Москва, 23 декабря 2001 года. Проезжая по этому городу, который благодаря бурно растущему среднему классу становится все более похожим на европейский, можно быстро заметить две вещи: повсюду открываются суши-бары (да, в течение одного десятилетия они прошли длинный путь от борща до «бигмаков» и калифорнийско-кремлевских булочек!), а автомобилей у людей стало так много, что движение по улицам постоянно затруднено (представьте себе Джакарту со снегом и льдом, и вот вам сегодняшний облик Москвы). А потому, застряв на днях в пробке около Пушкинской площади, я имел более чем достаточно времени, чтобы задать моему русскому другу Виктору космический вопрос: стал он сегодня жить труднее или легче, чем при коммунизме? «И то, и другое правильно, — заметил он. — Стало легче, потому что мне не приходится ежедневно заниматься поисками продуктов питания и стоять в очередях за всем. Магазины сегодня полны товаров. Никаких очередей. Но все стоит очень дорого. Здесь говорят, что в России осталась всего одна очередь — за деньгами».
Итак, в сегодняшней России, наконец, восторжествовала теория Карла Маркса (Karl Marx): все вертится вокруг денег. В этом ключ к пониманию также и президента Владимира Путина. Он — не более жесткий Михаил Горбачев и не более трезвый Борис Ельцин. Он первый российский Ден Сяопин (Deng Xiaoping), прагматичный преемник Мао Цзэдуна (Mao Tse-Tung), который первым сказал китайцам, что «разбогатеть — это почетно», и начал модернизацию экономики страны.
Абба Эбан (Abba Eban) однажды сказал, что мужчины и нации в конце концов всегда поступают правильно — после того, как исчерпают все другие возможности. Это главное послание г-на Путина россиянам: «В течение десятилетия мы перепробовали все негодные идеи, от дефолта до девальвации и шоковой терапии. Теперь у нас остается всего одна: принять действительно реформаторские законы, чтобы получить реальные инвестиции и построить реальную современную экономику. Потому что в этом мире без реальной экономической основы вы ничто. А поэтому мы сейчас собираемся сосредоточить усилия на единственной очереди, которая имеет значение — на очереди за деньгами.» Это путинизм: от марксового «Капитала» (Das Kapital) до DOS-капитала.
И в этом я нахожу объяснение тому факту, что г-н Путин так покорно пережил решение президента Буша-младшего (George W. Bush) выйти из Договора об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО), который мешает Америке создавать противоракетный щит. В 1972 году, когда заключался этот договор, российская внешняя политика представляла собой обусловленное идеологией глобальное соперничество с Соединенными Штатами за влияние, и все, в особенности экономика, было подчинено этому. А отсюда и все эти очереди за продуктами питания. Сегодня российская внешняя политика заинтересована в двух вещах: в геополитике и в геоэкономике, и между ними двумя идет действительное соперничество. Поэтому, если Россия сумеет сэкономить деньги и добиться помощи от Запада, выйдя из Договора по ПРО, тогда она из него выйдет.
Однако не впадайте в заблуждение. Российская военная и внешнеполитическая элита, по утверждению российского исследователя общественного мнения Игоря Бунина, сочла шаг г-на Буша-младшего «пощечиной». Если теперь Соединенные Штаты не выполнят своего обещания, которое, как полагает г-н Путин, было ему дано — новое соглашение о глубоких сокращениях ядерных вооружений, реальное партнерство Россия-Организация Североатлантического договора (НАТО) плюс облегчение выплаты долга, членство во Всемирной торговой организации (ВТО) и западные инвестиции — г-на Путина станут рассматривать как еще одного Горбачева, который всегда отдает и никогда ничего не получает взамен. «В этом случае элита начнет формировать фронт для борьбы с ним», — добавил г-н Бунин. Но в данный момент г-н Путин игнорирует ропот, потому что, как он считает, Россия никогда снова не станет серьезным игроком в геополитике, если сначала не освоит геоэкономику.
Что в сегодняшней Москве нового, так это взрослеющие молодые капиталисты, которые считают, что могут обогатиться по китайской схеме, производя товары, а не по старой российской схеме, отнимая собственность у государства или природные богатства у земли. И в 2001 году российский парламент почти незаметно принял множество законов по реформированию судебной системы и налоговой системы, которых Америка добивалась вот уже почти десятилетие.
На днях я завтракал в ресторане — художественной галерее «Улица ОГИ», который входит в успешно развивающуюся новую сеть заведений, которую создают Дмитрий Джекович и его партнер. «Различие между нами и олигархами в том, что мы ориентированы на создании чего-то нового, а не просто на приватизации того, что существовало прежде», — объяснил он. Уверенность нового российского поколения в том, что оно действительно способно построить «капитализм», имеет огромное геополитическое значение. Одна из причин того, что Россия так стремилась иметь побольше ядерных боеприпасов и рефлексивно противостояла Соединенным Штатам, заключалась в том, что ядерное оружие было единственной валютой, которая позволяла считать Россию сверхдержавой. Если россияне сочтут, что могут приобрести могущество на базе геоэкономики, они не откажутся от всех своих ядерных боеприпасов и претензий на влияние, однако их шансы стать действительными партнерами Запада будут гораздо выше.
Поэтому продолжайте поддерживать г-на Путина в надежде, что он доберется до головы последней в России очереди.
