5 декабря 2001 года. На этой неделе министры иностранных дел стран Организации Североатлантического договора (НАТО) обсудят в Брюсселе будущее своего альянса. Одной из тем станет предложение премьер-министра Великобритании Тони Блэра (Tony Blair) создать Совет НАТО-Россия, который позволит сделать Москву полноправным участником ключевых решений и действий альянса. Г-н Блэр является великим союзником Соединенных Штатов. Его руководящая роль в войне против терроризма незаменима, а его заявления о солидарности тронули американскую общественность. Они с президентом США Джорджем Бушем-младшим (George W. Bush) правильно ухватились за возможность, которая открылась благодаря смелому решению российского президента Владимира Путина сотрудничать с Западом в войне против терроризма. Но давать России полноправие в принятии пусть даже некоторых решений НАТО преждевременно, по меньшей мере, поскольку при этом могут пострадать эффективность НАТО и безопасность ее членов, включая и Соединенные Штаты.
Ключевые фигуры здесь, например, бывший советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский (Zbigniew Brzezniski), и за рубежом, например, чешский президент Вацлав Гавел (Vaclav Havel), правы, ставя под сомнение это предложение. НАТО как военная организация является работоспособной потому, что ее члены разделяют общие ценности и имеют общие интересы. Это основа способности НАТО в трудных обстоятельствах принимать решения и осуществлять здравые политические и военные акции. В силу этого как Соединенные Штаты, так и НАТО в целом в последние годы неоднократно заявляют, что новые члены альянса должны иметь устойчивую репутацию демократических стран и фактических союзников еще до вступления в альянс.
Россия пока не удовлетворяет этим стандартам. Усилия г-на Путина в направлении сотрудничества с Западом следует приветствовать, однако нам неизвестна глубина долговечности этого обязательства. Поворачиваясь в сторону Запада, он пока что не сумел повести за собой свои структуры безопасности или свою общественность, а его собственная репутация демократа не совсем чиста. Жестокое обращение России с Чечней и ее недавние нападки на свободную прессу не соответствуют тем ценностям, которые заслуживают постоянного места за столом, где принимаются решения НАТО. Более того, даже если г-н Путин и станет ответственным голосом в НАТО, он не будет президентом вечно, и мы едва ли можем быть спокойными за его наследников. Никакая центрально-европейская страна с такой неоднозначной репутацией не могла бы рассчитывать стать членом НАТО. Нам не следует снижать планку для России. Факторы такого рода вынуждали НАТО и Соединенные Штаты к более осторожному подходу, когда в 1997 году мы стремились укрепить связи между Россией и НАТО посредством принятия Основополагающего акта о взаимоотношениях России с НАТО. В то время одним из ключевых требований Москвы было совместное принятие решений НАТО и России. Соединенные Штаты и НАТО отвергли это требование, поскольку оно означало бы, что Москва получит право вето на решения альянса. Вместо этого мы создали структуру, которая позволяла альянсу и Москве расширять свое сотрудничество, но также содержала гарантии защиты единства альянса и предохраняла от возможных российских интриг.
Пожалуй, самой важной гарантией была договоренность между союзниками о том, что, прежде чем разговаривать с Москвой, НАТО должна была выработать согласованную позицию альянса. Это не позволяло России сталкивать союзников лбами или блокировать попытки НАТО выработать собственную политику. Если альянс и Россия соглашались с общей позицией, тогда две стороны начинали совместно действовать. Но сначала нам нужно было достичь договоренности между НАТО в целом и Россией, прежде чем мы могли принимать решение о совместных акциях НАТО и России.
Новое английское предложение предлагает нам отказаться от этой гарантии и вместо этого пригласить Россию, как и всякого другого члена альянса, за стол НАТО с самого начала консультаций - правда, только по некоторым, но скорее всего критически важным, вопросам, таким, как терроризм. Это приведет лишь к тому, что станет труднее добиваться консенсуса и может дать России возможность воспользоваться своего рода "вето с черного хода" на решения НАТО, чего американская администрация, представлявшая как ту, так и другую политические партии страны, давно старается избежать. В самом деле, некоторые российские комментаторы уже заявляют о своей победе. Как писал на прошлой неделе в газете "Moscow Times" Павел Фельгенауэр: "Это сделало бы Россию де-факто членом НАТО и дало ей эффективное право вето на некоторые решения". Именно поэтому английское предложение не годится.
Конгресс и американская общественность имеют право быть услышанными перед тем, как НАТО сделает подобный шаг. Когда сенат рассматривал расширение НАТО путем принятия центрально-европейских государств, сенатор Джесси Хелмс (Jesse Helms) и сенатский комитет по иностранным делам посвятили значительное время слушаниям вопроса об отношениях НАТО и России, и сенат кодифицировал определенные четкие и конкретные положения, когда ратифицировал этот договор. Для принятия сенатом решения о ратификации, что по-прежнему является законом в этой стране, было необходимо, чтобы президент США засвидетельствовал, что НАТО никогда не разрешит России участвовать в принятии решений о том, "как НАТО осуществляет любые миссии", и что НАТО никогда не станет обсуждать с Россией никаких вопросов прежде, чем будет согласована позиция НАТО.
Быть может, настанет время, когда Россия станет по-настоящему демократической, как нынешние члены НАТО, и когда ее поведение будет оправдывать пересмотр существующих правил игры. Но это время еще не настало. Если и когда это время наступит, перемена курса будет заслуживать новых слушаний в конгрессе США и согласия сената на дальнейшее изменения Североатлантического договора.
Великая ирония здесь в том, что для оживления сотрудничества НАТО-Россия нет необходимости в этих изменениях или в этих дебатах. Г-н Путин жаловался, что существующие в данное время отношения НАТО и России отжили свое. Он прав. Но причиной устаревания этих отношений является то, что Россия ушла из-за стола переговоров в знак протеста против воздушной кампании НАТО в Косово и с тех пор ведет обструкционистскую политику. Один лишь этот факт должен заставить нас сделать паузу. Нет ничего такого в постоянном совместном Совете НАТО-Россия, чего бы доза доброй воли и упорная работа не могли исправить.
Обе партии США поддерживают идеи обновления НАТО с учетом новых угроз, таких, как терроризм, и создания сильных и работоспособных отношений между НАТО и Россией, чтобы противодействовать этой и другим угрозам. Трагедия 11 сентября подчеркивает необходимость именно в таких партнерских отношениях. Господ Блэра, Буша-младшего и Путина следует каждого поблагодарить за их усилия по вливанию в такое партнерство новой энергии и целеустремленности. Но желать это можно как правильно, так и неправильно.
