30 ноября 2001 года. Сегодня, по прошествии почти 10 лет после распада Советского Союза и наступления эры рыночной экономики, россияне все еще спорят, живет ли их страна в материальном плане хуже, или лучше, чем тогда, когда в ней осуществлялось централизованное планирование. Первый опыт экономических реформ был болезненным. Но теперь появились сильные признаки того, что дела идут на лад. Россия вступила в третий год успешного экономического роста и уверена, что так будет и на четвертом году - пусть даже она начала с очень низкой базовой отметки. Валовой внутренний продукт (ВВП) на душу населения в России составляет чуть более 2000 долл. США, а средний годовой доход - примерное вдвое меньше.
Нынешнее восстановление экономики подстегнул обвал рубля в 1998 году. Курс рубля упал с 6 до более чем 20 за 1 долл. США, когда правительство объявило дефолт по внутренним долговым обязательствам и заморозило внешние коммерческие долги. Это дало России значительно более низкую базовую стоимость рубля в момент, когда долларовые цены на ее главный предмет импорта, нефть, резко росли. Министерство экономического развития и торговли заявляет, что в этом году экономический рост должен быть выше 5%, а в следующем году - около 4%. Это не совсем сопоставимо с прошлогодним бумом, когда экономика выросла на 8,3%. Но устойчивый рост на уровне 4% вполне устроил бы правительство России.
Такого роста, быть может, удастся достичь, но он будет зависеть, по крайней мере, от одного критически важного фактора, который Россия не способна контролировать: мировой цены на нефть. Россию вполне устроит цена на уровне 22 долл. США за баррель (1 американский баррель для нефтепродуктов = 158,75-158,98 л) нефти уральского сорта. Но стоит только цене на нефть взлететь значительно выше 22 долл. США за баррель, и приток капитала вызовет дальнейший рост инфляции в России, станет еще быстрее поднимать реальный обменный курс рубля и задушит рост в остальных секторах экономики.
И наоборот, если цена на нефть упадет ниже 22 долл. США (а цена продолжает снижаться после событий 11 сентября), международные рынки капитала начнут сомневаться в способности России обслуживать свои внешние долги, пик выплат которых (18 млрд. долл. США) приходится на 2003 год. Россия заявляет, что способна без чьей-либо помощи обслуживать свой долг даже в случае, если цена на нефть опустится до 17 долл. США за баррель. Однако если среди заемщиков возникнет озабоченность, у российских компаний будет мало надежд на получение долгосрочных займов у международных финансовых организаций, которые нужны им для инвестирования.
Однако даже притом, что в течение значительной части этого года цена на нефть остается в оптимальных параметрах, инфляция упрямо не желает снижаться. Большинство аналитиков предсказывает на 2001 год уровень инфляции около 18%. Номинальный обменный курс рубля прочно держится на одном уровне, а это означает сильное вздорожание в реальном выражении по отношению к доллару. Это вздорожание уже вдвое уменьшило конкурентное преимущество российской промышленности, достигнутое к 1998 году.
Пока что производство держится удивительно хорошо. Индекс промышленного производства для России, составленный "Московским народным банком", показывает, что в июле рост был самым высоким за последние девять месяцев. Относительная изолированность российского рынка способствует тому, что на промышленности России не особенно сказывается мировой экономический спад. Российские компании тяжелого машиностроения продают свои тракторы российским фермам, а свои трубы - российским нефтяным фирмам. Российский компании легкой промышленности продают свои товары длительного пользования российским семьям или семьям других бывших советских республик, которые не могут себе позволить покупать западные импортные товары. Нефть и газ является единственным предметом российского экспорта в Европу, а оружие - в такие страны как Китай и Индия.
В плане экономической политики президент России Владимир Путин и его правительство направляют экономику достаточно умело, в рамках множества очевидных ограничений. У России по-прежнему нет эффективной судебной системы и надежной системы коммерческих банков. Проклятьем государственного административного аппарата являются леность, коррупция и внутренние распри, в результате чего почти каждая реформа превращается в борьбу за власть. Первое серьезное решение г-на Путина было экономически оправданным, но очень трудным в социальном плане: позволить большинству российских новых магнатов ("олигархов") сохранить богатства, которые они награбили у государства в ходе нечестных приватизационных сделок периода 1990-х годов. Взамен он потребовал от них честно платить налоги и прекратить оказывать давление на правительство. Каким бы спорным ни было происхождение богатства новых олигархов, решение оставить их в покое позволило России избежать очередного раунда экономических конвульсий, которые отбросили бы экономику назад еще на год-два в лучшем случае. А олигархи - некоторые из них, по крайней мере - теперь, когда они почувствовали себя в относительной безопасности как хозяева собственности, становятся гораздо более ответственными менеджерами и начинают осуществлять программы инвестирования вместо программ "выдаивания" (авуаров своих компаний - прим. пер.).
Г-н Путин начал собирать мнения бизнесменов по вопросу экономической политики. Поддержка бизнесменов способствовала его решению ввести плоскую шкалу подоходного налога в размере 13%. Налог на прибыль предприятий вскоре снизится до 25% (с 34%), что сделает Россию одним из наиболее благоприятных мест в Европе с точки зрения налогов. Начата реформа судебной системы, которая исключительно важна для правильного функционирования экономики, однако для ее завершения потребуются годы, если не десятилетия. Появляются также планы реформирования национальных монополий - повышения конкуренции на российских рынках природного газа и электроэнергии и установления большей прозрачности в вопросе о железнодорожных тарифах.
Большая дилемма здесь в том, может ли правительство пойти на политический рис, разрешив ценам на природный газ и электроэнергии приблизиться к рыночным уровням. Это может понизить цены для промышленных потребителей; предполагается также, что свободный рынок поощрит частные капиталовложения. Но это означает и существенно более высокие счета для домовладельцев, которым сегодня выплачиваются значительные субсидии из муниципальных бюджетом и доходов, получаемых в результате установления высоких тарифов для промышленности.
Г-н Путин, кроме того, добивается принятия России во Всемирную торговую организацию (ВТО), в результате чего российская экономика станет более открытой для остального мира. Но эта цель остается вдвойне спорной. Другие члены ВТО полагают, что пройдет еще много времени, прежде чем Россия сможет достичь международных стандартов и практики, которых требует ВТО. А многие российские компании хотят отложить вступление России в ВТО из опасения, что импорт приведет к их вытеснению из бизнеса, если будут понижены тарифные барьеры. Тем не менее сегодняшние российские проблемы бледнеют в сравнении с теми, что у нее были пять лет назад. Тогда народ был в отчаянии, полагая, что российская экономика никогда снова не встанет на ноги. Она все еще сильно хромает даже сейчас, но, по меньшей мере, она идет вперед.
