими не могли быть ни г-н Ельцин, ни Михаил Горбачев.
Его видение баланса мировой силы еще задолго до 11 сентября заключалось в том, что альянс с Китаем не является для него вариантом. Приручение радикальных ближневосточных государств было еще менее привлекательным. Рынки, технологии, помощь и культурная близость - все было на Западе. Это вряд ли было решением - скорее, неизбежным результатом краха социалистического эксперимента. Г-н Ельцин считал, что это произойдет быстро. Г-н Путин знает, что это произойдет со временем - однако единственный способ сделать так, чтобы это произошло, заключается в том, чтобы стать частью Запада.
Для такой стратегии 11 сентября оказало существенную помощь. После высказывания сожалений г-н Путин ясно представлял себе одну вещь. Америка была шокирована и рассержена, ее народ был сфокусирован на Усаме бен Ладене (Osama bin Laden) в частности, и на терроризме (особенно на радикальном исламском терроризме) в общем. Этот терроризм, по его мнению, уже на протяжении нескольких лет представлял главную угрозу для России - как на территории стремящейся к независимости чеченской республики, где война длится семь лет, так и в виде поддерживаемых движением "Талибан" попыток распространить радикальный ислам вблизи южных окраин России, в Средней Азии.
Неожиданно наметился стратегический альянс: у обеих стран появился общий враг. Неожиданно Россия смогла что-то сделать для Америки: предоставить ей базы в Средней Азии, с которых можно вести охоту за врагом. Неожиданно Америка смогла что-то сделать для России: выследить этого врага и уничтожить его.
Это не похоже на то, как Россия Сталина сблизилась с Великобританией Черчилля (Churchill) и Америкой Рузвельта (Roosevelt) для нанесения поражения фашизму. После того сближения - как это первый заметил Черчилль - должен был опуститься "железный занавес", так как идеологическая борьба, являющаяся сутью "холодной войны", должна была начаться снова. Сейчас эта борьба закончена.
Таким образом, у России имеется реальная возможность стать полноценной частью Европы. Идея Канады (перехваченная Тони Блэром/Tony Blair) о вовлечении России в политическую активность НАТО оказалась выдвинута вперед самим Альянсом и осторожно приветствована Россией (в любом случае, в последнее время НАТО является больше политическим, чем военным союзом).
Отдельно от этого, три выдающихся аналитика внешнеполитических вопросов, возглавляемых бывшим заместителем министра обороны США Грэхемом Аллисоном (Graham Allison), призвали к созданию "Глобального Альянса Безопасности", включающего страны "Большой восьмерки" (Россия, Канада, Франция, Германия, Италия, Япония, Великобритания и Соединенные Штаты). Задачами нового альянса должны стать "профилактика и активная борьба с терроризмом, с распространением оружия массового поражения и с инфраструктурой международных организованных преступных группировок, а также с контрабандой наркотиков, которая питает террористические организации".
В результате Владимир Путин должен получить перестроенный мир, в котором будет существовать как минимум европейская безопасность, включающая и его страну. Однако он сталкивается со внутренней оппозицией. Многие из его военных еще хотят вести "холодную войну", лидер коммунистов (до сих пор имеющих крупнейшую партию) Геннадий Зюганов заявил недавно, что г-н Путин ищет неприятностей в мусульманском мире ради нескольких побрякушек от американцев. Однако у г-на Путина, судя по всему, достаточно популярности и политической силы для того, чтобы преодолеть подобные препятствия.
На этот раз, когда глава России обращается к Западу с целью создания союза и получения поддержки, мы должны понять, что нам предоставляется шанс сделать мир безопаснее, и должны помочь бывшему Советскому Союзу вступить в период такой стабильности, какую только может предложить XXI век. Мы были недовольны, когда к власти пришел Михаил Горбачев. Вероятно, мы не верили тому, что он говорит. Сейчас пришел холодный, расчетливый полковник КГБ и сказал: все закончено. На этот раз следует верить ему.
