"Я ждал этого десять лет!". В нем поражает все - забавная мина, манера говорить - акцент - Вилльфранш на Рурге, где в 1964 году родился режиссер Ален Гироди (Alain Guirodie), чей фильм, "Эта старая греза", вышел в кинозалы на этой неделе. Но, поверьте, он умеет не только забавно говорить┘ Его особенная манера - прибавлять к серьезным размышлениям долю комизма и придавать глубокий лиризм безобидным фразам. Он говорит так, как он снимает.
"Как вы пришли в кино?"
-Не весьма окольным путем. Я бросил исторический факультет в Монпелье, так и не получив диплома об общем университетском образовании (DEUG), я хотел писать романы, рисовать комиксы. Что касается картин, я тогда любил телефильмы "Захватчики" и "Неподкупные". С кино я был больше связан через свою воинственную деятельность, я был крайне левым, потом коммунистом, я ушел из КПФ в 1995 году, когда убедился, что эта партия не в состоянии трансформировать социальное движение в политическую силу, но теперь я снова сблизился с ними. В то время я любил фильмы "с идеей", потом я открыл для себя "Черный бог и белый Дьявол" Глобера Роша (Glober Rocha), который открыл мне глаза на то, что между политикой и кино возможны и более свободные, более творческие отношения.
-Вы записались на режиссерские курсы?
-Да нет, вовсе нет! Я решил снимать фильм, ничего про это не зная. Я написал сценарий для короткометражки и я послал его одному продюсеру, который ободрил меня, но продюсировать отказался. Группа кинематографических исследований (GREC) дала мне 35000 фр., с их помощью я смог снять "Герои бессмертны". Я открыл для себя поразительных людей, профессионалов, актеров и техников, которые согласились работать бесплатно, только потому, что им понравился проект. Я учился на месте, они мне невероятно помогли. Группа киноисследований еще раз меня выручила, позволив снять "Все время прямо до утра". В этот раз я был прилежен, хотел, чтобы фильм был "сделанным", кончилось не так счастливо, как в первый раз.
-В настоящий момент, кино - Ваша профессия?
-Профессия, которая меня не кормит: я зарабатываю на жизнь, как ночной сторож, как ныряльщик. Потом, я работал помощником режиссера, все больше на телевидении. Я многому научился, работая в команде, как ею управлять, я видел также и то, как промышленное производство фильмов демобилизует людей. Чем больше фильмов смонтировано, тем меньше хочется их снимать. Вот откуда моя любовь к эпизодам.
-"Солнце бродяг" позволило перейти на новый уровень. Создается впечатление, что этот фильм возник в результате веселой коллективной работы.
-Совсем нет! Я его написал (и переписал) один, я потратил уйму времени на его подготовку. И во время съемок я был настоящим тираном. Я хотел избавиться от любительства первых короткометражек. Но условия производства оставались совершенно цирковыми. Только снимая "Эту старую грезу" я впервые смог целиком посвятить себя режиссуре.
-Кто был продюсером Вашего последнего фильма?
-Я помогал в постановке "Девушек моей страны" Ива Комона, продюссером были Жан-Филипп Лабади (Jean-Philippe Labadie) и Натали Ейбар (Nathalie Eybar), со студии Паоло Филмс. Я показал им "Под солнем┘.", еще не отснятую до конца, и они согласились продюссировать следующий фильм. Последний стоил 450 000 фр. [68600 евро. Средний французский фильм обходится в 22 млн. фр, то есть 3.35 млн. евро].
-Как Вы писали сценарий "Этой старой грезы..." ?
-Когда я писал, думал не об актерах, а о планах. Но это было не совсем то, что я позже снимал. Так случилось, что вновь мы снимали на территории завода недалеко от моего дома, но я не делаю из этого принципа. Я предпочитаю снимать там, где живу, но я не регионалист. Если мне нужна для съемки освещение, как в Бретани - я еду туда. Но конечно, это не случайно, что именно в своем углу я нахожу места, которые мне хочется снимать.
-Манера, в которой этот фильм снят, не противоречит ли манере предыдущего?
- Нет, это фильмы в одном приближении. Для начала я задался вопросом: как снимать желание? Я пытался изобрести нужную дистанцию. Нужно было оставить много места для зрителя, для его воображения, - этого нельзя предусмотреть в сценарии или в монтаже. Выбор актеров может заставить проект двигаться: например я поросил Жана-Мари Коломбеля (Jean-Marie Colombelles) сыграть роль мастера, - и это позволило приблизить этот персонаж к рабочим. Затем, постановка работает против сценария, если избегает его иллюстрировать. Реальные планы привносят свои собственные противорчия и значения. Наконец, в монтаже участвовал Филип Рамо (Philippe Ramos). Он кинолюб, гораздо более эрудирован, чем я. Мы ужасно много спорили, одни сцены исчезали, на их место ставились другие.
-Вы заранее определились с "грамматикой изображения"?
-Да, я придерживался квадратного формата [формата 1.33, где наиболее слабо выражено оппозиция высоты и ширины]. И я хотел, чтобы в фильме были широкие планы, я снимал на 35-миллиметровый объектив, который дает особый угол зрения, оставляет пространство вокруг персонажа. Широкие планы - мой ответ на вопрос, как снимать желание. Это не помешало мне испытать страх при съемке любовной сцены. Но я нашел, как это снимать, и когда я навел объектив, я был уверен, что правильно выбрал дистанцию. У меня было 36 вариантов съемки нужного плана. Хотя чаще, есть только один вариант.
-До сего момента вы снимали короткие фильмы, которые имели успех в кинотеатрах, Есть ли у Вас намерение идти дальше в этом направлении?
-Ну, нет! Я готовлю двухчасовой фильм, который должен будет стоить 15 миллионов франков [2.3 млн. евро], в нем будет 43 персонажа, 40 декораций, эпизоды с галлюцтнациями, с погонями на машинах. Это будет фильм дорожных приключений┘ и он будет полностью снят в окрестностях.
Интервью подготовил Жан-Мишель Фродон (Jean-Michel Frodon).
